Овсянка, мэм! - Анна Орлова

Что же, надеюсь, инспектор не лишится чувств!

Этан нетерпеливо расхаживал перед домом. В своем поношенном твидовом костюме и клетчатом джемпере он не походил на полицейского даже отдаленно. У ворот дожидался старенький автомобиль.

– Мэри, добрый… – У него сделался такой вид, будто ему хотелось себя ущипнуть, да воспитание не позволяло. Наконец инспектор убедился, что глаза его не обманывают, и громко прочистил горло. – Кхе-кхе. Отлично выглядите.

– Отлично – от других? – хмыкнула я.

Могу поспорить, в части оригинальности у меня не было конкуренток на добрых сто миль. Если даже в столице женщина в брюках вызывала ажиотаж, то что говорить о замшелой провинции?

Надеюсь, мы не попадемся на глаза викарию, иначе меня предадут анафеме на веки вечные. Оставаться в Дорсвуде я не планировала – что мне тут делать после отъезда Роуз? – но лишние проблемы ни к чему.

Этан вновь откашлялся, не без труда отвел взгляд от моих, скажем так, ног и поправился:

– Превосходно. Вам очень… э-э-э… к лицу.

Смущенный инспектор выглядел так забавно, что я с трудом сдержала смех.

– В колониях более свободные нравы, – объяснила я и взяла его под руку. – Надеюсь, вы не слишком шокированы?

Этан скосил на меня глаза. Теперь, когда ему не видны были мои ноги, он вздохнул с явным облегчением.

– Как полицейский, я должен бы вас арестовать за нарушение общественного порядка.

– За чем же дело стало?

Этан распахнул передо мной дверцу авто.

– Знаете, я не должен был вас приглашать. Формально вы все еще одна из подозреваемых.

Я молчала, и он добавил со вздохом:

– Но, видит бог, я не смог удержаться.

Давно мне не приходилось так теряться. Я отвела взгляд и сказала с принужденным смешком:

– Надеюсь, вам не грозят неприятности?

– Серьезные – нет. В крайнем случае… – Он прервался, чтобы занять водительское место, и закончил после паузы: – Уволюсь.

Я не нашла ничего лучшего, как свести все к шутке:

– Вы же не станете отбирать хлеб у бедного викария Миллера? – Он удивился, и я уточнила: – Говорят, раньше вы собирались стать приходским священником.

Кстати, пасторское облачение Этану было бы к лицу. Или полицейская форма – зря он ее не носит.

– Чарльз проболтался? – Он с досадой провел рукой по волосам. – Ну да, кто же еще. Не беспокойтесь, я давно оставил эту идею. Видите ли, Мэри, мне оказалось не под силу прощать чужие грехи. Карать их мне больше по вкусу.

– Так вы идеалист?

– Был им когда-то.

– Служба в полиции быстро избавляет от иллюзий?

Он бросил на меня острый взгляд.

– Именно так. А вы, Мэри, о чем мечтали в юности?

– Трудно сказать, – пожала плечами я. – Обо всем сразу. Сначала воображала, что стану знаменитой волшебницей… пока мне не растолковали, что полноценная магия доступна только чистокровным.

– Надеюсь, вам объяснили это достаточно деликатно? – Этан бросил взгляд на мое лицо и покачал головой. – Понятно, недостаточно.

– Потом я грезила о карьере певицы.

– Тоже не сложилось? Печально.

– Отец был очень строг. Он не хотел даже слышать о пении, разве что в церковном хоре. – Я потерла лоб. – Знаете, в детстве я грызла ногти, но меня быстро от этого отучили… Линейкой по пальцам.

– Простите, – сказал он, помолчав.

– За что же? – удивилась я.

О своей последней мечте – домик на берегу, муж, дети и собака – я предпочла не распространяться. Слишком это будет жалко.

– Что напомнил, – ответил он серьезно. – Некоторых людей надо топить… хотя бы в воспоминаниях.

Не выдержав, я рассмеялась. Почему-то меня в его обществе все время тянуло улыбаться.

– Этан, вы слишком кровожадны для полицейского!

– Напротив, – не согласился он. – Я ведь расследую убийства и должен быть готов, что моих арестованных могут повесить. Вам не кажется, что лучше сменить тему?

– Кажется, – согласилась я мрачно. – Но боюсь, не выйдет. Я должна кое о чем вам рассказать.

– Завтра, – попросил он быстро и заложил резкий поворот. – Даже если вы собираетесь признаться, пусть это будет завтра.

– Никаких признаний, обещаю.

Этан свернул на обочину, затормозил и посмотрел мне в глаза.

– Тем более. Это наш вечер.

– И пусть убийства подождут? – рассмеялась я и протянула ладонь. – По рукам.

Он осторожно сжал мои пальцы и улыбнулся.

– Надеюсь, рыба не в счет? Или вы против убийств любых тварей божьих?

– Ничуть, – заверила я.

По мне, так от некоторых тварей – и я не о животных! – следует избавляться без жалости. Да и против доброго куска мяса или рыбы я никогда не возражала.

Этан помог мне выйти. Местечко было уединенным и очень живописным. Ручей весело звенел по камням. От дороги его заслоняли деревья, а от дома Хьюзов – поросший вереском холм. Солнце почти скрылось за ним, но воздух был теплый. Удивительно приятный вечер.

Я присела на корточки и опустила руку в прохладную воду.

– Как хорошо!

– Кхм. – Этан за моей спиной кашлянул. – Мэри, вам лучше пересесть. Хотите, я расстелю плед?

Я обернулась.

Пожалуй, с нарядом я все-таки промахнулась. Слишком провокационный. Не стоило испытывать терпение Этана. Он смотрел на меня, явно стараясь не опускать взгляд ниже лица. Скулы у него заметно покраснели. В руках он держал охапку вещей, от удочек до корзинки для пикника.

– Позвольте я помогу! – воскликнула я, стремясь погасить неловкость, и взяла у него складные стулья, термос и плед. – Где вы все это раздобыли? Неужели полицейские повсюду возят с собой столько всего?

О да. Особенно удочки – видимо, для ловли преступника. Хотя больше, наверное, пригодились бы ружья.

Краска на щеках Этана стала гуще.

– По правде говоря, за снаряжением я съездил в город. Можно сказать, злоупотребил служебным положением.

– О, – только и сказала я.

– Вы ни разу не были на рыбалке? – поинтересовался он, кашлянув, и сгрузил вещи под сенью дуба.

– Охота на крокодилов считается? – уточнила я с нервным смешком.

Прямо скажем, не лучшее мое воспоминание.

Этан поднял брови, в серых глазах блеснул огонек.

– Надеюсь, нет. Во всяком случае, форель еще ни разу не пыталась вылезти из реки и подзакусить мной.

– О, вы многое потеряли! – заверила я с чувством. – Впечатления незабываемые.