Пацаны: конец истории - Михаил Дмитриев

в телефоне или вдруг задает вопрос совершенно иного плана. Также я подметил негативное отношение Феликса к детям, любое упоминание о малышах его раздражает. Мне стали известны и некоторые его бытовые предпочтения. Он любит сыры, вино, чаи, хорошо в них разбирается. Я с недоумением узнал, что Феликс обожает длинные американские сериалы о мафии, спецслужбах, маньяках, скачивает их и с удовольствием просматривает. Я бы еще допустил страсть к видеоиграм, но днями глазеть сериалы – это все-таки сверх моего понимания.

Когда Феликс звонил по телефону, он молчал – любил, чтобы ему что-то рассказывали. Позвонит, скажет «Привет» и молчит. Мне это надоело, я пошел на принцип: тоже отвечаю «Привет» и умолкаю. Вот так мы и молчим с ним частенько по телефону.

Приближался Новый год, и я не хотел встречать его в одиночестве. Мне еще с детства втемяшилось, что как Новый год встретишь, так его и проводишь. Я искал любой компании, хотел новогоднего шума и веселья. К тому времени я уже с месяц трудился тренером по боксу в обычном фитнес-клубе среднего ценового уровня и обзавелся там немногочисленной, но верной клиентурой. Ко мне стала ходить заниматься компания эфэсбэшников. Эти парни раньше занимались рукопашным боем, у меня они решили ставить руки. Тренерская работа позволяет накоротке сходиться с людьми, и таку меня потихоньку завязались с ними товарищеские отношения. Мало-помалу я свел знакомство и с тренерским коллективом клуба, а главное – познакомился с Аллой, инструктором по бодибилдингу у женщин.

Алле недавно исполнилось 35 лет, она растила ребенка и проживала со своими родителями в Чехове. Спортивного образования, каких-то значительных побед в соревнованиях и нужных знакомств у нее не было, поэтому устроиться в элитные фитнес-клубы она не могла. Каждый день Алла моталась в Москву, кочевала по нескольким спортзалам, проводя там индивидуальные тренировки. Алла была настоящим атлетом, стройна и высока.

– Очень мощная, фактурная и рельефная дива! – сказал Феликс, когда ее увидел. – Я бы ее в душе губкой мыл, как коня!

Как-то особо не сговариваясь, я и Феликс наметили вместе встретить Новый год, предполагалось, что каждый будет со своей дамой. По поведению Феликса я понял, что ему не хочется приглашать к себе, видимо, он не хотел заморачиваться готовкой и уборкой. Что же – не вопрос! Я эти хлопоты взял на себя. И пригласил Аллу. Она сама вызвалась помочь в подготовке праздника и 31 декабря с самого утра появилась с огромными сумками у меня дома. Она привезла кучу продуктов, меня порадовали домашние соленья и особенно маринованные грибы, до которых я был большой охотник. При виде этой закрутки у меня возникла ностальгия по тем временам, когда в детстве мама раскладывала подобную вкуснятину по хрустальным мискам и ставила на новогодний стол. Алла убрала мою квартиру, занялась готовкой: жарила, варила, резала что-то. Я, как мог, помогал ей. Мне была очень симпатична эта девушка, я знал, что ей вскоре предстоит серьезная операция на щитовидной железе, которую она очень боится.

В девять вечера заявились подвыпившие Феликс с подругой. Это была невысокая, худая брюнетка лет пятидесяти, с короткой стрижкой. Когда она сняла рысью шубу, то осталась в очень короткой, сотканной из каких-то черных перьев юбке и черной блузе с крайне открытым декольте. Чувствовалось, что по молодости она была хороша собой, сейчас ушедшие прелести компенсировали яркая косметика, пластические операции и силикон. Кожа на ее лице была старательно натянута умелым хирургом и оставалась неподвижной, даже когда дама смеялась, а делала она это часто по поводу и без. Гости привезли множество бутылок французского сухого вина, сыры и хамон. Для поддержания дружественной атмосферы Алла пыталась сблизиться с подругой Феликса, но та на контакт особо не шла и держалась с ней свысока. Гуля, так ее звали, игнорировала и женские общепринятые дела по сервировке праздничного стола. Она сразу вклинилась в разговор, овладела им, постоянно перебивала остальных. Феликс мне шепнул, что Гуля хозяйка какого-то бизнеса. Чувствовалось, что она привыкла быть в центре внимания. Очень скоро я отследил основной подтекст ее речи – это было чуть завуалированное разноплановое хвастовство. Вскоре мы узнали, какая у нее машина, какой марки часы и ювелирные украшения и где она предпочитает одеваться и отдыхать. Как бы мимоходом озвучив свои материальные достижения, она тем самым сразу донесла до нас, простолюдинов, что является состоятельным человеком. Я отметил, что Феликс и его спутница усиленно налегают на вино. Они взяли очень быстрый темп, бутылки стремительно пустели.

«Если обороты не сбавятся, у меня дома появятся два квадроцикла: Феликс и Гуля начнут ползать на четвереньках», – подумал я. Они показали нам новый изысканный способ поедания сыра – макать его в грушевое повидло, которое тоже привезли с собой. Гуля тараторила, что через несколько дней она и Феликс вылетают на Мальдивы, что будут там проживать в роскошном отеле. Затем она долго, словно нам это было очень интересно, описывала достоинство сети, к которой относился чудо-отель, и что она останавливалась в его аналоге в Дубае и прочее. Доказательством ее слов служили многочисленные фотографии, которые она показывала на своем телефоне. На некоторых фото был Феликс, Гуля опиралась на него, при этом всегда как-то выгибая зад. Я заметил, что на всех этих фотографиях у подруги Феликса было одно и то же выражение лица: она чуть надувала губы и вытягивала скулы. По всей видимости, ей казалось, что она выглядит так более привлекательно. Мне же это выражение ее лица показалось глупым и каким-то лошадиным. Гуля опрокидывала бокал за бокалом, вскоре она заявила, что хочет танцевать и, сидя за столом, начала проделывать волнообразные движения руками. Я включил музыку, начались танцы. У Гули силы закончились очень быстро, и она повисла на Феликсе. Когда вновь все присели за стол, подруга Феликса поведала нам некоторые подробности из своей личной жизни. Оказалось, что она замужем, и третий по счету супруг младше ее почти на 20 лет. Гуля дала своему мужу самую унизительную характеристику, которую подытожила выводом: «Он законченный идиот». Она разглагольствовала, поедая приготовленный Аллой салат, иногда куски пищи вылетали у нее изо рта.

Феликс тоже охмелел и вдруг неожиданно грубо и резко рыкнул на Гулю. Она вмиг стушевалась, сидела минут пять молча, затем убежала в ванную. Я наблюдал за Феликсом: его агрессивность распространялась не только на Гулю, скорее, ему она попросту попалась под руку. Его взгляд заметно помутнел, голос изменился, он стал вести себя более разнузданно и чаще ругаться матом. По телевизору шла новогодняя музыкальная