Трепетное сердце - Коллин Хичкок

– Это волнует меня. Я пытаюсь представить себе мир, в котором женщины испытывают желание, и готова на все, чтобы остальные женщины тоже его испытывали. Будут ли женщины желать второго партнера, а потом третьего? Придется ли мужчинам доставлять женщинам больше удовольствия из страха, что их бросят ради других? Или женщинам придется доставлять мужчинам удовольствие, чтобы они не сбились с пути и тем самым не разрушили семью? Появятся ли внебрачные дети? Неизвестные отцы? Прекратят ли люди работать? Можно ли контролировать ситуацию? Николетта, это путь ко лжи и хаосу.

– Но это путь к счастью, ваше величество. Находиться в прекрасном союзе гораздо радостнее. Это будет не только по доброй воле, но и по настоящему желанию, это будет настоящий союз.

– Николетта, я не могу себе представить такой мир. – Королева помолчала. Выражение ее лица было суровым. – Расскажите подробнее.

– С радостью, ваше величество. Сегодня муж думает, что должен содержать дом и семью, а остальное не его дело. Жена должна убирать, стирать, готовить, рожать детей, ухаживать за ними. И в то же время выполнять супружеский долг. Находясь в таком положении, женщина не может быть счастлива.

– Все это так.

– Возможно, в будущем женщины пожелают иметь право выбора. А что, если они не пожелают выходить замуж?

– Такие и сейчас есть. Это старые девы.

– Те, кому мы сочувствуем, потому что ни один мужчина не женится на старой деве. Женщины страшатся одиночества и готовы выйти замуж не по любви.

– Хотите сказать, что женщина может отвергнуть сделанное ей предложение и остаться одна?

– Да, ваше величество.

– Такая женщина не заслуживает уважения. И все равно ее будут считать старой девой.

– А что, если это не так? Почему бы не позволить мужчинам и женщинам вступать в союз по желанию? А потом вступать в новый союз, более желанный?

– Даже после периода ухаживания? На это уходит три года.

– А что, если они будут всю жизнь искать и менять партнеров?

– Да, но подумайте о детях, о разбитых семьях. Ведь начнется настоящий хаос.

– Подумайте о счастье.

– А что потом? Ведь нельзя до бесконечности менять любовниц и любовников?

– Можно.

– Да разразит меня гром, прежде чем наступит такой день. – Королева вынула из сумочки веер и стала им обмахиваться. – Полагаю, всем этим женщинам будут нравиться их союзы?

– Да, ваше величество. Они узнают, что воспламеняет страсть, и поделятся этим знанием со своими партнерами.

– О Господи!

Королева не торопилась, задавала мне вопросы и внимательно выслушивала ответы.

– Ваше величество, могу я умолять вас сохранить мне жизнь? Я не желала зла никому из мужчин, с которыми была близка. Я не могла им ничем помочь.

Королева долго вглядывалась в меня, потом заговорила:

– Николетта, как женщина я оправдываю вас. Но как королева не могу помиловать. Я не хочу, чтобы мир, о котором вы мечтаете, воцарился в Англии. Ваш свободолюбивый дух должен быть уничтожен. Думаю, вы меня понимаете. Встань на колени, дитя мое.

Я опустилась на колени. Королева положила ладонь мне наголову.

– Николетта, обещаю тебе. Тебя и твою помощницу Мари ожидает быстрая смерть. Мы позаботимся о том, чтобы вас похоронили как можно скорее. Это все, что я могу сделать.

Королева ушла. Ее энергия придала мне сил, и я заснула.

Когда я проснулась, до казни оставалось менее дня.

– Альфред, вы видели? Сегодня сюда приходила королева!

Альфред взглянул на меня с явной тревогой в глазах:

– Мисс Николетта, я пробыл у двери всю ночь. К вашей камере никто не подходил.

«Мой милый Блейк!

Ко мне пришли спросить, есть ли у меня посмертные просьбы. Мне сказали, что головы больше не выставляют, но королева получила столько просьб по поводу моей головы, что решила пойти навстречу просителям. Моя голова будет выставлена на эшафоте в течение трех дней, потом поступят согласно моим пожеланиям. После того как Мари повесят, она провисит три дня на дереве у Гластонбери в назидание тем, кто думает, что преступление может остаться безнаказанным.

Я хочу, чтобы мою голову и тело получил ты. Ты позаботишься о них, милый? Умоляю тебя, сделай это.

Пожалуйста, позаботься и о Мари, если не возражаешь, когда ее снимут.

Может быть, ты найдешь подходящее место, такое, как охотничьи угодья? Мы были там так счастливы. Если не сможешь это выполнить, я буду погребена в нищенской могиле. Я предоставляю выбор тебе.

Не раздумывай долго, поскольку я не буду едина с телом, я улечу в лучшее место, где и буду ожидать встречи с тобой.

Я люблю тебя, Блейк.

Люблю всем сердцем,

твоя Николетта».

– Я пришел, чтобы встретиться с Николеттой.

На человеке была маска.

– Лучше вам этого не делать, сэр. Она не такая, как вам, возможно, представляется, – ответил Альфред.

– Каково бы ни было ее состояние, откройте мне дверь.

Альфред открыл дверь камеры и впустил человека.

Тот быстро осмотрел камеру и не нашел Николетту там, где ожидал.

Найдя ее, он подбежал к ней в угол. Николетта обняла его, так прошла вся ночь.

Мужчина не отпускал ее до тех пор, пока не явился Альфред.

– Сэр, вы должны уйти, уже пора.

Мужчина повернулся.

– Николетта, доверься мне, – прошептал он перед уходом.

Два дня назад Бертрум наблюдал за охраной. Охранники не узнали в нем давнишнего заключенного, поскольку он изменил внешность. Теперь у него были длинные бакенбарды и борода. С собой у него была красивая оловянная тарелка, образец тех пятидесяти тарелок, которые он предлагал по цене двадцати пяти. Он обещал охране жареного поросенка и еще одного жене и детям охранника.

– На мое решение может повлиять только отдельный поросенок для жены.

– Знаете, сэр, казнь будет событием. Почему бы мне не доставить поросенка в утро казни, чтобы вы смогли устроить себе праздник? У меня с собой тарелки для праздника.

– С тобой легко договориться, – заметил охранник, разливая себе и гостю вино.

– Не хочу, чтобы поросенок пропал. Когда я утром приду, я смогу войти?

– Когда ты появишься? Я тогда предупрежу, что жду тебя.