Врата судьбы - Агата Кристи

– Маллинз, – сказал мистер Криспин. – Прости, я не в курседела. Это что, фамилия мужа или твоя собственная?

– Меня зовут Айрис Маллинз, это мое имя.

– А я-то думал, что ты Додо. Я знал тебя как Додо. Ну что ж,дорогуша, рад тебя видеть, но нам, пожалуй, следует отсюда убираться, и чемскорее, тем лучше. Кофе можешь допить, разрешаю. Очень приятно с вамипознакомиться, миссис Бересфорд. Если позволите дать вам совет, не нужно питьэтот кофе, отставьте свою чашку.

– О господи, дайте я ее уберу.

Мисс Маллинз бросилась к Таппенс. В ту же секунду Криспинпреградил ей путь.

– Нет, милочка моя, я бы на твоем месте не стал этогоделать, – сказал он. – Я сам об этом позабочусь. Чашка принадлежит этому дому,и, разумеется, будет очень полезно сделать анализ ее содержимого. Ты навернякакое-что принесла с собой, и тебе не составило труда всыпать это кое-что в чашкубольной – или мнимобольной – женщины.

– Уверяю вас, я ничего такого не сделала. Да уберите же этусобаку!

Ганнибал выразил недвусмысленное желание спустить гостью слестницы.

– Он хочет, чтобы вы убрались из этого дома, – сказал Томми.– Это очень серьезная собака. Любит на прощанье куснуть тех, кого выгоняет.А-а, это вы, Альберт. Я так и думал, что вы стоите за дверью. Вы случайно невидели, что там происходило?

– Как же, прекрасно видел. Подсматривал в щель. Видел, какона всыпала что-то в чашку хозяйки. Очень ловко. Совсем как фокусник, но я всеравно увидел, она точно это сделала.

– Не понимаю, о чем это вы говорите, – сказала мисс Маллинз.– Мне… Боже мой, мне пора идти. У меня назначено свидание. Очень важноесвидание.

Она бросилась вон из комнаты и побежала вниз по лестнице.Ганнибал помчался вслед за ней. Мистер Криспин, совершенно бесстрастно, ничемне выражая своих намерений, тоже стал спускаться вниз.

– Надеюсь, она хорошо бегает, – заметила Таппенс, – ведь,если это не так, Ганнибал ее непременно настигнет. Нет, это действительнонастоящий сторожевой пес!

– Таппенс, это был мистер Криспин, его прислал мистерСоломон. Вовремя он явился, верно? Мне кажется, он специально выжидал, чтобыувидеть, как развиваются события. Не разбей, пожалуйста, чашку и не выливай то,что в ней, пока не найдем бутылочку, чтобы перелить в нее этот кофе. Сделаютанализ, и мы узнаем, что в него подсыпали. Надень свой нарядный халатик, ипойдем вниз, выпьем чего-нибудь перед ленчем.

– Боюсь, что теперь, – сказала Таппенс, – мы никогда неузнаем, что все это означает и с чем оно связано.

Она покачала головой в глубокой задумчивости и, встав скресла, подошла к камину.

– Ты собираешься подбросить еще одно полено? – спросилТомми. – Позволь я сделаю это сам. Тебе ведь сказали, чтобы ты поменьшедвигалась.

– Рука у меня уже в полном порядке. Можно подумать, что уменя был перелом или что-нибудь еще того хуже. А была-то всего-навсего царапинаили ссадина.

– Полно, все обстояло гораздо серьезнее. Ты получиланастоящее пулевое ранение. Боевое ранение, совсем как на войне.

– Война, похоже, окончилась благополучно.

– И тем не менее мы управились с этой Маллинз достаточноловко, как мне кажется.

– А Ганнибал был просто великолепен, верно? – сказалаТаппенс.

– Да, – согласился Томми. – Он нас предупредил. Совершеннобезошибочно. Сначала кинулся на эту траву. Нос ему, по-видимому, подсказал. Унего же великолепное чутье.

– Не могу сказать, чтобы мое чутье предупредило меня, –сказала Таппенс. – Я как раз, наоборот, подумала, что эта женщина появилась вответ на мои молитвы, ведь нам так нужен садовник. И я совершенно забыла, чтомы можем взять только того, кто придет от мистера Соломона. А мистер Криспин,он тебе что-нибудь рассказал? Его действительно зовут Криспин?

– Возможно, что и нет, – ответил Томми.

– Зачем он здесь появился? Тоже чтобы что-нибудь разведать?Не слишком ли нас много?

– Нет, это не входило в его функции. Я думаю, он был послансюда в целях безопасности. Он должен был тебя охранять.

– Меня охранять? – удивилась Таппенс. – Почему только меня?Ведь и тебя, наверное, тоже. Где он теперь?

– Занимается мисс Маллинз, я думаю.

– Да-а. Ты знаешь, просто удивительно, как от всех этихволнений разыгрывается аппетит. С каким бы удовольствием я сейчас съелавареного краба под сливочным соусом с пряностями!

– Значит, ты уже поправилась, – сказал Томми. – Как приятнослышать, что ты с таким энтузиазмом говоришь о еде.

– А я и не болела, – объяснила Таппенс. – Я была ранена. Этосовсем разные вещи.

– Ну ладно, – сказал Томми, – во всяком случае, ты, должнобыть, поняла, так же как и я сам, что, когда Ганнибал прояснил ситуацию, сообщивнам о том, что рядом находится враг, то это была мисс Маллинз, котораяпереоделась в мужское платье, спряталась в высокой траве и стреляла в тебя.

– И мы тогда уже знали, что она на этом не успокоится. Язаперлась в четырех стенах, воспользовавшись своей раной, и мы с тобой принялисоответствующие меры. Разве не так, Томми?

– Совершенно верно, – подтвердил он, – совершенно верно. Ярешил, что она достаточно быстро догадается, что ты ранена и потому вынужденалежать в постели.

– Поэтому и явилась ко мне, исполненная сочувствия и желанияуслужить.

– А наши меры оказались достаточно эффективными, – заметилТомми. – Рядом находился Альберт, он был настороже, следил за каждым ее шагом,за каждым движением…

– Это он принес наверх поднос с кофе и еще одну чашку длягостьи.

– А ты сама заметила, как мисс Маллинз – или Додо, какназывает ее Криспин, – что-то всыпала в твою чашку?

– Нет. Должна признать, что не заметила. Понимаешь, она обочто-то споткнулась и опрокинула столик, на котором стояла наша любимая ваза,без конца извинялась, и я, конечно, смотрела только на разбитую вазу и думала отом, можно ли ее склеить. Поэтому я и не видела.

– А Альберт видел, – сказал Томми. – Он чуть-чуть приоткрылдверь и наблюдал за происходящим.

– И кроме того, как хорошо, что дверь ванной не былазаперта, а только закрыта, к тому же недостаточно плотно, так что Ганнибалсумел ее открыть. Ты же знаешь, он у нас большой мастер открывать двери, еслидверь не закрыта на замок, а только плотно притворена. Он бросается на нее,словно… словно бенгальский тигр.