Миссис Кеннеди и я - Клинт Хилл

Миссис Кеннеди не брала в Палм-Бич своих секретарей и помощников, так что зачастую мне и Полу Лэндису приходилось быть посредниками между ней и прислугой, друзьями, семьей и даже президентом.

Правда была в том, что мы просто не могли устоять перед миссис Кеннеди. Мы очень любили ее. Нашей задачей было защищать миссис Кеннеди, и, если ее просьбы никак не мешали этой функции, мы были готовы хоть по воде ходить, если бы она попросила. И она это знала.

Президент Кеннеди посетил предпасхальные богослужения в католических церквях Святой Анны и Святого Эдварда, но в пасхальное воскресенье отмечал праздник вместе с семьей. Как и в прошлом году, было организовано богослужение в резиденции посла Кеннеди. Это был знак огромного уважения президента к своему отцу, прикованному к инвалидной коляске и уже неспособному говорить.

К тому моменту беременность миссис Кеннеди уже стала очевидной, и она решила, что пришло время перестать скрываться и объявить о ней широкой общественности. В понедельник, 15 апреля, состоялась пресс-конференция, на которой Пьер Сэлинджер зачитал сообщение, в котором говорилось: «Белый дом сегодня сообщил, что миссис Кеннеди ожидает ребенка во второй половине сентября.

В предыдущие месяцы она вела довольно активный образ жизни и посещала все официальные мероприятия. Поэтому ее врачи сейчас советуют ей отменить все оставшиеся мероприятия на время беременности».

В течение считаных часов газеты по всей стране подготовили заголовки для своих вечерних изданий:

Со всего мира полетели телеграммы и поздравительные открытки. Общественность встретила новость о беременности миссис Кеннеди с большим волнением. Конечно, ей вовсе не хотелось ни публичности, ни внимания общественности. Я объяснил ей, что это будет второй ребенок, родившийся у жены действующего президента. Первой была дочь Гроувера Кливленда в 1893 году. «Положение» миссис Кеннеди – как мы стали называть ее беременность – стало одной из главных и самых обсуждаемых новостей.

После официального заявления она стала очень редко появляться на публике. Один раз она посетила спектакль в государственном театре, затем приняла участие в государственном ужине с президентом Индии, который приглашал ее в прошлом году. Когда его величество Хасан II, король Марокко, посетил Вашингтон, миссис Кеннеди сопровождала президента, чтобы поприветствовать короля лично, и даже ехала в кортеже от аэропорта до Блэр-Хаус – официальной президентской резиденции для гостей, находящейся через дорогу от Белого дома. Для нее это было довольно необычно, но вскоре я узнал, что за этим скрывалось.

После того как король отбыл, миссис Кеннеди сказала мне, что всегда мечтала посетить Марокко, и после общения с Хасаном II ее желание стало еще сильнее.

Вскоре она побывала в Марокко, причем гораздо раньше, чем могла бы подумать.

В апреле мы прекратили поездки в Глен-Ора и начали перевозить вещи в новую резиденцию. Наконец 6 мая 1963 года мы с Полом Лэндисом отвезли миссис Кеннеди в «Атоку» на одну ночь. С нами поехали Мэри Галлахер и еще несколько человек из прислуги Белого дома, чтобы помочь навести порядок. Инструкции по поводу размещения мебели и прочих предметов интерьера занимали огромное количество страниц. Ни одна деталь не была пропущена.

Мы двигали мебель, расставляли горшки с растениями и вешали картины. Среди картин я узнал несколько, которые миссис Кеннеди привезла из своего путешествия по Индии в 1962 году. Они были небольшого размера, очень яркими, на них были изображены эротические сюжеты – пары в разных позах, занимающиеся любовью. Миссис Кеннеди и Мэри потратили много времени, решая, как лучше развесить картины на стенах обеденного зала.

После того как они закончили, миссис Кеннеди бросила на меня озорной взгляд. К тому времени ее беременность была уже вполне очевидна, хоть она еще и оставалась стройной. Были другие признаки – лицо миссис Кеннеди сияло, как это бывает у женщины, ждущей ребенка.

– Как вам эти картины из Камасутры, мистер Хилл? – спросила она.

Я не уверен, краснел ли я когда-либо до этого момента, но сейчас мое лицо пылало.

– Они неплохи, миссис Кеннеди, – ответил я, пытаясь изобразить улыбку. – Эти картины точно будут неплохим поводом завести разговор. Думаю, они многих шокируют.

Миссис Кеннеди лишь захихикала и сказала:

– О, мистер Хилл.

Я считал, что эти картины было бы лучше повесить в более интимной обстановке, но, конечно же, ничего не сказал. Я был уверен, что она повесила их в столовой именно по причине, которую я озвучил, – чтобы шокировать гостей.

На следующий день мы вернулись в Белый дом, а затем снова поехали в Кэмп-Дэвид. Я с удивлением узнал, что «Атока» не будет главной резиденцией – как минимум в ближайшем будущем. Это было странно, учитывая, с какой тщательностью миссис Кеннеди отнеслась к ее обустройству. Они с президентом решили сдать дом в аренду на лето 1963 года, что вызвало смятение в рядах секретной службы и агентства связи Белого дома по причине того, что во время постройки были установлены многочисленные средства слежения и охраны.

Изначально миссис Кеннеди планировала провести лето в Гианнисе. Она собиралась поехать туда после дня рождения президента. Но ей так понравилось в Кэмп-Дэвид, что она решила отложить поездку.

В начале 1963 года Летиция Болдридж объявила, что увольняется с позиции личного секретаря миссис Кеннеди. Как и большая часть персонала Белого дома, она работала очень много, обычно по шесть или семь дней в неделю, и у нее совсем не оставалось времени на личную жизнь. Я знал, что прошедший год выдался у Тиш тяжелым – она считала, что первой леди следовало чаще приезжать в Белый дом и организовывать больше обедов и чаепитий для дам. Но это было совсем не в стиле миссис Кеннеди. Не раз случалось так, что Тиш приходилось лихорадочно искать замену для миссис Кеннеди, когда та отказывалась посещать какое-либо мероприятие в последнюю минуту. Они обе знали, что пришло время для Тиш уйти и заняться своей жизнью, и, насколько я осведомлен, расстались по-дружески.

Тиш благоразумно предупредила об уходе за четыре месяца, и в это время миссис Кеннеди решила нанять старую подругу, которую знала еще со школы Мисс Портер, Нэнси Такерман. Как и Тиш, Нэнси имела хорошее чувство вкуса и утонченный стиль, но ее характер был куда мягче и больше подходил миссис Кеннеди.

В последний день миссис Кеннеди совместно с персоналом устроила для Тиш прощальную вечеринку в Китайской комнате. Китайская комната находится на цокольном этаже, и там в стеклянных витринах расположены все китайские экспонаты, собранные предыдущими администрациями. Было много шампанского и прекрасных прощальных подарков, среди которых – маленький круглый столик, сделанный специально для этого случая плотниками Белого дома, в середине которого под стеклом лежал лист бумаги, подписанный старшим персоналом, президентом, миссис Кеннеди и Кэролайн. Даже Джон поставил закорючку. Однако самый прекрасный момент вечеринки еще предстоял. Миссис Кеннеди пригласила группу «Marine Band», и они исполнили ироническую песню, посвященную Тиш и написанную лично миссис Кеннеди.