Жестокий мир мужчин - Татьяна Полякова

Я сделала вид, что собираюсь выйти из машины, Сашка вышел,хлопнул дверцей, а я, забыв закрыть свою, рванула с места. Драгоценные секундыушли на то, чтобы развернуться, за это время Сашка открыл ворота, а пареньвыгнал из гаража новенький «Опель»… Но они тоже теряли секунды, парень притормозил,выскочил из машины, Сашка занял его место… а я уже вылетела на шоссе.

Стрелка спидометра падала вправо, а я, сцепив зубы, смотрелапрямо перед собой. И тут подумала о Лерке.

– Ее нельзя оставлять одну. Она ведь сказала… Что? «Онубьет меня… убьет, убьет»…

Кажется, меня пытался остановить инспектор ГАИ, я пролетеламимо, плохо соображая, что творится вокруг. Надеюсь, Лерка все еще в моейквартире. Спит, свернувшись на диване калачиком. Нашла коньяк, допила его ипребывает в беспамятстве.

Поглощенная мыслями о Лерке, я забыла о своем брате и вродебы удивилась, когда он следом за мной оказался во дворе.

– Ася!.. – крикнул он, бросившись мненаперерез. – Ася, тебе нельзя находиться в городе. Ради бога… я обещаю,Илья приедет уже сегодня. Ты слышишь меня, слышишь?

Я что-то промычала в ответ. А он меня ударил. Ладонью пощеке, один раз, другой, и я вытаращила глаза.

– Прости, – сказал он. – Если бы ты тольковидела себя сейчас. Поедем отсюда.

Он цепко держал меня. «Так я ничего не добьюсь», –пронеслось в голове.

– Ты… Ты правда обещаешь? – пролепетала я.

– Ну конечно, когда я тебя обманывал?

– Да… – Я покачала головой и добавила: – Я люблю тебя,очень…

– И я тебя. Ты знаешь.

– Я хочу, чтобы со мной поехала Лерка.

– Лерка? Хорошо, я привезу ее.

– Нет. Сейчас. – Я сделала шаг к подъезду. Если онпопытается затащить меня в машину, я закричу.

– Хорошо, попробуем ее найти. – Сашка говорилласково, с какой-то раздражающей интонацией, точно считал меня тяжело больной.

– Ее не надо искать. Она у меня. Здесь, в квартире.

– Давай поедем на дачу, а потом я привезу Лерку, –попросил Сашка.

– Что за чепуху ты несешь? – разозлилась я. –Мы стоим возле моего подъезда.

– Возможно, ее уже нет в квартире, она запросто моглауйти.

– Так давай проверим, – предложила я и сделалашаг. Сашка пошел рядом.

Я открыла дверь своим ключом и торопливо прошла в комнату,потом в кухню. Лерки нигде не было.

– Эй! – позвала я.

– Я же говорил, она ушла, – вздохнул Сашка. –Пьяной ей вечно не сидится на месте.

Я шагнула к дивану. Леркина сумка все еще валялась междудиваном и креслом. Расстегнутая. Возможно, она просто забыла ее… Я бросилась вванную, толкнула дверь, включила свет…

Лерка лежала по горло в воде странного красного цвета.Голова запрокинута, лицо неестественно белое, одна рука в воде, другая свисалас края ванны, под ней на полу собралась лужица крови, а рядом кухонный нож,рукоятка бурого цвета, вены на Леркином запястье перерезаны несколько раз.

Я испуганно шагнула в сторону и натолкнулась на Сашку. Онстоял в дверях, глаза его округлились и странно сверкали, а лицо было почтитаким же белым, как Леркино.

– Я знал, что этим кончится, – прошепталон. – Я чувствовал…

Я покачала головой и усмехнулась, продолжая пятиться отсвоего брата.

– Ты спятил, Саша, – смогла сказать я.

Он вздрогнул, отвел взгляд от Лерки и посмотрел мне в глаза.

– Не смей, – сказал твердо. – Слышишь, несмей. Это неправда, – и заплакал, сделал шаг ко мне, но я распахнулавходную дверь и с криком бросилась на улицу.

Я подбежала к своей машине, но ключей у меня не было,заметалась рядом, кусая ладонь, пытаясь успокоиться, и кинулась прочь со двора.Быстрее, быстрее… Я слышала скрип тормозов, а потом чью-то ругань.

– Куда летишь, чокнутая? – рявкнул кто-то надухом, а я закричала:

– Пожалуйста, помогите мне… ради бога!

– Конечно, поможем, – пообещал смутно знакомыймужской голос, сильные пальцы оказались под моим подбородком, я широкораспахнула глаза, успела сделать глубокий вдох и провалилась в темноту.

Пробуждение было не из приятных. Голову разламывало от боли,очень хотелось пить, веки не желали разлипаться, точно им что-то мешало.

Я шевельнулась и поняла, что лежу на чем-то жестком вабсолютной тишине. Нет, какой-то слабый звук достигал моего слуха, будто где-тодалеко заколачивали гвозди. Это неожиданно испугало меня.

Я рывком поднялась, ударилась головой обо что-то твердое иперепугалась еще больше, решив, что я нахожусь в замкнутом пространстве, а стуквызвал ассоциации с гробом: точно в крышку забивают гвозди. В первую секунду яужаснулась, подумав, что меня заживо похоронили, пронзительно закричала инаконец смогла разлепить глаза.

Если это и был гроб, то очень большой. Постепенно я сталаразличать в темноте какие-то предметы. Надо мной что-то деревянное, я нащупалаодну ножку, вторую… черт… стол, я лежу под столом. Точнее, моя голованаходилась под столом, и, резко приподнявшись, я ударилась об него лбом.

Я с облегчением вздохнула: насколько мне известно, столы всклепах не ставят… так же как и кровати. Рядом точно была кровать,обыкновенная, железная, с панцирной сеткой. С матрасом, подушкой и одеялом. Яумудрилась свалиться с нее и оказалась под столом, а может, кто-то поленилсядотащить меня до кровати и оставил рядом.

Я встала на четвереньки, а потом осторожно выпрямилась.Стол, кровать… больше ничего… стена. Холодная на ощупь. Но в комнате было вовсене холодно, скорее наоборот. Хотя это не комната. Подвал, потолок очень низкий,меньше двух метров от пола, давит на плечи. Пол цементный.

Я пошла вдоль стены, и тут вспыхнул свет, а я вскрикнула отнеожиданности и зажмурилась. Лампочка свисала на коротком шнуре, прямопосередине желтого, в потеках потолка.

Через несколько минут я смогла разглядеть комнату. Маленькая,квадратная, кроме ранее обнаруженных стола и кровати, был еще стул и ширма. Заширмой туалет, самый что ни на есть примитивный. Еще была дверь. Низкая, оченькрепкая на вид и без ручки. Я присвистнула, потратив минут пять на еесозерцание.