Не надо пофигизма - Андрей Курпатов

Горе-пациент в ужасе прислушивается к каждому ёканию в своём организме, и у него нет никаких сомнений, что это рак, СПИД или системная красная волчанка. Впрочем, по странному стечению обстоятельств, от этого «рака», «СПИДа» и «волчанки» ему хорошо помогают транквилизаторы, назначенные между делом каким-нибудь старым, видавшим виды участковым терапевтом.

Но кто бы объяснил такому пациенту, почему его соматическое заболевание лечится психотропными препаратами… Объяснение же, в целом, простое: нет у него никакого соматического заболевания, а есть соматоформный невроз с ипохондрией. Но опасно объяснять – не поверит и необходимое ему лечение принимать не будет.

Примечательно, что такое поведение характерно для пациентов с невротическими расстройствами, то есть тех, что соматически здоровы. Если же речь идёт о нормальной патологии, которую и правда надо лечить по всей строгости, пациенты демонстрируют предельную незаинтересованность в системном лечении.

В книге «Психосоматика. Психотерапевтический подход» я пишу:

«Дорогой врач, когда к вам обращается пациент с хроническим заболеванием, которое требует долгого и непростого лечения, а также изменения всего образа жизни больного, вы сталкиваетесь с тяжелейшей задачей. И эта задача вовсе не в том, чтобы вылечить больного, а в том, чтобы сделать его своим союзником в лечении его же заболевания.

Пациент не понимает, насколько опасно его заболевание и что именно оно, скорее всего, рано или поздно сведёт его в могилу. В девяноста случаях из ста ваш пациент думает, что его лишь немного “прихватило”, что ничего страшного не случится, если он вдруг нарушит предписанный ему режим или не станет принимать прописанные ему лекарства».

В терапевтическом кабинете встречаются два абсолютно противоположных друг другу мировоззрения. Диалог между ними – китайская грамота. Да, пациент не хочет быть больным, но он и не хочет менять свой образ жизни, выносить тяготы лечения и ограничения, связанные с этим лечением.

Вы же вряд ли, я полагаю, видели сердце с множественными микроинфарктами или, например, как выглядит разрыв аорты, да? А я видел, и любой врач видел. Поэтому, когда соответствующий специалист мне что-то рекомендует, мне сразу становится понятно – вот инструкция, иди и делай, если жить хочешь.

Врачу достаточно мне сказать, что может возникнуть закупорка сосудов, и я послушно выпью все назначенные лекарства. Так что, по большому счёту, проблема только в том, что наши доктора иногда забывают – далеко не все их пациенты год провели на кафедре патологической анатомии и сдали соответствующие экзамены, а потому воспринимают информацию о закупоренных сосудах немного не так, как сами врачи.

Например, они могут быть уверены, что «сосуды можно почистить» настойкой из каких-нибудь трав или ещё какой-нибудь ерундой из области «народной медицины».

Пациент не стоял на вскрытиях свежих трупов, а врач – стоял, поэтому врачу кажется, что он говорит очевидные вещи. И если пациент начинает саботировать лечение, то в глазах медицинского работника он выглядит полным идиотом, которого только могила исправит.

Вот я и объясняю своим коллегам в специальных пособиях для семейных врачей, что пациент не идиот, а просто у него другая профессия.

Учитывая всё сказанное, не стоит удивляться тому, что пациенты, в свою очередь, подозревают врачей во всех возможных грехах и ищут «врачебные ошибки» с упорством, достойным лучшего применения.

Последние и правда случаются – как ошибки пилотов, кассиров, монтажников и кого угодно. Но, как вы, наверное, понимаете, далеко не каждая ошибка этих специалистов приводит к смертельному исходу, и в медицине, поверьте, ситуация аналогичная. Ну и уж точно врачебные ошибки не являются намеренными.

Впрочем, а был ли мальчик – была ли врачами и в самом деле допущена «врачебная ошибка»? Чаще всего то, что пациент считает «врачебной ошибкой», является таковой только в его непрофессиональном восприятии ситуации.

Так, например, в отношении одного и того же хронического заболевания могут быть избраны разные схемы лечения. Один врач избрал одну, другой – другую, и изначально никто не знает, какая из них сработает. Но как это «разное» лечение воспринимает пациент? О, ну конечно: один врач ошибся, а другой – нет! И попробуй его переубеди!

Наконец, часто пациенты отказываются верить в то, что всё возможное врачи сделали, и ничего больше – чего-то особенного, сверхъестественного – сделать на данном этапе лечения уже нельзя.

Да, при определённых хронических заболеваниях у вас всегда будут какие-то недомогания. Всегда. И я, например, мог бы поделиться богатым личным опытом постоянных «приветов» от моего хронического заболевания…

Впрочем, кроме болезней определённый дискомфорт нам могут доставлять и просто функциональные недомогания – это когда болезни как таковой нет, но какие-то органы или системы организма слегка «сбоят» и «барахлят». Это не смертельно.

Объяснить это пациенту можно, но не всегда он готов согласиться с таким врачебным вердиктом, хочет доискаться до чего-то… Ну, а врачу как быть? Хочет человек обследоваться дальше, неспокойно ему. Вот врач и идёт у него на поводу – ещё анализов и ещё…

Но честное слово, нельзя требовать от врача того, что хочется. Врач, а точнее медицина в целом, может то, что может, и не может того, чего не может.

Например, пациент говорит:

– Дайте мне гарантию, что я пропью эти таблетки и вылечусь.

Доктор же может ответить на это, например, только так: