Воскресшая любовь - Мэдлин Хантер

В конце концов теплые волны дремы плавно вынесли ее на берег, и она проснулась в объятиях Кристиана. Кристиан обнимал ее так, словно она принадлежала ему по праву. Словно он считал ее своим продолжением.

– Как вы поздно сегодня, – лениво пробормотала Леона.

– Я приехал вскоре после полуночи, но дал Миллеру немного отдохнуть.

Оставалось лишь догадываться, как Миллер распорядился часами своего отдыха, предоставленный самому себе, когда в доме все спали. Воспользовавшись моментом, он снова уединился с Изабеллой. Но разве могла Леона корить его за это, отказывая ему в простом человеческом счастье, которого у нее самой сейчас было в избытке? Нет. Для этого нужно быть лицемеркой. Леоне лицемерие чуждо. К тому же она сейчас настроена великодушно.

– Миллер интересовался, как долго вы еще пробудете в Англии. Хочет знать, сколько времени ему осталось провести с Изабеллой.

При упоминании о предстоящем отъезде в Китай у Леоны защемило сердце. Ведь сейчас речь шла не только о Миллере с Изабеллой, но и о самой Леоне, и о Кристиане.

– Что вы ему ответили?

– Сообщил, что, по моему мнению, вы уедете очень скоро. Ведь помнится, вы говорили, что ваше знакомство с Говардом принесло свои плоды. Из чего я сделал вывод, что ваш отъезд не за горами.

– Возможно. А моя встреча с Говардом и в самом деле увенчалась успехом. Я даже не ожидала. Теперь мне придется делать нелегкий выбор.

– Только вам одной?

– Не только мне. На самом деле настоящий выбор остается за моим братом. Разумеется, окончательное решение придется принять ему.

– Разумеется. – Говоря это, Кристиан лукаво улыбнулся. Положа руку на сердце он сомневался, что после того, как Сент-Джон принял решение, Гаспару Монтгомери придется выбирать. Он будет вынужден смириться с решением Сент-Джона и последовать совету, который даст ему Леона. Сент-Джон совершено справедливо считает брата Леоны новичком в предпринимательстве, и Гаспар привык полагаться во всем на мнение своей сестры.

– И Сент-Джон, и мистер Говард – оба могли бы стать для нас прекрасными партнерами в нашем деле, – объяснила Леона. – Разница между ними заключается лишь в том, что Сент-Джон собирается поглотить компанию «Монтгомери – Таварс», а Говард позволит нам сохранить независимость. Поэтому эти два деловых альянса сулят нам совершенно разные вещи.

– А какой из этих двух союзов решает проблемы, которые привели вас сюда?

– Сент-Джон решит текущие и самые насущные проблемы. Не думаю, что пираты нападают на его корабли. Его торговая сеть очень обширна. Он сказал, что, когда закончится лицензия, Ост-Индской компании не удастся сохранить монополию на торговлю в Азии. Тогда мы понадобимся ему из-за того, что располагаем своей клиентской базой в Китае. У этого человека все распланировано наперед. Но из-за того, что мы так слабы, ему нужен полный контроль над нами.

Леона прекрасно понимала, почему до последнего откладывала решение этого вопроса. Она знала, что, встретившись и переговорив с предпринимателями, найдя потенциальных партнеров для фирмы брата, она сделала то, ради чего прибыла в Лондон.

– Несомненно, Говард также заинтересован в ваших налаженных связях в Китае, – заметил Кристиан. – Раз он не собирается поглотить вашу фирму, после ликвидации монополии вы сможете сами пожинать плоды своего успеха. Вы будете делиться с Говардом только какой-то долей от общей прибыли и величину этой доли определите сами. Полагаю, такой расклад вам больше пришелся бы по душе?

Кристиан проявлял искреннюю заинтересованность и помогал Леоне взвесить все «за» и «против», чтобы сделать правильный выбор. Его вопросы подтолкнули Леону на дальнейшие размышления. Она подхватила его мысль.

– В случае если мы пойдем на союз с Говардом – при условии, что мы не совершим серьезных ошибок, – не пройдет и пяти лет, как мы станем процветающим предприятием.

– Значит, выбор для вас очевиден?

Может быть. Однако все эти прогнозы сбудутся лишь в одном случае – если Леона и дальше будет руководить предприятием «Монтгомери – Таварс» так же, как делала это последние шесть лет. Из-за недостатка опыта Гаспар пока не способен взять на себя бразды правления и привести фирму к финансовому успеху.

И зачем только Кристиан принял близко к сердцу ее заботы и помог ей разобраться во всем, подтолкнув к правильному решению? Если бы он этого не сделал, Леона могла бы потянуть время, все снова и снова обдумывая.

– Другой ваш вопрос тоже скоро решится, – сказал Кристиан.

– Кристиан, мне не известны другие имена, кроме имени вашего отца. И я не слишком усердно старалась их разыскать. Леди Федра на ужине в честь помолвки Кэролайн попросила меня написать последний очерк для «Пира Минервы». Я заверила ее, что вскоре пришлю ей готовую статью. Но после того, что мне стало известно о моем отце и о вашем, у меня не хватает духу заниматься дальнейшим расследованием.

Кристиан поцеловал Леону в щеку.

– Если бы я мог, я отговорил бы вас продолжать расследование. Попросил бы оставить все как есть. Если бы не был уверен, что после этого вы не будете сожалеть обо всем и страдать от чувства вины.

– Возможно, вы правы, мне действительно лучше отступиться.

– Вы должны быть твердо уверены в том, что это необходимо сделать. У меня есть для вас новость, милая. Я раздобыл для вас еще одно имя. Вам нужно сказать мне, хотите ли вы, чтобы я закончил это дело по собственному усмотрению. Или предпочтете встретиться лицом к лицу с человеком, который был тайным врагом вашего отца, и написать статью, как вы обещали?

Леона пришла в замешательство. Разумеется, ей нужно увидеть собственными глазами этого человека. Конечно, ей хочется увидеть его поверженным, а вместе с ним и всех остальных, которые были в этом замешаны. Леона считала, что эти люди несли с собой зло, и осталась при своем мнении.

Все остальное представлялось ей теперь совсем в другом свете. Разоблачив всех этих людей, Леоне пришлось бы бросить тень и на отца Кристиана. Разве могла она заплатить ему черной неблагодарностью?

Она также не могла написать новый очерк в «Пир Минервы», не признавшись в том, что ее отец тоже занимался контрабандой опиума. Тот факт, что впоследствии ее отец отказался от этого и ступил на праведный путь, добавило бы этой истории драматизма и оправдало его в глазах многих. Однако имя ее отца все равно было бы запятнано и навсегда осталось бы связано с этим злом.

– Как только мы это сделаем, у меня больше не останется причин оставаться в Англии.

Кристиан заглянул Леоне в глаза, поцеловал ее и порывисто обнял, чтобы отвлечь от грустных мыслей о будущем и вернуть в счастливое настоящее.

Проходя по двору коллегии юристов гражданского права, Барнабас Медоусон заметил Истербрука. Взяв под руку Леону, Кристиан направился к Медоусону. Тун Вэй остался стоять у ворот. Священнику ничего другого не оставалось, как поздороваться.