Сопротивление королевы - Ребекка Росс

Я инстинктивно блокировал удар предплечьем и оттолкнул Торна. Он влетел в стол и перевернул все целительские снадобья. Баночки с травами покатились по полу, а управляющий поднялся на ноги, кортик по-прежнему поблескивал в его пальцах. Он оскалил кривые зубы, и я поразился превращению брюзгливого пожилого мужчины в устрашающего противника. Я схватил его за запястье и начал выворачивать, пока он не завопил от боли и не выронил клинок. Я повалил Торна на пол и уселся сверху.

– Я ничего не знаю, – пробормотал он.

Я разорвал ему рукав, открыв татуировку с полумесяцем. Он содрогнулся, но я знал, что искать, и предатель застыл.

– Где она? – прошипел я.

– Я… я не знаю.

– Я жду другого ответа.

Я продолжил выкручивать ему руку.

Он издал вопль, который наверняка разбудил весь замок. Я мог думать только о том, что сейчас сломал кость под полумесяцем и не выпущу его, пока он не скажет, где Бриенна.

– Где она?

– Я не знаю, куда он ее увез! – заныл управляющий, стараясь вырваться. – Пожалуйста, лорд Эодан. Я… я правда не знаю!

– Кто ее увез? – продолжал я.

Когда Торн захлебнулся, не в силах вымолвить ни слова, я повернул сломанное запястье назад.

Он опять завопил, и на этот раз я услышал зов из коридора. Голос Журдена, все ближе. Он меня остановит, оттащит от управляющего. Поэтому я схватил другую руку предателя, собираясь сломать и ее.

– Кто ее увез?

– Красный Рог! – выкрикнул Торн. – Ее увез Красный Рог. Это все… все, что я могу вам сказать.

Я заметил, что комнату осветила свеча, услышал, как Журден выругался от неожиданности, и ощутил, как задрожал пол от его шагов.

– Лорд Мак-Квин, лорд Мак-Квин! – захныкал презренный трус, как будто я напал на него.

– Эодан! Эодан, во имя богов! – воскликнул Журден, пытаясь оттащить меня от управляющего.

Мысли в голове метались. Красный Рог.

– Торн, кто такой Красный Рог? – требовал я.

Журден крепче схватил меня за плечи и недоуменно уставился на простертого на полу Торна, словно увидел его в новом свете.

В комнату вбежал Люк, следом за ним – Изольда. Они собрались вокруг и смотрели на меня широко раскрытыми глазами, пока я не повернул сломанное запястье Торна вверх и не показал полумесяц.

– Я только что нашел крысу.

Мак-Квин с минуту смотрел на предателя, и лицо лорда выдавало бушевавшие в нем эмоции. Затем он произнес ровным голосом:

– Привяжите его к стулу.

Мы сгрудились вокруг управляющего, пытаясь вытянуть из него ответы. Я думал, что старик сдастся, особенно после того как Журден пообещал сохранить ему жизнь. Но Торн был упрям. Он выдал, что в деле участвует Красный Рог, но дальше этого его разоблачения не распространялись. Единственным способом заставить его говорить было продолжать бить, но отец Бриенны на это не пойдет.

– Иди к Люку и Шону, помоги им решить загадку Красного Рога, – велел он мне. – Они обсуждают ее в кабинете.

Я молчал. Журден продолжал с беспокойством смотреть на меня.

– Я могу выбить из него ответ, – сказал я, – если позволите.

– Эодан, я не хочу, чтобы ты становился таким.

Во мне вспыхнул гнев.

– Мак-Квин, – произнес я, – от этого зависит жизнь Бриенны.

– Не надо говорить мне, от чего зависит жизнь моей дочери, – прорычал хозяин замка, наконец утратив самообладание. – Не веди себя так, словно ты один страдаешь по ней.

Мы начинаем ополчаться друг против друга, подумал я, глядя, как ехидно смотрит на меня Журден. Мы были измотаны, подавлены, растеряны. Нужно отдать Камень. Нельзя отдавать Камень. Мы должны договориться с Торном. Мы должны бить Торна. Нам следует закатить рукава всем в замке. Нам не следует вторгаться в личное пространство других.

Что правильно, а что нет?

Как мы пойдем выручать Бриенну, если так боимся запачкать руки?

Я вышел в коридор и направился в кабинет, где Люк с Шоном сидели над расстеленной картой, рядом стояли тарелки с недоеденным завтраком, а их разговор казался мне чепухой.

– Назови всех красных, – сказал Люк, окуная перо в чернильницу и приготовившись писать.

– У Берка есть красное, – начал Шон, изучая карту. – У Мак-Финли есть красное. У Дермоттов, Каваны и… Фитцсиммонсов.

– О чем вы, скажите на милость? – поинтересовался я.

Они прервались и посмотрели на меня.

– У каких Домов в символах есть красный цвет, – ответил брат Бриенны.

Я подошел к столу и сел с ними.

– Думаю, цвета Домов слишком очевидны.

– Тогда что ты предлагаешь? – огрызнулся Люк.

– Вы на правильном пути, Лукас, – спокойно ответил я. – Красный цвет – это существенный признак. Но он существенный независимо от того, к какому Дому принадлежит Красный Рог.

Люк швырнул перо.

– Тогда зачем мы это делаем? Только время тратим!

Шон молча потянулся к стопке уже исписанных листов. Я глянул на них: заметки о рогах, рисунки рогов – рогов в самых разных значениях этого слова. Трубы, горны, свирели – все музыкальные инструменты. Разумеется, Люк как музыкант, услышав слово «рог», тут же подумал об инструментах.

Но мне представлялось нечто иное.

Я собрался поделиться своими мыслями, но тут со двора послышался цокот копыт, как раз за окнами кабинета. Я подошел к окну.

– Во имя богов, – прошептал я.

Мое дыхание затуманило стекло.

– Что такое, Эодан? – спросил Люк, забыв, что он на меня сердился.

Я обернулся к нему.

– Это Грейна Дермотт.

Никто из нас не знал, чего ожидать, когда Грейна Дермотт потребовала беседы с королевой и ее ближним кругом в кабинете Журдена. Очевидно, она скакала в спешке и не стала тратить время, чтобы перед встречей сменить заляпанный грязью кожаный костюм для верховой езды.

– Леди Грейна, – приветствовала Изольда, не в силах скрыть удивление, – полагаю, у вас все хорошо?

– Леди Изольда, – произнесла Грейна прерывистым голосом, – чтобы вас успокоить, скажу, что в Лионессе все идет как положено. Ваш отец здоров, продолжает управлять замком, оставшиеся Ланноны сидят взаперти. Я приехала потому, что услышала тревожные новости.

– Что же вы услышали? – спросила Изольда.

– Что Бриенну Мак-Квин захватили в плен.

Журден переступил с ноги на ногу.

– Где вы такое услышали, леди Грейна?

Она посмотрела на него.

– Столица полнится слухами, лорд Мак-Квин. Чтобы ничего не слышать, мне не следует гулять по улицам и заходить в таверны.