14-я танковая дивизия. 1940-1945 - Рольф Грамс

Однако повторение контратаки утром 7 марта, для которой были собраны все имевшиеся в распоряжении дивизии силы, не принесло ожидаемого успеха. Гренадеры смогли лишь слегка потеснить на север русскую пехоту, которая тем временем получила значительное подкрепление, и в конце концов залегли перед хорошо укрепленной противотанковой отсечной позицией. Даже введение в бой танков не смогло изменить положение. Часть наших боевых машин застряла в непролазной грязи, остальные были заняты тем, что сдерживали вражеские танки, значительно превосходившие их по численности.

Еще во второй половине дня дивизия получила приказ оторваться от противника и отойти на юг, огибая свой левый фланг, так как тем временем русские прорвались широким фронтом западнее и выбили 376-ю пехотную дивизию из Юрковки и Скалеватки.

Ее новые позиции примыкали к отдельным группам домов и к железнодорожной линии Катеринополь — Россоховатка.

На какое-то время давление противника на наши позиции ослабло, зато русские усилили нажим западнее. И только минометный и артиллерийский огонь продолжался с неослабевающей силой до глубокой ночи.

Оживленное движение колонн по дороге из Ольховца в Тальное и передислокация многочисленных подразделений всех родов войск в том же направлении, казалось, подтверждали предположение, что главный удар русских был нацелен на Умань и Гайсин и что удары по обе стороны от Гнилого Тикича в направлении Ново-Архангельска и Ямполя были задуманы только в качестве прикрытия левого фланга. Как свидетельствовали все предыдущие бои, и такие удары выполнялись силами, которые значительно превосходили немецкие соединения, брошенные на их отражение. И в данном случае ничто не говорило о том, что в этом отношении что-то изменилось. Напротив, возникала даже реальная опасность того, что Советы еще больше укрепятся и однажды повернут на восток, чтобы отрезать путь отступления 14-й танковой дивизии и прочим дивизиям, которые оборонялись на участке фронта, обращенном на север. Поэтому надо было сделать все возможное, чтобы помешать противнику и дальше быстро продвигаться вперед, и одновременно надо было ускорить темп нашего отхода, несмотря на весеннюю распутицу и трудные дорожные условия.

День 8 марта ознаменовался метелями и новыми тяжелыми боями, в этот же день начался поэтапный отход боевых групп дивизии. Вражеские танки атаковали через высоты южнее Новоселицы в попытались окружить группу Муммерта. Но их атаку удалось отразить, при этом было подбито два танка Т-34. Следовавшая за танками русская пехота понесла такие тяжелые потери, что была вынуждена отойти назад за дорогу на Червоное. И на участке в районе Катеринополя фронт в основном выдержал русские атаки. Правда, наши потери в живой силе и технике тоже значительно выросли. Выросло число простудных заболеваний и обморожений, и, хотя осколочное действие советских артиллерийских снарядов и авиабомб из-за раскисшей земли сильно снизилось, поток раненых к перевязочным пунктам лишь возрастал. Наличный запас исправных транспортных средств и тяжелого оружия заметно уменьшился. Только в течение дня 8 марта пришлось взорвать четыре танка и штурмовых орудия, что составило почти половину всех имевшихся у нас боевых машин, так как они настолько сильно увязли в грязи, что потерпели неудачу все попытки вытащить их.

Тем не менее отдельные батальоны смогли организованно оторваться от противника и занять предусмотренную приказом оборонительную линию, которая должна была прикрывать участок реки Гнилой Тикич между селами Бродецкое и Луковка. Однако и здесь они не знали покоя.

Советские боевые разведывательные группы прощупывали наш передний край обороны, и вскоре то там, то здесь появились первые русские танки. На следующее утро начались ожидаемые атаки. К счастью, на этот раз их артиллерийская поддержка оказалась не слишком мощной, поэтому группы красноармейцев удалось остановить в основном огнем немецкого тяжелого оружия. Вскоре их наступательный пыл почти совсем угас, когда западнее села Гуляйполе в расположении 103-го панцер-гренадерского полка были введены в бой два штурмовых орудия под командованием лейтенанта Бетца. Они атаковали группу советских танков и один за другим подбили сначала Т-34, а потом КВ-1 и вынудили остальные танки повернуть назад.

Поскольку и на других участках были достигнуты заметные успехи в обороне и противник, не считая вылазки силой до батальона против боевой группы 108-го панцер-гренадерского полка в так называемом «лесу духов», в ближайшее время не мог пойти в очередную атаку, то уже во второй половине дня появилась возможность заменить части дивизии батальоном 376-й пехотной дивизии и отвести их с передовой. С наступлением темноты остальные подразделения дивизии последовали за штурмовыми орудиями и двинулись через села Бродецкое и Ямполь на юг. Их целью был западный берег реки Синюхи, где они должны были нести охранение между Ямполем и Ново-Архангельском.

Когда они прибыли туда, то обнаружили, что им противостоит довольно слабый противник, который был до такой степени измотан во время наступления, что, казалось, был бы рад, чтобы его оставили в покое. Однако еще ночью и ранним утром к русским подошли свежие соединения, не замеченные нашими сторожевыми постами. Воспользовавшись брешью в линии фронта и густым туманом, они сумели захватить плацдарм на западном берегу реки у села Скалевая.

К сожалению, нам не удалось осуществить план контратакой 1-го батальона 103-го панцер-гренадерского полка и штурмовых орудий снова отбросить противника за реку. Батальон уже был задействован севернее и сам с трудом удерживал свой участок. Поэтому мы не могли ожидать, что он выделит какие-либо подразделения для ликвидации русского плацдарма. А поскольку малочисленной группой гренадеров и двумя штурмовыми орудиями — это было все, что смогла выделить боевая группа Муммерта, — при всем желании невозможно было провести контратаку, то пришлось довольствоваться тем, что с небольшого опорного пункта южнее села было организовано постоянное наблюдение за плацдармом. Нам оставалось только надеяться, что в ближайшее время этот плацдарм не будет расширяться.

Если до сих пор русские и доставляли дивизии некоторое беспокойство, то теперь они показали себя с наилучшей стороны. И хотя, после того как на грузовиках и повозках к ним были переброшены подкрепления, они постепенно заняли все село, однако решили пока этим и удовлетвориться и начали основательно готовиться к обороне.

И только такая пассивность противника позволила нам без связанных с потерями сложных перегруппировок удержать согласно приказу до вечера 12 марта весь участок, который в конце концов протянулся и за Ново-Архангельск.

На этом завершился целый ряд боев, которые преследовали одну и ту же цель: прикрытие левого фланга корпуса. Они имели смысл до тех пор, пока приходилось учитывать возможность того, что противник повернет на восток, чтобы отрезать и окружить корпус. Они были нужны, чтобы выиграть время для создания нового оборонительного рубежа на берегу Южного Буга.

Однако неожиданно положение снова изменилось: русских совершенно не заботило уничтожение отдельных корпусов. Они сделали выводы из своих прежних ошибок и преодолели робость перед крупномасштабными операциями. Они собирались разгромить всю южную часть Восточного фронта. Умань и Гайсин уже не были теми целями, которые могли их заинтересовать. Советы уже давно захватили их и всей своей мощью продолжали наступление на юг. Теперь их передовые отряды уже подошли к Гайворону и с часу на час могли форсировать Южный Буг.