Песнь одного дня. Петля - Якобина Сигурдардоттир

грызутся и дерутся, как бешеные собаки, потому что каждому хочется получить кусок пожирнее. И нечего им кричать, что они лучше других. Они не лучше, а хуже, потому что готовы из-за каких-то грошей глотку перервать, ей-богу, я понимаю, если бы хоть из-за настоящих денег. Льют слезу ручьями из-за того, что мы, дескать, невежественные — кто в мусоре копается. Из-за меня могут не переживать. Я всегда перед сном что-нибудь читаю — книжку или газету, это у меня с детства привычка. Про тебя-то я знаю, что ты перед сном смотришь телевизор, мои парни тоже, если никуда не уходят. А вот я люблю почитать что-нибудь интересное. Потому-то я покупаю и читаю книжки, и мои мальчишки тоже читают. И нечего этим книжникам вопить, что телевидение и кино, от которых мы получаем столько удовольствия, дескать, вредны и безнравственны. Я и сам могу разобраться. Помню, я как-то пошел в кино посмотреть одну картину, о которой в газетах страшно много писали, что это-де замечательное произведение искусства и авторы получили за границей несколько премий. И как ты думаешь, что это было? Весь фильм парень и девчонка, не переставая… ну сам понимаешь что. Показывают их в чем мать родила, только спереди какой-то листочек, девчонка, правда, чертовски симпатичная, все тебе как в натуре, словом, просто стыд берет смотреть! Ей-богу, не понимаю, кто соглашается играть такие роли. И какое тут искусство? Как будто неизвестно, как это бывает, что у нас, что у других, когда парень в полном расцвете сил и ему больше делать нечего. И эти умники вшивые еще нас презирают, что нам нравится телевидение! Нет, по мне пусть болтают и пытаются продать свою болтовню за столько, за сколько им хочется. Пусть поносят все, пусть показывают в кино всякие гадости и потом вопят, что это высокое искусство, которого мы не понимаем. Пусть себе льют слезы из-за невежества простого народа — таких, как я, и ты, и все наши. Мы их не понимаем — так пусть себе плетут что угодно, ругаются, проклинают нас на своем языке, если им мало махать руками да бормотать. А нам ни к чему платить бешеные деньги за пустую болтовню и за ругань, за грубости и непристойности, нам всего этого и так с избытком хватает, да притом бесплатно.

* * *

Гляди, видишь, кто идет? Сам министр, министр по делам промышленности, а с ним еще двое каких-то пузатых. Плохо дело. Не может быть, чтоб все это из-за собрания. Я, конечно, не знаю, но, по-моему, тут что-то другое. Зачем было разрешать это собрание? Говоришь, оно вполне законное? Это Оуфейгур-то поступал законно, когда подымал тут шум? И все из-за ерунды, сущей ерунды. А что ты знаешь о законах, чего ты вдруг заговорил о законах? Ребята сказали? Ну знаешь, ты с ними поосторожнее, мало ли как они настроены. Бывают такие дураки, заводятся от любой чепухи, доверять никому нельзя. В общем, ты будь поосторожнее, не прогадаешь. Язык при них особенно не распускай. Слушай, а может, они все-таки хотят уменьшить жалованье, потому-то вся шайка здесь и министр тоже притащился? Как мы тогда будем сводить концы с концами? А может, ничего этого и нет, одни мои фантазии. Потому что это невозможно. Тогда мы бросим работу, больше ничего не остается. Вообще-то Центральный совет должен заранее узнать, если что такое намечается, и предупредить профсоюз, председатель так и говорил на последнем собрании. Не может быть, чтобы они решились понизить жалованье без предупреждения. А мы не можем ничего предпринимать, пока не объявят официально; нельзя же только из-за одних слухов кидаться очертя голову, серьезные люди так не поступают. И с Центральным советом нужно связаться; если он не поддержит, наш профсоюз ни за что не начнет забастовку. Временные законы, говоришь, разрешают понижать жалованье без предупреждения? А по-моему, они скорее пойдут на девальвацию. Но ты прав, тут дело не простое, тут что-то серьезное затевается. Гляди-ка, вон они идут, все. Как министр смотрит на Американца, ой-ой-ой! А Ищейка-то, вертится, как юла, сигарами их угощает, контрабандными сигарами! И они берут, закуривают. Теперь пойдут выпивать. А погляди на ихние машины, небось не какие-нибудь драндулеты, не наши корыта для дерьма! Но что это, Шпик с ними не идет, остается, а ведь он в последнее время всегда возле них вертелся. Накладка какая-то? Ишь, стоят впритык, едят друг друга глазами. Да ты ослеп, что ли, не видишь, он сюда идет? Ну и накопилось сегодня мусора, никак не управимся. Нет, в канцелярию пошел. Заметил, какой вид был у этой скотины, когда он мимо нас прошествовал? Как обычно, ну да, всегда у него такой вид, противный какой-то, наверно, из-за этой его ухмылки, прямо лисья морда. Ну он, правда, не виноват, он с такой рожей родился. Нет, по-моему, понизить жалованье они все-таки не могут. Но раз уж мы получаем его за свой труд, значит, все должны видеть, что мы его отрабатываем, что мы его заслужили. А может, они хотят кого-нибудь сократить? Но не меня — вообще никого из нас. Они никого из уборщиков не могут сократить. И потом они меня прекрасно знают — ни в чем я не замешан, делал всегда только то, что приказывали, никогда не совался в дела, которые меня не касаются, не поднимал шума из-за пустяков. И ты тоже. И вообще не могут они сократить никого из уборщиков. Разве что придумают какую-нибудь проклятую машину — нет, какая у нас тут может быть машина? Хотя, кто знает, вдруг изобретут этакую пасть на колесах, сама будет ездить и собирать мусор, всякое может случиться.

* * *

Что стало с Ингой, с сестрой? Нет, она не умерла, а то бы я, наверно, знал; правда, я о ней давно уже ничего не слышал. Я, знаешь, как сюда переехал, так, можно сказать, потерял связь с родственниками, а с ней и подавно. Но она оправилась после той истории; родители ее оттуда увезли, и она вполне оправилась. Время и привычка, они, парень, все залечат. Инга стала учительницей в школе, работа была ей по душе, а это ведь тоже много значит. Старики уж до того радовались; мама, правда, ужасно хотела, чтобы Инга вышла замуж, она, бедняжка, такая была старомодная, считала, что для женщины все счастье в замужестве. И когда она узнала, что Эйрикур женился на другой, то решила, что Инге тоже надо подыскивать нового жениха. Но