Хорошее настроение: Руководство по борьбе с депрессией и тревожностью. Техники и упражнения - Дэвид Бернс

он – мы оба – умрем. Мне было интересно, что об этом думает восьмилетний ребенок. Он сказал, что любит меня и что люди не тревожились бы так из-за смерти, если бы просто жили и радовались жизни. Потом он попросил меня подавать.

Глава 14

Социальная тревожность: страх людей

«Диагностическое и статистическое руководство» Американской психиатрической ассоциации определяет социальную тревожность как «устойчивый страх… ситуаций [общения], в которых человек потенциально находится под пристальным вниманием окружающих и боится выглядеть перед ними жалко или неприлично». К таким ситуациям относятся свидания, встречи, общественные мероприятия, вечеринки и моменты знакомства. Люди часто боятся сказать глупость, замяться, отвечая на вопросы во время групповой беседы, подавиться едой на глазах у других, справить нужду в общественном туалете, потерять дар речи во время публичного выступления.

Доктор Аарон Бек отметил интересный контраст между социальной тревожностью и агорафобией. Агорафобы боятся оставаться в одиночестве, чтобы с ними не случилось ничего плохого. Люди с социальной тревожностью, напротив, боятся находиться в окружении других людей и быть в центре внимания. Пациенты с агорафобией как дети, которые боятся, что заблудятся в незнакомом месте или что родители потеряются, а страдающие от социальной тревожности больше похожи на детей, которые боятся, что их будут критически оценивать взрослые. В отличие от агорафобии, которая намного больше распространена среди женщин, социальная тревожность чаще встречается у мужчин. Возможно, это связано с тем, что мужчины испытывают больше давления в том смысле, что от них требуют достижений, лидерских качеств, сильного характера, умения инициировать общение с противоположным полом и т. д.

Ниже приведены некоторые распространенные установки людей с социальной тревожностью. Знакомы ли вам эти чувства?

● Вам кажется, что вы находитесь в центре всеобщего внимания и что окружающие вас оценивают. Вы считаете, что люди холодны и всегда готовы вас обидеть или унизить.

● Вы считаете, что вам необходимо производить впечатление на других, чтобы они любили и уважали вас, но при этом уверены, что не можете сказать ничего интересного или важного. Вы больше озабочены тем, как угодить другим и вести себя так, как от вас ожидают, чем просто быть собой.

● Вы не верите, что другие могут полюбить вас таким, какой вы есть. Вы боитесь, что если они увидят ваше истинное лицо, то заклеймят вас как самозванца и будут вас презирать. Вы думаете, что вы хуже других.

● Вам кажется, что у других «рентгеновское» зрение, поэтому они всегда видят, что у вас на душе, замечают вашу застенчивость или тревожность и осуждают вас, потому что это «глупо» и «неприлично». Из-за этого вы избегаете ситуаций общения. Вы скорее умрете, чем дадите кому-нибудь понять, как сильно вы нервничаете.

● Вы думаете, что другие косо на вас смотрят и ждут от вас уравновешенности и безупречности. У вас стереотипные представления о приемлемом социальном поведении и жесткие стандарты: что чувствовать, как действовать и т. д.

● Вы до ужаса боитесь выставить себя на посмешище перед другими. Вы убеждены, что в этом случае слухи распространятся, как пожар, и вскоре все будут вас презирать.

● Вам сложно выражать свои негативные чувства, такие как гнев. Вы крайне не уверены в себе и избегаете любых конфликтов и разногласий с окружающими.

Хотя мы часто думаем, что люди с социальной тревожностью – робкие и застенчивые тихони, иногда это весьма преуспевающие и известные люди, у которых вы ни за что не заподозрили бы наличие такой проблемы. Например, мой пациент Грегори – исполнительный вице-президент престижной нью-йоркской корпорации. На приеме он признался, что за последние 30 лет крайне редко брал слово на совещаниях и живет в постоянном ужасе, что кто-нибудь поинтересуется его мнением или идеями. Я спросил Грегори, почему это так его пугает. Он ответил: «Скорее всего, я не смогу сказать ничего особо умного или нового». Мне стало любопытно, что в этом такого ужасного.

ДЭВИД. Предположим, вы действительно не сможете сказать ничего умного или нового. И что тогда?

ГРЕГ. Я профессионал, от меня ждут чего-то важного и полезного.

ДЭВИД. А если вам нечего сказать?

ГРЕГ. Люди подумают, что я не слишком компетентен.

ДЭВИД. И что?

ГРЕГ. Это навредит моей карьере.

ДЭВИД. И что это будет значить для вас?

ГРЕГ. Что я неудачник.

ДЭВИД. И что дальше?

ГРЕГ. У меня не будет денег. Я не смогу оплачивать счета и колледж для детей.

ДЭВИД. И?

ГРЕГ. Это будет катастрофа, потому что мой образ жизни накроется медным тазом. Я не смогу получать то, что хочу. Я буду убогим.

Этот диалог выявил вредные установки, лежащие в основе страхов Грегори: он думает, что всегда должен выглядеть компетентным и не имеет права на ошибку. Он полагает, что его коллеги исключительно придирчивы и оттолкнут его, если он будет небезупречен.

Легко заметить, что эти установки чрезвычайно портят Грегори жизнь, но в них есть и скрытые преимущества. Пока Грегори считает, что нужно быть идеальным, он трудится с полной отдачей. Он не рискует и всегда действует осторожно. Кроме того, он втайне считает себя «особенным» человеком. В конце концов, только от «особенных» людей ждут и требуют безупречности.

В то же время Грегори дорого платит за такой образ мыслей. Он испытывает постоянный стресс, редко осмеливается предлагать собственные творческие идеи, а страх совершить ошибку, как и вероятная последующая критика, приводит его в ужас. Ему часто одиноко, потому что он не может откровенно поговорить с другими людьми и рассказать им о своих чувствах.

Самораскрытие

Грегори чувствует себя неуверенно только среди тех, кто ждет от него выступлений. При общении один на один ему вполне комфортно. Но не всем, кто страдает социальной тревожностью, так везет. Некоторые испытывают сильную тревогу, даже если общаются с близким другом наедине. Джед, студент-первокурсник Аризонского университета, признался мне, что чувствует себя особенно тревожно при общении с другом по имени Терри. Джед считал его «крутым чуваком» и восхищался им. Терри был безупречен и уверен в себе, он отлично выглядел и нравился всем девушкам, а моему пациенту казался каким-то слишком уж идеальным. По сравнению с ним Джед чувствовал себя ничтожеством.

Трудности Джеда начались однажды вечером, когда он с компанией друзей, включая Терри, отправился на вечеринку. Джед напился и начал дурачиться. В тот момент он был, что называется, душой компании, и друзья