Песнь одного дня. Петля - Якобина Сигурдардоттир

в задницу тычет раскаленной спицей, — как же, нужно показать, какие мы работящие и довольные. А Ханнес — сигару в зубы и водит их по цехам. И все потому, что у него хватало ума использовать любой случай, какой только подворачивался, и плевать он хотел на остальных. Да, он перед начальством на брюхе ползает, это мы все знаем, но он, что ли, один такой? Просто другие меньшего добиваются — вот и все. Да, мы видели, что он перед ними унижается, мы ему дали прозвище, иногда и насмехались, ну, привычка плохая, что ж тут особенного. Ведь прозвище-то он получил по заслугам, если бы не нюх, ничего бы ему не добиться. А что ему от того, что мы придумали прозвище? Своего достиг, а помрет — так в газетах будет замечательный некролог. Живется ему отлично, он в себе уверен на сто процентов, жену и детей навеки обеспечил. Вот я и говорю своим мальчишкам: берите пример с Ханнеса, глядите, чего он достиг исключительно благодаря самому себе — потому что не зевал, использовал любой благоприятный случай, всегда правильно угадывал, на чью сторону стать, потому что не лень ему было пошевелить мозгами. Никто ему не помогал, никакого образования, никаких рекомендаций у него не было — только собственная энергия, инициатива и голова на плечах. А из моих парней выйдут настоящие люди, вот увидишь. Есть такие маменькины сынки, которые и в двадцать пять лет все учатся; родители готовы с себя последнюю рубашку снять, лишь бы их еще куда-нибудь запихнуть учиться. Да что там — учиться, родители им и на спиртное, и на девок деньги дают, сами голодают — ничего, лишь бы эти кровопийцы, их детки, были довольны. Мои не такие. Мои за спиртное и за девок сами заплатят, из них люди выйдут, рабочие люди, можешь не сомневаться. Что, что ты слышал? Про моего Алли? Что он снюхался с Оуфейгуром? Да ты, парень, совсем спятил! Что Алли ходил к нему на собрание? Да кто так нагло врет? Позавчера вечером? Если хочешь знать, позавчера вечером он все время был дома. Я как раз у них сидел, мы телевизор смотрели, биографию Джонсона, ну, покойного президента США. Ты смотрел? Спал в это время? Зря! Вот человек — не гнушался никакой грязной работой и даже женской, между прочим, стиркой к примеру. По-моему, это каждому интересно — каждому мыслящему человеку. И мы весь вечер сидели у телевизора, Алли тоже. Кто тебе сказал эту глупость? Наверно, кто-нибудь хочет навредить Алли. Так пусть возьмет свои слова обратно! Неужели ты поверил? Говоришь, почти поверил? Как тебе не стыдно, ты что, не знаешь, как он настроен? Не знаешь? Так ты вспомни, за кого он голосовал на последних выборах. И вообще — что я, не знаю своих сыновей? Хорошо, что ты мне сказал, я предупрежу Алли, но тебе я ручаюсь, что это вранье, подлое вранье. Слава богу, я своих сыновей знаю.

* * *

Вообще-то если между нами, Оуфейгур кое-что правильно говорит. Вот хоть о наших условиях. И вовсе нельзя сказать, что мы так уж довольны тем, что профсоюз для нас делает. Я всегда считал, что здешнее начальство нужно назначать из исландцев, если б только можно было найти людей, которые устраивали бы и нас, и Трест. Пусть уж из иностранцев будет самое высокое начальство, такое, что только спускает бумаги да распоряжается по телефону, а здесь не бывает. А у нас лучше были бы свои. Совсем другое дело — лаяться со своими земляками, хоть они над тобой и начальство; по крайней мере понимаешь, что они говорят. Конечно, ничего такого не будет, но я просто говорю, что хорошо бы. С другой стороны, вполне законно, что Трест хочет иметь в руководстве своих людей, нужно еще благодарить, что наших допускают к участию. Никакие они не наши, говоришь, — ну, я в том смысле, что наши земляки, исландцы. Так вот, если бы Оуфейгур считался с фактами и действительно хотел найти выход из наших трудностей, если бы он боролся за то, чтобы жалованье повысили, конечно в разумных пределах, а квартирную плату снизили и ремонтировали бы дома… А то ведь знаешь, как бывает: чаще всего приходится делать ремонт самому, на собственные денежки, потому что они — жалуйся, не жалуйся — ноль внимания, в лучшем случае пообещают что-нибудь и никогда не выполнят. Так вот, займись Оуфейгур всеми этими делами, был бы совсем другой разговор. И он, кстати, может, чего-нибудь и добился бы. В конкретных вопросах мы вполне можем предъявлять правительству претензии. Все равно мы все правительство между собой ругаем и его сторонников тоже. Как-никак у нас демократия — что захотим, то и скажем. А в правительстве у нас сидят одни ничтожества и сволочи. Но когда речь идет о конкретных делах, все-таки можно добиться какого-то улучшения. И если бы Оуфейгур смотрел на вещи реально, он понял бы, что к чему. Он понял бы, что глупо уговаривать нас освободиться от Треста, это все равно что плевать против ветра. Ведь хоть и считается формально, что государство владеет заводами на паях с Трестом, на деле это сплошной блеф. И как Оуфейгур этого не понимает, прямо поразительно! Да государство само ничего не могло бы сделать! Чего же зря болтать чепуху! Недаром, где Трест не участвует, там и дела идут плохо, просто из рук вон, в рыбной промышленности например, хоть у нас лучшие в мире рыболовные банки. И они сами это признают. Так зачем же тогда чего-то из себя изображать? Одна дурость, ей-богу. А Оуфейгур этого не хочет понять. Говорит, что, мол, иностранная сволочь прибирает к рукам наши предприятия. Да как же, черт побери, может быть иначе, если на самом деле эти предприятия их собственные! А государство фигурирует тут только потому, что они расположены на нашей земле, за это государство получает компенсацию, ну и еще потому, что так звучит лучше — государство-де владеет предприятиями на паях с Трестом. Не надо об этом кричать, да, конечно, знаю, можешь мне не напоминать. Меня не касается, как они все это оформили в документах, но суть дела мы прекрасно знали, по крайней мере те, кто в моем возрасте. А что мы могли поделать? Выбирать-то было не из чего, нужно было только думать, как бы с голоду не подохнуть. Из наших мест, например, все ушли, так что в рыболовный сезон некому