Скиталец среди миров - Дмитрий Лифановский

граничит со стольным Новгородом Великим. Ниже них из удельных только князья Кэнугардские Щапы. Но те спокон веков метались между эллинами, эребами и словенами, теряя при этом земли, влияние и деньги.

У Буйносовых тоже когда-то был свой удел на юге, на самой границе со степью. Когда разразилась катастрофа, род парня первыми принял на себя удары убегающих от расширяющейся аномалии кочевников, а потом и тварей хаоса. Около ста лет держали князья границы развалившейся Империи, но вынуждены были уйти под руку Новгорода. Единственной на тот момент реальной силы оставшейся на просторах некогда великого государства.

А то, что служит младший отпрыск чужому роду, так это принято тут так, во избежание усобиц. Старший наследник остается в роду, а младшие ищут службу на стороне, у союзников. Так оказался у Бежецких Яр, точно так же служит командир «Черных волков» барон Адеркас. Да большая часть княжеской гвардии — младшие сыновья аристократических родов. Так же младший сын Бежецких, достигнув возраста, пошел служить Ингвару Новгородскому. Оказывается, у Рогнеды с Зоряной есть еще два брата и сестра. Самая старшая. И она третья жена Великого Князя. Понятно теперь, почему Бежецкие так преданно держат руку Ингвара.

Большего от парня узнать не удалось. О делах сюзерена он говорил неохотно, обходясь общеизвестной информацией. Но это она для местных общеизвестная, а мне так и это в новинку.

Пару раз на нас нападали дикие звери. Один раз полутигр-полулев, здоровая косматая полосатая кошка. Ее я просто пристрелил из арбалета. Только шкуру забрал. А за два дня до прибытия к основному отряду мы попались огромной, в несколько тысяч особей, мигрирующей стае крыс. Почему они выбрали своей целью наш берег ­— не ясно. Но колышущаяся серая масса перла на нас с воодушевленными писком яростно сверкая красными злобными глазками. А я только поставил вариться супчик из местной утки с клювом полным зубов. Да палатку разложил. Решил отдохнуть нормально. Вымотался. Тяжелое путешествие. Да еще и с раненным. Буй, хоть и старался не создавать мне проблем и помогать в меру сил, но с его ранением даже шевелиться было больно и тяжело. Вот и не разрешал я ему своевольничать. Еще одну аптечку тратить потом⁈ Нет уж! И так разорил!

Только настроился я на отдых с горячей пищей и дремотой, как высыпали из тайги эти серые пожиратели всего живого и не живого. И такая злость меня взяла, что шарахнул я по ним сначала огнем со льдом. А когда бесстрашных тваренышей это не остановило, ударил ментально, вложив в атаку всю ярость и ненависть, которые кипели во мне из-за так беспардонно прерванного отдыха. Я вообще, ненавижу, когда мои планы что-то нарушает, тем более, если это какие-то крысы, пусть и магические. То ли аномалия так на меня подействовала, и я начинаю превращаться в монстра, то ли просто пришло время перешагнуть на следующую ступень развития, но вся эта орда моментально сдохла. Лишь счастливчики из задних рядов, до которых не докатилась ментальная волна, в панике разбежались. А на меня навалилась такая усталость, что я тут же провалился в полусон-полузабытье. Хорошо, больше никто нас не потревожил. Раненый Яр без меня бы не отбился.

Через два или три дня, к концу пути я уже сбился со счета, на берегу показался свежесрубленный острог. И какие-то барбосы, пытавшиеся помешать мне избавиться от беспомощного спутника, и наконец-то выспаться, не прислушиваясь тревожно к окружающим звукам, меня буквально взбесили. Я специально не стал атаковать их стихиями, а ударил ментально, проверяя усилившийся дар на тварях посерьезней каких-то грызунов. Ну, напугал. Всего-то. Ожидал большего, если честно. Но и так хорошо. Теперь буду знать свои пределы. Еще на людях надо будет попробовать. И чует мое сердце, шанс представится, стоит только выйти в обжитые земли.

Интересно, а что это от меня все так испуганно разбегаются, глядя вслед странными взглядами, будто я выбравшийся из Асгарда выпить пивка со своими воинственными последователями Один? Так вот — я не он! И глаза у меня все в наличии. И вороны нет. Или ворона не у Одина? Да какая в принципе разница⁈ Спать! Сейчас я буду спать! Все остальное потом! И никто не может встать между мной и сном! Убью! Жестоко! Зоряна⁈ Княжне неприлично прыгать на шею постороннему мужчине. Поэтому, прости, но тебе это не нужно. А мне нужно спать! Здесь у костра и лягу.

Глава 19

Мы словно бурлаки, тащим тяжелые карбасы по земле, подкладывая под днище катки из бревен, которые тоже весят не мало. Двое гвардейцев расчищают путь от пробившихся сквозь покрытие древней дороги кустов и перекладывают баланы, а остальные исполняют роль тягловых животных. Сто метров вперед один карбас, потом схватили кругляки и за вторым. И так весь день. А катки-то тоже изнашиваются. Стачиваются, ломаются. Приходится тут же делать новые, благо, лес вот он, только руку протяни. Но это потеря драгоценного времени. Сегодня утром оставшиеся после дождя небольшие лужицы покрылись тоненькой корочкой льда. Хоть погода и наладилась, тучи разошлись, осеннее солнышко ярко осветило красно-желто-зеленую тайгу, тепла уже не было. Даже слабый тонкий ночной ледок растаял только к обеду. Значит не за горами снег и морозы. Думаю, недели три у нас есть, от силы месяц. Если повезет.

Людей осталось мало. Пришлось рисковать нашими аристократочками. Просто больше некого было выделить в охранение. Все мужчины заняты на волоке. Вот и шли Адель с Зоряной и Наталья с Дарьей по флангам, в авангарде Рогнеда с Гуннаром. А я стараюсь успеть везде. Нарезая круги от одного дозора к другому. При этом приглядываю за тылами, да диких собак гоняю, которые от нас так и не отстали. Так нагло уже не лезли, кружили вокруг, надеясь неизвестно на что. Но при виде меня в панике убегали. Чувствуют, заразы, что в нашем противостоянии они добыча. Злой я! Семь человек из-за них лишились! Даже думать нечего, в пропаже разведывательного отряда тоже блохастые виноваты. Тут их территория.

С отрядом общение стараюсь свести к минимуму, только в рамках должностных обязанностей, как говорится. Странные они. Придумали себе ерунду какую-то, теперь рядом с этими упертыми фанатиками находится страшно, того и гляди молиться начнут. Я понимаю, в экстремальных условиях людям просто необходима вера, но я-то тут