Декамерон по-русски - Анатолий Ромов

— До какого часа вы работаете?

— До шести утра.

— Около двух ночи позвоните по этому телефону. — Набросал на карточке несколько цифр. — Отвезете нас назад, в «Ист-Ривер Инн», заработаете вдвое больше.

— Хорошо, мистер, обязательно позвоню. — Спрятав карточку, водитель подождал, пока они выйдут, и уехал.

Вход в клуб они нашли не сразу. Лишь пройдя вдоль серой стены с затемненными окнами, заметили небольшую дверь, над которой горела красная неоновая надпись «Хайдаут». Молчанов открыл дверь, и они вошли.

Сразу за дверью располагалась полутемная прихожая, освещенная двумя бра с зелеными абажурами. Из-за бархатного занавеса доносилась приглушенная музыка.

В прихожей стояли два высоких парня в черных костюмах. Один, с бритой наголо головой и пересекавшим все лицо косым шрамом, был похож на латиноамериканца, второй, с длинными светлыми волосами, собранными сзади в «конский хвост», без сомнения, был европейцем.

Латиноамериканец держал в руке книжечку с билетами.

Джон достал бумажник:

— Сколько?

— По пятьдесят баксов.

Получив с Молчанова и Джона по пятьдесят долларов, латиноамериканец оторвал два билета. Взяв их, Джон заметил:

— Давно тут не был. Вроде в прошлом году здесь стояли другие, а?

Молчавший до этого блондин скривился:

— Сэр, в прошлом году здесь и лежали другие. Проходите, джентльмены, не упускайте своего счастья.

Определить, что сказавший это был русским, для Молчанова не составило труда.

Пройдя за бархатный занавес, они увидели большой зал с несколькими десятками столов, расположенных на разных уровнях. Полностью во всем зале был освещен лишь большой круглый бар в центре. За стойкой бара возвышался круглый пьедестал. Вскоре они поняли, что стены бара служат вместилищем для бутылок, а верх — площадкой для выступления стриптизерши.

В тот момент, когда они вошли, коротко стриженная девушка европейского типа медленно извивалась и крутилась на пятачке над баром. Сразу после их появления стриптизерша сбросила юбку, оказавшись после этого практически голой. Прикрытием ей теперь служили лишь золотой треугольник на интимном месте и золотые кружочки на сосках.

Зал, если не считать бара, высвеченного двумя прожекторами, был погружен в полутьму. Все пространство было слабо освещено мигающими цветными фонариками. Освещение дополняли стоящие на столиках лампы с абажурами разных цветов, по сути те же цветные фонарики, только побольше. Посетителей пока было немного, они занимали не больше десяти столиков.

Когда они сели недалеко от бара, стриптизерша европейского происхождения исчезла и ее место заняла появившаяся будто из-под земли и находящаяся в непрерывном движении негритянка.

Достав из кармана пиджака замаскированный под сотовый телефон радиодетектор, Молчанов небрежно откинулся на стуле, делая вид, что набирает номер. Несколько раз переложил телефон с места на место. Убедившись, что никаких работающих записывающих устройств поблизости нет, выключил прибор. Делая вид, что поправляет галстук, включил рекордер. То же самое сделал Джон.

Почти тут же к ним подошла официантка. Одежда девушки была сведена до минимума, ее бедра прикрывала лишь крохотная юбочка, а грудь — узкая полоска материи.

Остановившись у столика, официантка ослепительно улыбнулась:

— Что желаете, джентльмены?

— Золотце, что-нибудь крепкое для начала, — сказал Джон.

— Водка, скотч, текила, джин?

— Скотч. А пока ты будешь ходить за выпивкой, мы выберем еду.

Положив перед ними два меню, официантка ушла.

Вскоре она вернулась с двумя стаканами скотча. Поставив их на стол, улыбнулась еще более ослепительно:

— Выбрали?

— Золотце, посоветуй, что стоит взять? — спросил Джон.

— Наш шеф-повар рекомендует сегодня седло барашка. А для любителей морской еды — омар, фаршированный моллюсками.

— Омар отпадает, мы моряки и сыты омарами по горло. Мне седло барашка, а тебе, Пол?

— Мне тоже. — Молчанов отложил в сторону меню. — Как вас зовут, мисс?

— Джейн.

— Вы давно здесь работаете?

— Для такого заведения давно. Полтора года.

— Джейн, тут такое дело… Понимаете, примерно год назад я познакомился здесь с замечательной девушкой, ее зовут Лиз. Но что-то я ее здесь не вижу.

— Сэр, у нас здесь три девушки, которых зовут Лиз. Опишите, какая она.

— Она брюнетка. Очень красивая брюнетка с голубыми глазами. Высокая, стройная.

— Брюнетка с голубыми глазами… — Джейн покачала головой: — Нет, сэр, все три наши Лиз — блондинки.

— Ну да, прошел ведь год. Наверняка она уволилась.

— Подождите… Может, вы имеете в виду Лиз Макги?

— Точно, Лиз Макги. Я вспомнил. Ее фамилия Макги. Что, она здесь?

— Сэр, ее здесь давно уже нет.

— Уволилась?

— Нет… — Официантка кашлянула. — Она умерла.

— Умерла? Черт… — Молчанов вздохнул. — А я ехал сюда, думал, ее увижу. И когда она умерла?

— Прошлой осенью.

— От чего?

— Погибла во время авиационной катастрофы.

— Черт… А почему случилась эта авиационная катастрофа?

Скосив глаза, официантка промолчала.

— Мисс, я спросил что-то не то?

— Сэр, я не знаю. Простите. Минут через двадцать я принесу вам заказ.

Официантка ушла. Посмотрев ей вслед, Джон спросил:

— Может, ты зря с ходу затеял разговор о Лиз Макги?

— Не зря. Ее ответ многое сказал.

— Он сказал всего лишь, что она боится говорить на эту тему.

— Этого достаточно, чтобы сделать вывод: копать в этом направлении стоит.

— Возможно. Но если она сообщит о нашем любопытстве Моне, нам здесь уже делать нечего.

— Она никому ничего не сообщит.

— Ты уверен?

— Конечно. О чем сообщать? Клиент спросил о девушке, которую он заприметил год назад. Она ответила, что девушка погибла. Разве в этом разговоре есть что-то особенное?

— Ну… — Джон отхлебнул скотча. — В общем, ты прав, ничего особенного в этом разговоре нет. Думаешь, она что-нибудь знает о смерти Лиз Макги?

— Понятия не имею. Но они все трутся здесь бок о бок друг с другом. Например, она могла бы рассказать, каким было настроение Лиз Макги перед авиационной катастрофой.

— Могла бы. Но, думаю, вряд ли она об этом расскажет.

— Джейн вряд ли расскажет. Но другие девушки могут рассказать.