Две стороны отражения - Бронислава Вонсович

– Запросто. – Люк извлек баронскую «рюмку». Пасс – и в нее зажурчала струя воды, сконденсированная из воздуха. – Полить?

– Люк, ты чудо! А мыло не умеешь? – восторженно спросила я.– Вода – это прекрасно, но, боюсь, ее не хватит, чтобы все это снять.

– Мыло нет, но умею заклинание общей чистки. Провести?

Я кивнула и даже спрашивать не стала, почему не предложил сразу: хотел покрасоваться, заклинания выделения определенного вещества из смеси очень сложны, требуют не только сильного Дара, но и владением им в приличной степени. Показал, что владеет, теперь можно выдать более простое, но нужное.

Вскоре я руками, может и не совсем чистыми, но уже не навевающих мыслей о ползании в пыли, вцепилась в вытащенный из мешка бутерброд. Есть хотелось так, что казалось, попробуй у меня кто-нибудь отобрать еду, зарычу не хуже голодного тигра. А может, даже укушу. Люк на мой бутерброд не покушался, сделал свой и вгрызся в него с явным удовольствием. Мы ели, смотрели на огонь и молчали. На романтичный ужин у камина это ни капельки не походило: столб пламени устремлялся в небо, грозно гудя, камень, на котором сидели, был твердый и холодный. Зато рядом был Люк, и наползавшая темнота придавала загадочности.

 – Как все-таки здорово настраивает порталы Себастьен, – прервал молчание мой спутник.

– В баронском замке мы вышли высоко над землей, могли разбиться. Но во всех остальных местах телепортация была очень точной. Во Вьенне, попади в любое другое место, мы бы почти наверняка столкнулись с теми монстрами.

– На самом деле, к Штенье телепортация тоже была точной. На крепостную стену. Просто стену не так давно разрушили. Видно, барон кого-то попугал, а этот кто-то со страху шарахнул чем-то по стене. Там видно, что сколы свежие.

 – Но магии там не ощущалось.

– Шаманством тоже можно разрушить. Его мы не чувствуем.

 – Тогда получается, что Себастьен во всех этих местах был?

– Как это был? Он же под надзором?

 – Ты сам говорил, что он в своем доме может закрыть что угодно. Значит, закроет и отсутствие хозяина.

Люк запустил руку в волосы. Насколько я успела понять, в сложных ситуациях этот жест помогал ему думать.

 – Очень может быть, – наконец согласился он. – Себастьен – загадочная персона.

– Тогда почему он не взял баронство себе?

– Может, они не встретились? Себастьен же говорил о призраке, исходя из сведений, полученных от орков.

 – Ага, то есть он там был и проверять не стал?

 – Мог днем прыгнуть ненадолго, убедиться, что ничего интересного нет, и уйти.

– А баронские артефакты?

– Мы их сняли с тела с разрешения барона, – напомнил Люк. – Обворовывать трупы – занятие не слишком благородное, а иной раз и наказуемое связанным проклятьем, или еще чем похуже. Хочешь, вернемся и спросим самого Себастьена?

– Конечно, спросим.

Я откусила от бутерброда и обнаружила, что с него загадочным образом пропали мясо и сыр. Даже не заметила за разговором, что съела. Но как-то странно съела, оставив хлеб. Хлеб без ничего было доедать неинтересно и поэтому я полезла в мешок достать что-нибудь к нему. И тут же почувствовала, что меня кто-то осторожно дергает за юбку платья. Посмотрела вниз.

– Люк, – прошептала я, – кажется, у нас проблемы.

Он бросил пару сканирующих заклинаний и потом уточнил:

– Какие?

Я указала на маленький кустик, сиротливо прижавшийся к моим ногам. Несколько веточек были скромно протянуты вверх в надежде, что им что-то перепадет. Но скромность эта была обманчивая, поскольку нижние веточки держали полусъеденную мышку, пойманную уже явно тут, и активно ее доедали.

– Горелый орк! – Люк сложил пальцы в атакующем жесте. – Сейчас этой проблемы не будет. Нужно было ее еще там, во Вьенне решить.

– Люк, ты что? – Я вцепилась в его руку. – Он же маленький, и он нам доверяет.

– Это он пока маленький, а потом как вымахает, ой-ей-ей. И не доверяет, а просто сожрать не может. Уверен, его родичи сразу бы взяли нас на зубы. Летти, отпусти.

– Не отпущу, – возмутилась я. – Он же сам к нам пришел! Недостойно мага убивать живое!

– Если это живое размножится и попрет из Лантена, спасибо нам не скажут.

– Он же один, как он может размножиться?

– Вегетативно, как положено растениям.

Я с сомнением посмотрела на прижавшийся ко мне кустик, который водил веточками от меня к Люку, словно прислушивался. Но он же явно разумный! Хотя бы зачаточно! А мозги вегетативно не передаются.

– Он может мыслить и двигаться. Думаешь, это передается при вегетативном размножении?

– Летти, он растение. Разделился пополам – передал по половине мозгов. И не факт, что при делении сохранится пиетет к нам.

– Если бы они делились, там, в храме, была бы куча мелких, а он только один.

– Может, отпочковываются? – уже не столь уверенно сказал Люк. – В любом случае, даже если только один огромный зеленый монстр попрет из Лантена, нам спасибо не скажут.

– Он не попрет из Лантена, потому что я его беру с собой.

– Куда? – простонал Люк, схватившись за голову.

– Если уж мне все упорно твердят, что делилевское наследство мое, то и размещу где-нибудь там. Есть же там теплица?

– А если нет?

– Будет. – Я наклонилась и погладила напряженный кустик. – Нужно же чем-то засаживать наследство?

Люк скептически хмыкнул. Наверняка хотел сказать, что предкам, оставившим наследство, не слишком бы понравилось такое засаживание, но потом вовремя вспомнил, что и наследство мне не слишком нужно, и радовать предков я не собираюсь.

– Может, тогда лучше Лантен засадить? – почти без надежды предложил он. – Здесь явно не хватает растительности. Вон как голо и пусто. Даже трава чахлая.

– Лантен сам засадится. – Я вытащила из мешка два куска мяса, один положила на оставшийся хлеб, второй протянула кустику. – Но учти, много кормить не буду, а то правда вырастешь и меня съешь.

Тот взял протянутое мясо, но есть не спешил, опасливо покачиваясь к Люку.

– Может, ему для этого и расти не надо? – проворчал тот. – Возьмет и съест нас ночью. Нас ему на много хватит – и вырасти, и отпочковать кучу детишек.

– Вот и проверим, – оптимистично решила я. – Маги мы или не маги?

Люк вынужденно согласился, что маги, кустик успокоился и совершенно нахально залез на мои колени и уже на них аккуратно, как после специальных курсов этикета для хищных растений, начал поедать выданное мясо. Для полноты картины ему не хватало только накрахмаленной салфетки, повязанной… Впрочем, кусту салфетки повязывать все равно некуда. Поев, он пару раз провел по моей руке веточками, словно благодарил.