Заступник. Твари третьего круга - Арина Свобода

Уже донесли!

– Кстати, как там твоя новая пассия?.. Илона? Лаина?

– Алана, – сквозь зубы выдавил Грай. – Все в порядке, спасибо, отец.

– Так что же привело тебя в нашу скромную обитель, сын мой?

Издевается. Пусть. Все уже решено, и обратной дороги нет. Эта страница жизни должна быть безжалостно вырвана из книги судеб.

– Выкладывай, зачем пришел на этот раз… Вряд ли, чтобы я тебя пожалел.

Нельзя показывать, насколько ты его ненавидишь! Старик чувствует опасность не хуже матерого волка. Как хорошо, как удачно, что нервную дрожь можно списать на злость после нападения**ганов.

– Я был в Центре Кесселя…

– Да? – Элин приподнял брови.

– Его там нет. Лаборатория разгромлена. У тебя проблемы, отец? Я беспокоился…

По лицу старика скользнула тень недоверия.

– Ой ли? Ты никогда не заходишь, чтобы просто проведать меня.

Нужно держать мину!

– Проклятье! Я столько всего передумал, пока сюда приехал, – запальчиво сказал Грай. – Никого из сотрудников нет. Мой напарник пропал. Телефон Эррана не отвечает. Я боялся, что у нас проблемы, и я уже не найду тебя в живых.

– Ты недооцениваешь меня, сын мой, – черты лица смягчились. Старику явно было приятно беспокойство Грая.

– Значит, ты обо всем знаешь. Что случилось. Где Эрран?

– Хм… Давай подумаем… Возможно, кто-то слишком заигрался с огнем, сын мой? Может быть, этот кто-то перешел грань, за которой игры заканчиваются и начинается жизнь?

– Я не понимаю тебя, отец.

– Не понимаешь?! – лицо Элина налилось кровью, он подался вперед и зашипел, упершись в Грая бешеными зрачками: – Ты знал, что Кессель связался с этой шпаной Арсоном? Отвечай?

– Знал.

– А может быть, ты и сам смотрел на две стороны? Ты обязан мне жизнью! Я принял тебя, как сына. Я дал тебе все, и дал бы еще больше. Хотел, чтобы ты возглавил «Живых», когда я уйду на покой. А ты за моей спиной снюхался с нашими врагами. Думаешь, я не знаю, что ты водишь дружбу с Арсоном-младшим? Забыл, что у меня глаза повсюду?

…Ему с огромным трудом удалось отговорить Фолка от идеи захватить логово «Живых». Грай битых полчаса втолковывал, что результатом такой акции будут лишь горы трупов, – и еще неизвестно, в каком состоянии прибор и Эрран, смогут ли они немедленно помочь бойцам Арсона. Тупой деревенский громила знал лишь один способ добиться своего – сила. Он то начинал сыпать угрозами в адрес Ланки, то в красках расписывал, что сделает с самим Граем… И все-таки Грай сумел убедить этого идиота в преимуществах своего плана. «Я отдам тебе прибор вместе с Кесселем. Ты вернешь мне Алану. Тихо, чисто, красиво. Без лишних жертв с обеих сторон. Все, что нужно, – снотворное. Остальное – мое дело»…

Грай вспомнил отчаянные Ланкины глаза, наглую ухмылку Фолка… И заговорил – уверенно, искренне. Иначе сейчас было нельзя.

– Отец, я никогда не предавал тебя – это истинная правда! – его голос по-мальчишески зазвенел. – Да, я знал, что Кессель работает на Арсона, но решил, что это играет нам на руку. Пусть он тратит свои деньги на продолжение экспериментов, пусть оплачивает создание прибора. А мы придем на готовое. В нужный момент вмешаемся и возьмем прибор в свои руки.

– В нужный момент? – перебил Элин. – С чего ты взял, что можешь решать, когда он наступит? Из-за твоей самодеятельности мы чуть не остались с носом! Прибор уже готов! И если бы не я, он оказался бы у Арсона и тот стал бы главной фигурой на доске! Недоумок! Запомни раз и навсегда – решения здесь принимаю я! Твое дело – выполнять мои указания.

Старик, уже успокаиваясь, потер левую сторону груди. Тяжело дыша, отвел взгляд от виноватого лица Грая и бросил почти мирно:

– Кессель у меня. В карцере.

– А… остальные? – он чуть не выдал себя, чуть не спросил о Нике.

– Распустил с миром. Зачем кормить эту прожорливую ораву теперь, когда прибор у меня? Хватит одного-двух, самых лучших из команды. Нас ждет блестящее будущее, мальчик мой! Закончились наши страдания.

Дверь отворилась, впуская молодую женщину в строгой прямой юбке и свободной блузке жемчужно-серого цвета, под которой обозначился заметный уже живот. Грай не сразу признал Ивку – размалеванную и вызывающе одетую ночную бабочку.

– Здравствуй, Грай, – негромко произнесла она. – Выглядишь просто ужасно, но я рада видеть тебя. Эли, милый, тебе не стоит так волноваться. Может, лучше выпьете чаю?

Грай перевел взгляд на старика, и постоянно грызущая его боль и беспокойство за Ланку на мгновение отступили, вытесненные изумлением. Лицо старого волка разгладилось, осветилось изнутри мягким, незнакомым светом.

– Ивви, – нежно произнес он. – Не беспокойся, детка. Мы сами разберемся с Граем. Тебе нужно больше отдыхать.

Улыбка Ивки была отражением лица Элина – счастье и любовь.

– Я совершенно здорова. Но если вы будете продолжать ссориться, тогда я точно расстроюсь. Ваши крики слышны даже в жилом крыле. – Она шутливо погрозила пальцем Граю: – Что ты натворил, негодный мальчишка?

Мальчишка?! Да он младше этой потаскухи всего на несколько лет! Грай открыл рот. Закрыл. Взял себя в руки. И произнес:

– Прости, Ив. Я бы с удовольствием выпил чаю.

Сердце заколотилось. Все складывалось как нельзя лучше.

– Ладно, – проворчал Элин. – Все вы – дети мои неразумные. Прощаю. В который уж раз? Видишь, – он кивнул вслед выходящей Ивке и неожиданно улыбнулся, – на старости лет и мне счастье подвалило. Отцом стану. Анализы подтвердились. Если бы ты знал, сколько лет я ждал этого. И не чаял уже.

Проклятье! Хоть уши закрывай. Элин без мыла к любому в душу залезет, как только рот раскроет. Надо было притащиться этой пузатой дуре!

– Что скалишься? – спросил Элин. – Знаю, думаешь, распустил нюни на старости лет. Только, Грай, страшно уходить из этого мира, зная, что ждет тебя впереди. Страх открывает дверь в сон. И приходит день, когда ты понимаешь – все, что тебе осталось, это лишь готовиться к вечному Темному.

– Подожди, ты же видел Светлый Лес? Учил, что если жить свободно, то есть шанс попасть туда.

Элин поморщился:

– Я слишком стар, чтобы обманывать самого себя. Мой Лес вряд ли будет светлым.

– Отец!

Элин махнул рукой – не нужны мне твои утешения.

– Хочется продлить свои дни, Грай. Оттого-то я и создал «Живых». Чтобы помнили обо мне, когда уйду навсегда. Люди – тупая скотина, стадо. Хочешь, чтобы они за тобой последовали, – придумай легенду и стань избранным.

Грай невольно восхитился. Что ни говори, но старик создал великую империю. Невидимые нити опутывали весь город, управляли самыми разными людьми от мэра до нищего, полубезумного охранника Арни. А самое забавное, что большинство из них даже не догадывались, что пляшут под чужую дудку. Что вокруг – только ложь! С первого слова до последнего.