Свет в глубине - Фрэнсис Хардинг

Харк смотрел на сердце. Оно, казалось, стало еще тяжелее, чем раньше. Неужели внутри свернулся бог, подобно тому как дуб спит внутри желудя?[36]

– Есть еще кое-что, о чем ты должен знать, – добавил Квест. – То, что я узнал от Сокрытой Девы. Как я и говорил, она была… особенной. Ей удалось сдержать свой рост, поэтому ее разум оставался ясным, но за это она платила высокую цену. Можешь вообразить, как одиноко должно чувствовать себя единственное разумное создание в этой бездонной мгле? К тому времени как я познакомился с богиней, тяжесть одиночества чуть ее не раздавила. Ненасытная потребность пожирать, расти и наконец забыться постепенно одолевала ее. Поэтому она с такой радостью разговаривала со мной. Я не был богом, но все же такой собеседник был лучше, чем никакой, я дал ей возможность рассказывать свои истории, чтобы они сохранились в моей памяти. Даже если она сама их позабудет.

Она углубилась в свои самые ранние воспоминания. К тому времени они стали отрывочными, подобно сточенным водой, бесформенным камешкам. Она вспоминала озеро под водопадом в солнечный день. Она была не одна. Возможно, с ней был ее возлюбленный. А может, она видела его однажды и позже вспомнила. Все, что она действительно помнила, – загорелая кожа, сверкающая вода и чей-то смех.

Она вспомнила занозу, впившуюся в большой палец ноги. Сокрытая Дева не могла вытащить занозу так долго, что палец распух и пожелтел. Она спросила меня, вытащили ли в итоге ту занозу, но ответа у меня, конечно, не нашлось. Она вспомнила, как видела альбатроса, врезавшегося в скалу, или, возможно, скалу, врезавшуюся в альбатроса. Она пыталась понять, кто из них – альбатрос или скала – рассердился и почему.

– Но это какая-то бессмыслица! – воскликнул Харк, пытаясь распутать клубок путаных воспоминаний. – Как Сокрытая Дева могла оказаться в озерах с пресной водой или на солнечном свете? Как заноза могла пронзить ее бронированную крабью ногу? Ничего подобного не могло произойти! Это похоже на… человеческие воспоминания!

– Да, – согласился Квест. – Именно такими они и были.

– Что? – ахнул Харк.

– Она и была человеком, Харк, – пояснил старый священник. – Очень-очень давно. Все боги сначала были людьми. В груди каждого существовала искаженная сердцевина, которая раньше была человеком, и стенающие, обезумевшие останки человеческой души.

«Нет-нет, это не может быть правдой. Боги были богами, были богами…»

– Дева не могла вспомнить, как оказалась в Подморье, – продолжал Квест. – Она сказала, что «влилась» туда вместе с другими тонущими людьми, – полагаю, она описывала кораблекрушение. Оказавшись в Подморье, она перестала тонуть и начала менять форму. Другие изуродованные человеческие тела сначала двигались, но их сердца не выдерживали невыносимого напряжения и переставали биться.

Она не умерла, потому что ее сердце изменилось быстрее их сердец. Она чувствовала, как сердце твердело и искажалось. Ей пришлось терпеть жесточайшие муки, но сердце выдержало и продолжало биться. Однажды она почувствовала в воде страх и стала втягивать воду, ее жабры раскрылись и принялись высасывать из моря жизнь. Каждая пульсация прибавляла ей сил и исцеляла увечья. Каждый импульс совершенствовал ее, делал богом, позволял принимать в свое тело новые частицы.

Словно в ответ на его слова сердце в ладони Харка неожиданно запульсировало. Квест вздрогнул, но продолжал сурово смотреть в лицо Харка.

– Понимаешь, о чем я? – спросил он. – Я говорю, что в те страшные, давно прошедшие дни любой утопленник, попавший в Подморье, имел крошечный шанс стать богом. Знаешь, почему этого не случилось снова за тридцать лет, прошедших после Катаклизма? Только потому, что люди стали меньше бояться и воды Подморья теперь не так богаты страхом. Даже сейчас, в эти неспокойные времена, утопленники просто тонут. Не становятся богами. Но если появится хотя бы один бог и все погрязнут в древнем суеверном ужасе, тогда вода Подморья снова будет сверкать и переливаться страхом. Утопленники будут меняться. Появится больше богов. И еще больше. И еще. Цикл начнется снова, и мы не сможем его остановить. Ты этого хочешь?

Харк уставился на сердце. Все это было несправедливо. Почему решение зависит от него? Его пальцы покалывало, когда он воображал, как снова заворачивает сердце в тряпку, бросает на пол и наступает на него. Ему не придется видеть, как ломаются хрупкие, изящные отверстия. Ему не придется думать о раздавленных узорах цвета слоновой кости, о растоптанном в порошок таинственном одиноком сердце Сокрытой Девы…

Но на самом деле он будет топтать не ее сердце. Сердце Джелта. А заодно и собственное сердце: свое прошлое, некую часть себя, слишком ценную и важную, чтобы просто избавиться от нее.

– Нет, – тихо произнес Харк. – Я не хочу, чтобы боги возвращались. Я уничтожу его. Обязательно. Но… не сейчас. Нужно, чтобы мой друг оставался живым чуть дольше, до тех пор, пока я не найду другой способ спасти его и вернуть ему прежний облик…

– Каждый миг, пока живо сердце, подвергает опасности весь Мириед, – перебил Квест.

– Мне очень жаль, – вздохнул Харк, которого раздирали противоречия. – Я не могу оставить Джелта умирать. Просто не могу…

– Даже если это означает гибель всего Мириеда?

– Он бы сделал это ради меня, – устало пояснил Харк. – Квест… вы умны и многое знаете о богах. Помогите мне и моему другу сделать его прежним. Когда Джелт перестанет нуждаться в сердце, я уничтожу реликт. Обещаю.

Квест ничего не ответил, но, казалось, в душе смирился. Он выглядел очень старым и жутко усталым.

Квест знал несколько способов избавиться от меток, но ни один не казался достаточно надежным. В старые времена священники избавлялись от самых незначительных меток в течение нескольких месяцев, трижды в день принимая ванны из пресной воды, смешанной с серой и растительными маслами. Но тело Джелта было помечено так сильно, что этот способ был бесполезен.

– К тому же это займет слишком много времени, – пробормотал Харк. – Нам нужно торопиться.

Пока сердце находилось у Харка, в любой момент могло произойти несчастье. Даже если никто его не найдет, Джелт очень скоро явится за ним. Харку являлись кошмарные видения, в которых Джелт вламывался в Святилище и прокладывал себе дорогу к сфере, рубя направо и налево охранников, безоружных слуг, старых священников, всех, кто стоял между ним и его целью…

– Боюсь, я недостаточно знаю о механике появления меток, – признался Квест.

Зато Харк знал кое-кого, кому было известно многое.

– Квест… вы умеете читать, верно? Если я принесу вам книги или свитки, сможете прочитать их мне?

После четырех месяцев уроков чтения Харк разбирал некоторые слова, но понимал, что его знаний недостаточно.