Свет в глубине - Фрэнсис Хардинг

– Знаю, – ответил Харк; во рту пересохло. – Но не шучу. Держись от меня подальше, иначе больше не увидишь его.

Прошло не больше часа с тех пор, как он отчаянно защищал сердце, но сейчас его охватил страх.

– Ты оставил меня умирать, – раздался сверху голос, и леденящая горечь этих слов тисками сжала сердце Харка.

«Я тебя не оставлял, – хотел сказать он. – Все было не так. Я всегда пытался тебя спасти. И я сохранил для тебя сердце, не так ли?» Но попытки оправдаться перед Джелтом никогда хорошим не заканчивались. Начать оправдываться было все равно что угодить в волчью яму: ты падаешь, падаешь, а дна все нет.

– Я хочу все исправить, Джелт, – сказал Харк вслух, пытаясь унять дрожь. – И тогда это сердце больше тебе не понадобится.

– Просто. Отдай. Его. Мне.

– Нет.

Ответом был страшный рев, душераздирающий шквал звуков, в котором все же слышался страдальческий голос человека. Харк скрипнул зубами. Он столько раз говорил Джелту «нет», но тот неизменно пропускал его отказы мимо ушей. В этот раз все будет иначе. Отступать было некуда. Харк набрал в грудь воздуха и поднял сердце над головой.

– Отсюда до тебя довольно близко! – заорал он, перекрывая рев. – Ты в диапазоне его действия. Стой на месте и жди импульса. Он даст тебе силы продержаться еще какое-то время.

И точно, через несколько секунд Харк ощутил, как сердце в его ладони шевельнулось и сжалось. Тотчас последовал импульс, как разряд молнии. Словно сердце почуяло Джелта, почуяло его желание принять импульс, ощутило готовность тела Джелта поддаваться лепке и формовке.

Джелт затихал по мере того, как сердце посылало импульс за импульсом. Он сунул голову в окно, потянулся к сердцу, но не пытался проникнуть внутрь. И по-прежнему маячил темным силуэтом на фоне неба. Харк был рад, что не видит его лица.

– Ты повредил его, – наконец прошептало существо тоном, от которого у Харка застыла кровь.

И снова ему пришлось на несколько секунд прикусить язык, чтобы не начать оправдываться.

– Завтра увидимся снова, – пообещал он, хотя голос дрожал и говорил он едва слышно. – У каменной пирамиды. Сможешь снова подойти поближе к сердцу. Я все исправлю, Джелт, обещаю. Но сейчас ты должен уйти и держаться от меня как можно дальше. Если ты подкрадешься неожиданно, я разобью сердце, Джелт. Клянусь.

– Благодаря мне ты прожил столько лет! – прошипел голос. – А теперь хочешь моей смерти. Правда ведь хочешь? Поэтому бросил меня в батисфере?

– Неправда, и ты это знаешь! – взорвался Харк.

Слова Джелта скрутили сердце, как влажную тряпку. Харк замолчал и глубоко вздохнул.

– Сейчас ты… не в себе, Джелт, хотя и не виноват в этом. Это все сердце бога. Оно тебя изменяет.

– Это ты изменился, – хрипло заявил знакомый, но чужой голос. – Я больше не узнаю тебя. Ты не Харк. Ты незнакомец.

Темная голова исчезла из отверстия, и снова засиял голубой круг неба. Послышались шорох, царапанье, лязг. Потом наступила тишина.

Сердце бога испустило последний импульс, но вскоре затихло. Куда больше времени ушло у Харка, чтобы унять биение собственного сердца. Он мысленно поблагодарил строителей башни за толстые каменные стены и крепкую, выложенную каменными плитами крышу.

Вспомнив о своем срочном деле, он оглядел кабинет, и тотчас его желудок куда-то провалился. Никаких нагромождений свитков или книг в черных переплетах. Архив пропал. Книжки доктора Вайн в сером кожаном переплете тоже нигде не было видно. Харк тихо выругался. Он знал, что доктор проводит новое исследование на базе легионеров. Ему в голову не приходило, что она могла захватить архив и заметки. Неужели она все и правда взяла все с собой?

Харк в отчаянии принялся перебирать другие записные книжки и документы, разбросанные на столе. В некоторых были бросившиеся в глаза рисунки. Харк схватил их, сунул за пазуху рядом со сферой и посмотрел наверх. Никаких признаков движения. «Рано или поздно придется рискнуть». Харк подвинул письменный стол доктора Вайн под отверстие в потолке, установил на нем кресло и воспользовался верхней его частью как опорой. Он вцепился в край окна, услышал грохот повалившейся мебели и стал подтягиваться, пока не просунул руку в дыру. Только тогда он сумел вылезти на залитую солнцем крышу.

«Джелт не ушел далеко, – подумал Харк. – Возможно, даже сейчас он следит за мной. Но пока держится на расстоянии, а это лучше, чем ничего». Харку не хотелось думать об их завтрашней встрече у пирамиды, когда между ними не будет каменных стен. Но надо же ему было что-то пообещать, чтобы Джелт не ворвался в Святилище.

Немного отдышавшись, он вспомнил про порез на костяшках правой руки. Ранка зажила, оставив тонкий, похожий на морщинку шрам. По всей длине его усеивали сверкающие бусинки богостекла.

Харк поспешил по тропе назад, к Святилищу.

С каждым шагом сердце бога все больше ощущалось как проклятие. Харк хотел спрятать его в какую-нибудь глубокую щель в скалах, прежде чем вернуться в Святилище. Но теперь, когда Джелт, возможно, наблюдал за ним, делать этого было нельзя.

Подойдя к Святилищу, Харк заметил, что одна из ставень на первом этаже слегка приоткрыта. Присмотревшись, он увидел внутри чье-то лицо. Вот появилась бледная рука, ладонью обращенная к нему. Судя по жесту, ему велели оставаться на месте. Лицо исчезло, ставня захлопнулась.

Харк прижался к стене, чтобы скрыться от ветра. Загремели засовы, дверь открылась, и появился Квест.

– Что вы здесь делаете? – воскликнул Харк, забыв о собственных тревогах. – Вам нельзя выходить на такой ветер!

Поверх обычной одежды старик набросил коричневые мантии, одеяло и что-то похожее на чужое пальто. Даже во всем этом ворохе вещей он выглядел изможденным и хрупким, казалось, что суровые порывы ветра могут унести его, как пушинку с семян чертополоха. Харк вдруг сообразил, что никогда не видел старого священника при свете солнца. Все морщинки, вены и веснушки пугающе выступили на коже, похожей на пергамент. Священник был настроен решительно.

– Ты не можешь принести эту вещь в Святилище, – объявил он, предостерегающе вытянув руку. – Слуги едва успокоили моих истеричных собратьев и спрашивают, почему они заметались по залам. Твое имя упоминалось много раз. Клай жаждет перемолвиться с тобой словечком.

Харк в ужасе прикрыл ладонью рот. Только допроса ему сейчас не хватает. Рано или поздно сердце даст импульс. Если его обыщут, найдут и отнимут реликт.

– Но Клай велел скорее возвращаться, – в отчаянии пробормотал он.

– Позже можешь сказать, что тебя задержали: ты увидел одного из дряхлых подопечных, бродившего по холмам. Пришлось отправиться за ним. – Глаза Квеста заискрились озорным блеском. – Я скажу, что ты стащил меня с обрыва.

– Как вы вобще смогли вырваться? – вырвалось у Харка.