Пока не взошла луна - Надя Хашими

Убедившись, что Хакан и Синем легли спать, он пересчитал деньги, потом еще и еще раз, пока не убедился, что они настоящие и что этой суммы достаточно, чтобы снова отправиться в дорогу. Денег оказалось намного больше, чем он получил в ломбарде за мамины браслеты.

Салим никогда не видел мать без этих золотых браслетов. Он знал, что когда-то они принадлежали бабушке и это был подарок от нее дочери, с которой они так и не встретились.

Он коснулся отцовских часов на запястье. Наверное, так относилась и мадар-джан к этим браслетам – единственному, что осталось ей от матери.

Салим понятия не имел, где сейчас его мать, но видел ее яснее, чем во время всех этих месяцев, когда они ехали бок о бок, тряслись рядом в автобусах, сидели в тесноте на пароходах, спали в одной комнате и вместе переживали за Самиру и Азиза. Туман рассеялся, и Салим увидел мадар-джан как настоящего, живого человека. Он закрыл глаза и представил мамины объятия, ласковые и прощающие все. Он молился, чтобы на этот раз у него все получилось.

Салим

37

В этот раз прощаться с Хаканом и Синем оказалось еще тяжелее. Салим заручился деньгами и решимостью. Но у него не было документов, чтобы пересечь границу.

Добрые хозяева удивились этому внезапному решению уехать, но не стали его удерживать. Синем засуетилась, складывая еду, две пары шерстяных носков, три футболки и ветровку. Салим свернул одежду и засунул в рюкзачок, который закинул на плечо. Резкий ветер предвещал наступление холодов, и теплые вещи могли его спасти.

Пачка денег лежала в кармане. Ее прикосновение к ноге успокаивало. Салим понимал, что если его арестуют, то деньги найдут, но не мог решиться спрятать их в другом месте.

Он восстановил в памяти свой маршрут и сел на автобус до побережья. У него мурашки побежали по телу, когда автобус проезжал мимо полицейского участка в Измире, где с ним так грубо попрощались.

У Салима вспотели руки. Сейчас, в одиночестве, он мало что мог сделать, чтобы справиться с собой. Он вспоминал слова, которые шептали его родители в тяжелые минуты, в минуты надежды или когда им хотелось обрести мир: «би-сми-Лляяхи-р-рахмаани-р-рахиим… Во имя Аллаха, Милостивого, Милосердного…»

Салим обдумал два известных ему способа попасть в Грецию. Он мог найти перевозчика, и тот доставил бы его на греческий берег. Это стоило дорого. К тому же, почуяв его отчаяние, с него могли запросить за переправу еще больше. Если бы у него ушли на это все деньги, не на что было бы добираться из Греции в Италию.

Мальчишки в сквере Аттики рассказывали, что некоторые приплывали в Афины на торговых судах, перевозивших грузовые автомобили. Джамаль объяснил, как это делалось. Картина вырисовывалась не самая привлекательная: «Сначала залазишь под ходовую грузовика. Для этого выбираешь момент, когда никто не смотрит. В порту много народу, поэтому ждешь, пока водитель и охранники отвлекутся. А когда залез – уже не вылезаешь, пока грузовик не окажется на корабле. И там тоже не высовываешься: ни шороха, ни звука, и неважно, сколько продлится плавание. Трудность еще и в том, чтобы незаметно выбраться с корабля, когда он встанет в порту».

Где-то на полпути от Менгена к порту Салим решил, что попробует переправиться своими силами. Он не рискнул бы связаться с контрабандистами, да и не мог позволить себе потерять все деньги, когда впереди еще такой долгий путь.

Салим вышел из автобуса и нырнул в один из переулков, чтобы разведать обстановку. Он осторожно огляделся по сторонам в поисках людей в форме. Нужно было добраться в порт. День уже перевалил за половину, и вряд ли удалось бы сегодня пробраться на машину, но не мешало найти неподалеку укрытие, чтобы переночевать.

В одном из магазинчиков он спросил, как добраться до порта. Оказалось, что нужно сесть на еще один автобус местного сообщения, который привез его на берег моря. Салим увидел большие суда на рейде и маленькие, которые ходили от причала к причалу, собирая и высаживая небольшие группки людей. Всюду толклись охранники, моряки и пассажиры, поэтому безумный план забраться под ходовую машины казался неосуществимым.

«Прояви смекалку. Действуй очень осторожно».

В порту кипела жизнь. Салим стоял лицом к большой дороге, разделявшей город и доки. За воротами он видел множество контейнеров – большие разноцветные треугольные упаковки с надписями по бокам. Пару из них как раз грузили на корабль.

«Когда контейнер готовят к погрузке – как узнать, куда его отправят?»

Весь вечер он смотрел на корабли, изучал маршруты и процедуру погрузки и запоминал расположение пристаней. Он должен был найти бреши в этой системе. Места, в которые он мог незаметно проникнуть.

Чуть дальше находилась еще одна пристань. Люди садились на пассажирские суда и сходили с них. Отсюда семья Хайдари уплывала в Афины. До чего же с тех пор все изменилось! Они тогда страшно боялись, что их поймают, но были вместе, и Салима это успокаивало. Увидев море и услышав плеск волн, они так обрадовались!

«Мы тогда понятия не имели, как нам повезло. Если бы сейчас все оказалось так же просто…»

Салим шел дальше, пока не добрался до поросшего травой пустыря слева от шоссе и рядом со стройплощадкой. Он видел, как рабочие собрали инструменты и двинулись к дороге. Отсюда открывался хороший обзор на порт. Салим использовал рюкзак вместо подушки, прислонив его к дереву, сел и начал наблюдать. Солнце угасало, и становилось сложнее рассмотреть, что происходит вдалеке, но он все равно внимательно вглядывался, стараясь увидеть как можно больше. Через час великолепный закат окрасил небо всеми оттенками оранжевого и фиолетового. А спустя несколько минут стемнело и Салим остался совершенно один.

Он взял рюкзак и осторожно двинулся к маленькому зданию неподалеку. Его еще не достроили. Заглянув в пыльные окна, Салим увидел, что внутри никого нет. Повсюду валялись куски труб, кирпичи и инструменты. Оказалось, что дверь закрыта на замок. Он крадучись обошел дом и проверил окна. Ему повезло. Он пролез через незапертое окно и шумно спрыгнул в комнату с железобетонными скелетами вместо стен. От каждого сквозняка или скрипа у Салима чуть сердце не выскакивало. Он надел еще одну футболку, застегнул куртку и растянулся на свертке серого брезента.

Разбудили его доносившиеся издалека мужские голоса. Он медленно открыл глаза.

Строители! Настало утро, и они возвращались к работе. Салим схватил рюкзак и выполз в окно, прежде чем они успели добраться до комнаты. Он слышал, как ему что-то кричали вслед, но не остановился и не обернулся. Увертываясь от машин, Салим перебежал дорогу и свернул за многоэтажный дом. Он задыхался. Пришлось остановиться и для того, чтобы отряхнуться от белой пыли, осевшей на одежде и волосах. У него распух язык и пересохло во рту, словно пыль проникла и туда. Убедившись, что никто за ним не гонится, Салим зашел в ближайший магазинчик и купил бутылку сока.

Груз доставлялся на суда машинами и транспортными лодками. Салим подобрался ближе, туда, где шла погрузка, но не увидел ни одного открытого контейнера. Пробраться внутрь было не так-то просто. Транспортные платформы, влекомые тягачами, медленно въезжали задним ходом на судно, а пассажиры гуськом поднимались на палубу по трапу. План начинал приобретать очертания.