Свет в глубине - Фрэнсис Хардинг

У Харка схватило горло. Квест, похоже, тоже выдохся и сидел с полузакрытыми глазами, осторожно втягивая воздух. «Гигантские злобные рыбы», как сказала Вайн. Харк никогда не поклонялся богам. По крайней мере, он так думал. И сейчас не мог объяснить, почему от услышанного почувствовал себя больным, почему злился так, будто у него что-то отняли. Он всегда жил в безбожном мире, однако… все, кого он знал, втайне гордились богом – «покровителем» их острова. Память о могуществе богов передавалась младшему поколению. Даже пугающая натура богов обладала величием, к которому хотелось быть причастным. Иногда драка между парнями с соседних островов могла начаться из-за спора, чей бог могущественнее.

– Я вам не верю, – сказал Харк.

Если бы он не боялся других священников, наводнивших коридор, он убрался бы из комнаты, прежде чем Квест успел бы сказать хоть что-то еще.

– Я тоже с трудом поверил, – кивнул старик, сочувственно наблюдая за Харком. – Послушникам и священникам помоложе не говорили правды. Только когда я стал рангом выше, старшие священники отвели меня в маленькую темную комнатку и рассказали правду. После этого они четыре дня держали меня там, чтобы дать время остыть.

– Вы лжете! – взорвался Харк. – Как насчет ваших бесед с Сокрытой Девой? Она не была… просто большой рыбой!

– Разумеется, не была, – согласился Квест. – Сокрытая Дева всегда была аномалией. Она была умна. Но пойми, это не был человеческий разум. С ней было легче разговаривать, чем с другими, но даже ее мозги работали… иначе. Говорить с ней было все равно что принять приглашение в чей-то дом, а придя туда, обнаружить, что все стены сделаны из зубов, а двери ведут на луну. Неожиданно понимаешь, что вы оба говорите об одном, но договориться не можете. Интеллект огромных богов становился подобен интеллекту зверей. Но даже они никогда не были всего лишь рыбами. – Квест прищурился, словно всматриваясь в прошлое. – Эти гигантские боги были сама тайна. Они гипнотизировали. Непонятные, колоссальных размеров… – Он покачал головой. – Глядя на них, цепенеешь от трепета. Но куда больше тепла и сходства я видел, глядя в черные глаза акулы. Да и ума тоже.

Что-то происходило с богами, когда они увеличивались в размерах и могуществе. Их ум притуплялся. Они начинали многое забывать, даже себя. Становились более непредсказуемыми и неспособными на общение. Они догадывались, что с ними происходит. Чувствовали, как сознание постепенно утекало из них. Но не знали, что делать.

Поэтому духовенство было вынуждено спускаться в темные воды и напоминать этим жутким хищным громадинам, почему не стоит нас всех убивать. Мы старались довести до их сознания, почему нас следует пощадить. Сообщения были очень простыми. Если они выползут на острова и прикончат всех, никакого страха больше не прольется в Подморье. Если они уничтожат наши суда и города, они вырастут слишком сильно, и тогда разум их померкнет. У нас были большие цветные доски, чтобы общаться со Скорбящей, и гирлянды ламп, чтобы в экстренных случаях отвлекать Кардинала.

– Все равно, что разговаривали с детьми, – горько сказал Харк.

– Нет, – возразил Квест. – Дети не крушат города. Дети усваивают уроки, если часто их повторять. Всемогущие боги забывали все, что мы повторяли им снова и снова, и каждый раз было все труднее заставить их хоть что-то понять.

Но часто нам не удавалось предотвратить катастрофу. Однажды Сестра Рассвета уничтожила рыбачьи флотилии и оставила десятки безглазых голов болтаться в полосе прибоя. Серебряный Поток вызвал приливную волну, утопившую половину жителей Хиллбрейка. Каждые десять лет Серая Мантия выползала на берег и сотнями убивала людей. Нам всегда приходилось придумывать объяснения этим «наказаниям».

Мы жили в страхе, что они вырастут до невероятных размеров и больше вообще не смогут нас понимать. А если мы не будем договариваться с ними, то не сможем помешать им убить всех нас. Их рост следовало контролировать любыми средствами. Поверь, ты не знаешь, что такое настоящий страх, если не спускался на сорок фатомов[35] с целью убедить призрачного гиганта позволить тебе сдержать его рост, отрезав куски его плоти. Мы применяли всю силу убеждения, чтобы заставить богов понять, что делаем это для их же блага. Но даже тогда их поведение было непредсказуемым. Иногда они забывали, почему мы вырезаем из них целые куски. Иногда они просто могли передумать.

Скорбящая порой позволяла нам оторвать одну из ее ног, хотя не то чтобы это было приятно: кости были полыми, их наполняли крошечные светящиеся, похожие на пчел создания, которые кружились вокруг нас и кусались. Калмаддот отдавал нам лишние глаза, подобные жирным, жемчужного цвета арбузам. Бронированный Принц всякий раз содрогался, пока одна из его клешней не сбрасывала твердый панцирь, обнажая гладкую розовую…

– Представляю, – резко перебил Харк. Ему не хотелось думать о гигантских богах, с ужасающей покорностью позволяющих отрезать части своих тел, толком не понимая истинную причину происходившего.

– Но усерднее всего, – продолжал Квест, – духовенство старалось держать больших богов на расстоянии друг от друга. Если два бога слышали чужое сердцебиение, их инстинкты тут же брали верх над разумом. Они бросались в драку и бились до тех пор, пока один не погибал и не оказывался в желудке соперника. Победитель вырастал вдвое больше побежденного: слепая гора инстинктов, голодная, не поддающаяся нашему контролю. Приходилось приучать каждого к своей территории. Каждому богу мы отдали свой остров.

– Вы давали им острова? – опешил Харк.

– Если зверю отвести хорошее пастбище, он остается в его пределах, чтобы защищать свою территорию.

Квест, казалось, немного погрузился в себя, стал более холодным и отчужденным.

– Мы сделали все, чтобы воды, окружавшие каждый остров, были особенно богаты страхом, чтобы бог-«покровитель» оставался на месте. Духовенство было вынуждено приносить жертвы.

– Духовенство приносило жертвы?! – воскликнул потрясенный Харк. – Но… я думал, это боги требовали жертв. Думал, что они их едят!

– Осмелюсь предположить, что некоторые, возможно, были съедены проплывавшими мимо богами, – холодно заметил Квест. – Но приносили мы жертвы не по этой причине. Каждый год мы убивали людей из всех социальных слоев, лишали жизни, не давая надежды вымолить помилование, – и все для того, чтобы держать в страхе остальных.

– Вы убивали людей, чтобы держать остальных в страхе?

Харк невольно подумал, что скармливать несчастных голодным богам было бы и то лучше.

– Мы держали всех в страхе, чтобы сохранить как можно больше жизней, – ответил Квест спокойно.

– Наверняка был способ получше защитить всех, – возразил Харк.

– Духовенство знало только тот способ, который практиковался сотни лет. Поставь себя на место священников. Можно было попробовать новую стратегию, и, вероятно, это спасло бы больше жизней. Но еще более вероятно, что левиафан с мордой миноги и размером с армаду заполз бы на мелководье и стал откусывать кусок за куском от поселений в гавани. Ты действительно был бы готов взять на себя ответственность за катастрофу? Понимаешь, о чем я? Объясняю тебе, мы, священники, веками рисковали жизнью и рассудком, но никогда не держали ситуацию под контролем. Все живущие на Мириеде всегда находились в одном вдохе от полного истребления.