Счастливый неудачник: Как Дональд Трамп растратил состояние своего отца и создал иллюзию успеха - Russ Buettner

прав, рекомендуя компанию DIC Concrete Corporation. Джо ДеПаола считается автором изобретения в 1950 году двухдневного графика работы, благодаря которому строительство из бетона стало намного быстрее, чем строительство вокруг стальных балок. Его двухдневный график работы звучит просто: подготовка в один день, заливка на следующий. Пока бетон застывает на только что залитом этаже, готовится следующий этаж и так далее. На деле же это требовало хореографии жестокого балета в небе, когда тонны дерева, металла и мокрого бетона опасно кружатся высоко над самыми людными тротуарами и улицами страны. Подготовка пола включает в себя строительство деревянных форм, в которые укладывается бетон, а также укладку арматуры, электропроводов и водопроводных труб. В дни заливки грузовики выезжали с бетонных заводов за пределами Манхэттена рано утром. За девяносто минут до того, как бетон начнет застывать, грузовики преодолевали городские пробки, высыпали груз в бадьи на подъемниках, рабочие ждали, пока бадьи поднимутся, затем опорожняли бадьи в формы, где бригады каменщиков выравнивали и придавали форму бетону.

Процесс, разработанный Де Паолой, стал бы центральным для Дональда, которому требовалось быстрое строительство , и все это говорило о том, как сильно отличалось начало карьеры Фреда Трампа от старта Дональда. Фред начинал с гаражей, по мере роста своих способностей перешел к строительству многоэтажных домов и нанял HRH, когда потребности большой работы превысили его практические навыки. Опираясь на богатство и связи своего отца, молодой Дональд Трамп сразу перепрыгнул на последнюю ступеньку.

Осенью 1980 года бригады ДеПаолы начали засыпать котлован, оставшийся после сноса здания. Первые несколько этажей, построенные вокруг атриумного лобби с высокими потолками и торговых площадей, требовали самых сложных и детальных бетонных работ. Но когда фундамент был заложен, первая башня Дональда Трампа была построена, и он наконец-то смог подать заявку на льготу по налогу на недвижимость, которую получил Аристотель Онассис, построивший Olympic Tower.

-

Через несколько дней после подачи заявления на отмену субсидии Дональд узнал, что городской комиссар по жилищным вопросам, скорее всего, откажет ему. Теперь, когда друг его отца Эйб Бим покинул пост мэра, ему было некуда обратиться за помощью. Он позвонил Эндрю Стайну, президенту района Манхэттен, с которым наладил отношения, сделав крупные взносы на избирательную кампанию на деньги своего отца.

" Я этого не понимаю, - сказал Дональд Стайну. "Все остальные получили его. Онассис получил его за Олимпийскую башню".

У этих двоих были общие черты. Они были примерно одного возраста и оба - избранные наследники семейного состояния. Отец Эндрю основал "Нью-Йоркский юридический журнал" и другие издания. Журнал New York писал, что его многие считали "ужасным ребенком нью-йоркской политики, избалованным маленьким богачом, который купил себе дорогу к власти". Даже когда он добивался хороших результатов, инсайдеры все равно видели в нем "некомпетентного человека, которому повезло и хватило денег нанять отличный штат" - жалоба, которая могла показаться Дональду Трампу личной. И он, и Дональд уделяли большое внимание своей внешности, особенно прическе. Говорят, что Эндрю, носивший самый печально известный парик в нью-йоркской политике, однажды стоял на пляже в Хэмптоне и беспомощно показывал на свой парик в ответ на крики своей спутницы, которая просила его спастись от опасного подводного течения. Правдивая или апокрифическая, эта история, похоже, соответствует широко распространенному мнению о тщеславии Стайна.

Стайн пошел на необычный шаг в интересах Дональда. Он лично позвонил городскому комиссару по жилищным вопросам Энтони Глидману и по адресу предложил ему приехать в квартиру Стайна для личной встречи с Дональдом Трампом. " Трамп попросил о встрече с вами", - сказал Стайн. "Он слышал, что вы собираетесь ему отказать. Он хочет знать, чего вы хотите".

Через неделю Глидман оказался в роскошной квартире Стайна на Парк-авеню - такой, которая значительно превышала покупательную способность правительственной зарплаты Стайна. Это были трое мужчин схожего возраста, всем им было за тридцать. Но если Дональд и Эндрю были стройными и хорошо одетыми, то Тони был довольно грузным и не слишком старался скрыть свою редеющую шевелюру. В течение года своей работы в качестве комиссара по жилищным вопросам он занимался в основном Бронксом, где владельцы недвижимости от отчаяния бросали и сжигали свои здания, превращая огромные участки в руины. Но здесь его подталкивали к тому, чтобы отменить большую часть налога на недвижимость для роскошных апартаментов, стоимость которых, как ожидается, будет начинаться от 407 000 долларов за одну спальню.

Во время встречи Дональд опирался на один аргумент: он имеет право на те же послабления, что и Онассис. Глидман, которого все называли Тони, объяснил то, что должно было быть очевидным. После того как Онассис достроил Олимпийскую башню, город выпустил новые правила, ужесточающие право на льготы. Согласно первоначальному закону, к проектам, отвечающим требованиям, относились те, которые заменяли объекты, "недостаточно используемые" на тот день 1971 года, когда закон вступил в силу. Это мягкое понятие открывало двери почти для каждого заявителя. Новые правила требуют, чтобы существующая собственность была "функционально устаревшей". Стайн закончил встречу в своей квартире, предложив Дональду представить дополнительные доказательства того, что здание "Бонвит Теллер" соответствует этому определению. Тони согласился рассмотреть все, что подаст Дональд, и ушел.

Глидман был не из тех, кто просто сдается. Сын судьи, он окончил Амхерстский колледж и Колумбийскую юридическую школу, прежде чем поступил на работу в администрацию Коха. Через неделю после встречи в квартире Штейна, в пятницу в 4:30, он позвонил Дональду и сообщил плохие новости: он отклоняет заявку, потому что здание "Бонвит Теллер" не было функционально устаревшим в 1971 году, когда продажи магазина составили 30 миллионов долларов.

Разговор закончился без фейерверков. Но через девяносто минут Дональд перезвонил, и он был в ярости. " Я не знаю, возможно ли еще изменить ваше решение, - сказал Дональд, - но я хочу, чтобы вы знали: я очень богатый и влиятельный человек в этом городе, и у меня есть причина, по которой я стал таким. Я никогда не забуду того, что вы сделали".

Глидман ничего не сказал, чтобы унять его ярость, и Дональд отправился к своему начальнику, мэру Коху. Он заявил Коху, что Глидман совершил "судебную ошибку", отклонив его заявление на освобождение от уплаты налога. " Я имею право на освобождение!" сказал Дональд, как вспоминает Кох.

Кох отказался вмешиваться и предложил, что если Дональд считает себя обиженным, ему следует подать иск. Через три дня Рой Кон так и поступил. Иск Дональда, оспаривающий отказ в сокращении расходов, несколько лет ходил по судам штата. По ходу дела он