Семь лет в Тибете. Моя жизнь при дворе Далай-ламы - Генрих Харрер

Ребятишки соперничали за то, чтобы подавать игрокам мячи. Однако делали они это страшно неуклюже, потому что никогда прежде мяча в руках не держали. Когда мы пригласили сыграть с нами сотрудников британского представительства, картинка получилась очень забавная: у них мячи подавали солдаты лейб-гвардии из непальской иностранной миссии, красивые здоровенные парни в яркой форме!

Скоро у нас появилось довольно много неплохих игроков. Лучшим, несомненно, был мистер Лю, секретарь китайского дипломатического представительства, следующим шел мистер Ричардсон,[60] новый глава британской миссии, худощавый шотландец, очень изворотливый и цепкий в своей политической работе, главным хобби которого был отнюдь не теннис, а прекрасный огород и восхитительный сад сказочной красоты.

Из любителей тенниса сплотился очень милый кружок. Мы приглашали друг друга в гости, пили вместе чай и проводили пару часов за игрой в бридж. Так проходили у меня воскресенья. Я всегда заранее радовался таким встречам, возможности прилично одеться и – главное – чувству принадлежности этой среде, почти позабытому за годы, проведенные вне родины.

Мой друг Вандю-ла тоже стал членом этого кружка. Он сделался страстным игроком в теннис и отличным партнером по бриджу.

Наш корт, помимо прочего, был ценен тем, что на нем можно было играть круглый год. Только во время песчаных бурь нужно было быть начеку. Дело в том, что корт у нас был огорожен не сеткой, а огромными занавесями, и, когда облако пыли появлялось над Поталой, занавеси нужно было не мешкая снимать, чтобы их не унесло быстро приближающимся ураганом.

У тибетцев осенью были свои особые, проверенные временем развлечения. Больше всего они любят запускать воздушных змеев. Когда период дождей остается позади и ясные осенние деньки так и располагают к прогулкам, базары наполняются яркими разноцветными змеями. Запускать их начинают точно первого числа восьмого месяца по тибетскому календарю. Это огромная радость не только для детей, но и для взрослых, настоящий народный праздник, который любят и простые люди, и знать.

Первый змей поднимается над Поталой – это знак начала красочного действа. И скоро в небо над Лхасой взмывает бессчетное количество змеев. Дети и взрослые часами стоят на плоских крышах, погрузившись в игру с такой серьезностью и самоотдачей, какие у нас можно наблюдать, только когда речь идет о чемпионатах мира. Змеев запускают на веревке, укрепленной клеем и порошкообразным стеклом. Задача состоит в том, чтобы скрестить свою бечевку с бечевкой соперника и перерезать ее. Когда это удается, по крышам прокатывается радостный крик. Змей медленно опускается вниз, дети толпой бегут к месту его падения – теперь эта красочная птица принадлежит им, они могут снова оправить ее в полет. Побеждает тот, кто дольше всех сможет продержать змея в воздухе. Эта игра в течение месяца занимает все свободное время лхасцев, а потом заканчивается так же внезапно, как и началась.

Однажды, когда я бродил по базару, рассматривая воздушных змеев, случилось забавное происшествие: со мной заговорил совершенно незнакомый тибетец и предложил купить часы. Точнее, жалкие остатки часов, ржавые и без циферблата. Этот человек сказал, что они сломаны, сам он в этом ничего не понимает, а я, европеец, может быть, смогу их починить. Тибетец был согласен на любую цену. Я взял вещь в руки и тотчас узнал наручные часы Ауфшнайтера, которые он продал в Западном Тибете. Это была одна из первых водонепроницаемых моделей «Ролекса», которую мой друг взял с собой в экспедицию на Нанга-Парбат. Ауфшнайтер очень переживал, когда пришлось с ними расстаться, и я подумал, что он обрадуется их возвращению, даже если они никогда больше не будут ходить. Это в любом случае забавно. К тому же в ноябре у Ауфшнайтера был день рождения. Не особенно надеясь на успех, я отдал часы ловкому умельцу-мусульманину. Он очень заинтересовался их механизмом, и вскоре часы снова пошли. Видели бы вы лицо Ауфшнайтера, когда я преподнес ему подарок! Он носит их до сих пор.

Осенью у всех слоев тибетского населения как будто просыпается охота к физическим упражнениям. Иногда мне случалось наблюдать, как проводили свой досуг монахи-чиновники в саду цедрунов. Любимым их развлечением была игра, очень простая на вид, но требовавшая большой ловкости. Играющие кидают круглые камешки в ячий рог, поставленный на расстоянии примерно тридцати метров. Чем чаще удается его сбить, тем больше выигрыш. Я не раз принимал участие в этой игре, однако не могу сказать, что с большим успехом…

Часто в садах пускают поющие стрелы. Знатные люди с удовольствием проводят время за этим занятием.

Осенью же проводятся большие лошадиные ярмарки. Огромные караваны пригоняют сотни скакунов из Силина на северо-западе Китая. Тут начинается оживленная торговля: тибетцы ведь очень любят торговаться. Местные знают в этом толк, как знают толк и в хороших лошадях. За красивых животных платили большие деньги, ведь знатные люди заботятся о своих конюшнях и хотят каждый год красоваться на новом породистом коне – это роскошь, которую могут позволить себе только богачи. Простые люди если и ездят верхом, то на выращенных в Тибете пони. А знать уже по своему положению обязана иметь настоящих лошадей. Когда вельможа куда-нибудь отправляется верхом, его сопровождают слуги. Так, например, члену Кабинета министров по этикету полагается выезжать в сопровождении шести верховых слуг в одинаковых одеждах. В зависимости от ранга и положения у каждого аристократа было от двух до двадцати лошадей в конюшне.

Знатных женщин я тоже часто видел верхом. Ширина юбок позволяет им садиться в седло по-мужски. Женщины часто по нескольку недель ездят верхом, сопровождая своих мужей во время паломничеств или к новому месту службы. От солнца их защищает похожий на крышу головной убор, лицо натирают темно-коричневой растительной эссенцией, а рот закрывают шарфом. Даму в таком облачении очень трудно узнать на улице, и, боюсь, я часто бывал невежлив, не сразу приветствуя жен приятелей.

Во время таких длительных поездок верхом маленькие дети, до четырех-пяти лет, едут на коленях у служанок, а тех, кто побольше, сажают в напоминающее колыбель сиденье с деревянными перекрестьями, за которые дети крепко держатся.

Красивую сбрую ценят очень высоко. По городу все чиновники должны ездить только в традиционном деревянном седле вроде люльки. Но оно не слишком удобно ни для животного, ни для человека, поэтому для долгих поездок все же используют кожаное седло. Во время процессий можно увидеть старинные роскошные седла с украшениями из золота и серебра, покрытые дорогими тканями. По сбруе коня сразу можно понять, к какому рангу принадлежит его хозяин. Если на шее животного висит огромная красная кисть, значит его владелец – уважаемый и знатный человек, а две кисти указывают на особенно высокий статус владельца. С первого взгляда на улицы города видно, насколько важна для жителей верховая езда. Перед частными домами и общественными учреждениями ставят специальные каменные приступки, чтобы легче было спешиваться и садиться на лошадь. Едва знатный человек приближается к дому, ему навстречу выбегают слуги, подводят коня к нужному месту и помогают хозяину сойти.