Античность: история и культура - Александр Иосифович Немировский

создаст, ни врагов не уничтожит. Вы только сохраняете жизнь людям озлобленным и униженным <…> И не будет им успокоения, покуда не отомстят вам стократ». Ни тот ни другой совет принят не был, и Геренния увезли из лагеря домой.

Глава XII

Держава Александра

Ученик Аристотеля. В переломные эпохи всегда появляются люди, прорезающие горизонт, как кометы, – успевая в кратчайший срок изменить окружающий их мир. К числу таких поразительных личностей принадлежал Александр, сын Филиппа. Каким образом этому юноше, почти мальчику, удалось разрушить великую Персидскую державу и сосредоточить в своих руках власть над народами Балканского полуострова и необозримым Восточным миром? Не находя ответа на этот и поныне не решенный вопрос, древние биографы приписали Александру божественное происхождение. Рассказывали, что к его матери являлся какой-то бог в облике змея и даже будто бы Филиппу удалось через замочную скважину увидеть этого змея на супружеском ложе рядом с матерью Александра, Олимпиадой, за что он был наказан соответствующим образом, потеряв глаз. Уверяли, будто родовспомогательницей при появлении на свет Александра была сама богиня Артемида, и это явилось причиной того, что она не уберегла свой собственный храм в Эфесе, подожженный честолюбцем Геростратом.

Подобные легенды ходили и о детстве будущего завоевателя. Одна из них, более всего известная, повествовала о покорении мальчиком буйного коня Буцефала, настолько поразившем Филиппа, что из его уст вырвалось: «Ищи, сын мой, царство по себе, ибо Македония тебе мала». На самом деле Филипп был уверен, что Македония мала ему самому, и готовился осуществить завоевания, не деля славы ни с кем.

Единственный из рассказов о детстве Александра, заслуживающий внимания, – это о его обучении философом Аристотелем. Чему и как учил Аристотель тринадцатилетнего Александра? Доподлинно известно, что он читал с ним «Илиаду». Рукопись ее, принадлежавшую учителю, Александр взял с собой, отправляясь в поход. Разумеется, чтение «Илиады» входило бы в программу обучения и любого другого ученика этого возраста. Но восприятие «Илиады» Александром было, бесспорно, иным, чем, например, у юного афинянина или эфеба любого другого демократического полиса. Александру, сыну царя (басилея), предстояло и самому стать басилеем, и для него наняли учителя, чтобы подготовить наследника к престолу. Македонец был ближе к гомеровскому герою по мироощущению: ведь в Македонии сохранялись значительные элементы военной демократии, которая для афинян вставала лишь при чтении, как нечто очень далекое, как исторический раритет.

Известен пересказ письма Александра к Аристотелю с упреком по поводу того, что наставник обнародовал те рассуждения, с которыми знакомил своего ученика, и тем самым разгласил некую тайну. В этом упреке – ключ к пониманию отношения Александра к знанию. Демократизм даже в этой сфере был чужд Александру, и в этом отношении Аристотель никак на него не повлиял. Познание для Александра не простая и естественная потребность, но своего рода способ для осуществления власти над миром, это было совершенно не нужно для подданных, удел которых – только повиноваться. Ему оставалось лишь дождаться момента, чтобы взять то, что, по его убеждению, ему принадлежало от рождения и было оплачено отцом, пригласившим учителя. Но на пути Александра к обладанию миром, открытым ему Аристотелем, стоял именно отец.

Смерть Филиппа. В смерти Филиппа были заинтересованы буквально все, кроме его молодой супруги Клеопатры и ее родни: греки, ненавидевшие македонского царя как поработителя, персидский царь, знавший о том, что Филипп готовится к войне с ним, северные соседи македонян иллирийцы и фракийцы и, конечно, мстительная Олимпиада и все ее окружение. Сам Александр не любил отца, от которого воспринял его пороки: склонность к пьянству и вспыльчивость. На свадьбе отца с Клеопатрой родственник невесты стал призывать гостей молить богов, чтобы у Филиппа и Клеопатры родился законный наследник. Взбешенный этими словами, Александр швырнул в обидчика чашу. Филипп же кинулся к сыну с мечом в руке, но споткнулся и упал. Тогда Александр воскликнул: «Смотрите! Этот человек, собирающийся переправиться из Европы в Азию, не может пройти от ложа к ложу!» После этого конфликта Александр и Олимпиада покинули царский двор. Мать оказалась у себя на родине в Эпире, откуда руководила убийцей. Александр укрылся в Иллирии.

Весть о покушении на Филиппа и его гибели была встречена с ликованием и в Греции, и среди северных соседей македонян. Казалось, рухнуло все, чего добился Филипп хитростью и упорством. Двадцатилетнего Александра никто всерьез в расчет не принимал. При македонском дворе уже примирились с потерей Греции и советовали сыну Филиппа обратиться лишь против иллирийцев и фракийцев. Но он решил вернуть власть и владения отца в полном их объеме. Сначала он ополчился против северных соседей и, разбив их, восстановил господство Македонии. Уверенные в том, что юнец, занятый войною с варварами, не опасен, восстали фиванцы. К ним присоединились афиняне. Узнав об этом, Александр повел войско через Фермопилы и стал лагерем у Фив. Город вскоре был взят и разрушен до основания, все его жители проданы в рабство. Это был скорее акт устрашения, чем мести: Александр хотел напугать греков, и он этого добился. Собравшиеся в Коринфе представители греческих полисов провозгласили юного царя своим повелителем и препоручили ему верховное командование в войне с Персией.

Крушение персидского колосса. Весной 334 г. до н. э. 40-тысячное греко-македонское войско переправилось через Геллеспонт. Позади остались города с полуголодными возбужденными их обитателями, с дрязгами из-за клочка каменистой земли, с пропыленными свитками Платона о справедливых законах и справедливом государстве. Впереди простиралась необозримая Азия с нестройными царскими полчищами, готовыми разбежаться при одном только виде фаланги, ощетинившейся сариссами, с дворцами, хранящими неисчислимые богатства, с народами, приученными к повиновению.

Довольно внимать мудрецам, витающим в облаках. Ни один из них не указал Элладе верного пути – ни Сократ, ни ученик Сократа Платон, ни ученик Платона Аристотель. Только ученик Аристотеля Александр отыскал его и уже на него ступил.

Первое же сражение у Граника (334 г. до н. э.), речки, впадающей в Мраморное море, укрепило радужные надежды Александра и его воинов на быструю победу. Выставленная сатрапами Малой Азии отборная армия была разгромлена с ходу. Греческие наемники, встречи с которыми более всего следовало опасаться, даже не успели вступить в бой и были перебиты.

Двигаясь побережьем Малой Азии на юг, Александр захватывал один греческий город за другим: его встречали как освободителя. Только Милет и Галикарнас оказали упорное сопротивление. Пройдя Ликию и Памфилию, Александр вступил в древнюю столицу Фригии Гордион, где будто бы нашел способ распутать узел на царской колеснице – разрубил его мечом, – и это предвещало владычество над всей Азией.

Летом 333 г. до н. э. войско Александра вступило через горные проходы в северную Сирию, где при Иссе было