Дети Велеса - Андрей Расторгуев

«А у кочевников?»

«Тех поболе там осталось. Каждый волколак, почитай, хотя бы одного человечка да загрыз. Это лишь мертвяками, а сколь ещё увечных да покусанных!» – радость победы так и сияла в раскрасневшихся глазах генерала. Никогда ещё не приходилось ему одолевать во много раз превосходящие силы врага. До сего дня, вернее ночи, оборотни нападали только в том случае, когда имели численный перевес. Чтобы уж наверняка.

«Молодец, Косолапов. Передай мою благодарность и Ганнибалу. Теперь копите силы где-нибудь поблизости. Да за кочевниками не забывайте следить. Кстати, ты сможешь как-нибудь мне сообщать о своих наблюдениях?»

«Да, Хозяин, теперь могу. Ты же меня нарёк. Только вот…» – берендей замялся, как ребёнок, стесняющийся спросить о какой-нибудь непристойности.

«Говори, чего?» – подбодрил Стас.

«Мне надо знать, как тебя звать, Хозяин, – выпалил, наконец, Косолапов. – Без этого не получится».

«Так бы сразу и сказал. Здесь меня все зовут Упырём, а имя моё…».

«Не надо имени, – торопливо перебил берендей. – Хватит и этого. Нас и так уж боле ничто не разлучит, Хозяин… Упырь».

«Ладно, дуй к своим и держи связь. Доложишь, когда кочевники двинутся на город. Главное, собирай оборотней, наращивай войско и готовься к драке».

Стас махнул на прощание рукой, генерал опустился на все четыре лапы, подобострастно рыкнул, развернулся и рванул на противоположный берег, быстро исчезая в темноте. Проходя ворота, Стас ловил на себе озадаченные взгляды стражников. Кардаш выглядел не менее удивлённым, чем его подчинённые. Он долго не мог ничего сказать, жестикулировал, мычал, подбирая нужные слова, потом всё же выдал:

– Ну, ты, это… Ты ему ручкой! Как другу или там знакомцу доброму. Это Берендею-то! Ещё бы облобызал.

– Сейчас у нас один враг. И дай-то Бог, чтобы эти оборотни до конца оставались на нашей стороне, а не переметнулись к Скалу. В этом случае они объединённой силой попросту сомнут нас. Раздавят, как тараканов. А от Трепутивля камня на камне не оставят. А потом то же самое сделают с другими городами. С каждым, куда придут. Потому что не будет силы, способной их остановить. Можешь представить, что произойдёт, когда они уничтожат последний людской город?

Оставив шокированного Кардаша раздумывать о судьбе мира, Пырёв поспешил в дружинный дом, чувствуя, что может уснуть на ходу, так и не добравшись до кровати.

Когда зашёл в комнату, успел только скинуть верхнюю одежду, разуться и заметить храпящего на соседней кровати Башку, замученного исполнением обязанностей каптенармуса. Едва отяжелевшая голова ткнулась в жёсткую подушку, Стас провалился в глубокий сон, заботливо укутавший и не выпускавший из сладких объятий почти целый сполох.

Ему приснился Косолапов. Берендей в облике человека стоял навытяжку в зелёном генеральском мундире. На гладко отутюженных брюках алели двойные лампасы, а на голове, как влитая, сидела фуражка с надраенным до ослепительного блеска орлом на высоченной тулии. Чернобородый генерал, лихо взяв под козырёк, отрапортовал:

– Товарищ главнокомандующий, разрешите доложить. Они идут!

– Кто? – не понял Стас.

Косолапов только успел открыть рот, чтобы ответить, как вдруг загрохотали выстрелы. Он дёрнулся, лицо перекосила гримаса боли. Покачнувшись, берендей свалился к ногам, открывая стрелка за спиной. Из ствола пистолета, который тот сжимал в поднятой руке, лениво выплывал дымок. Холодные глаза кольнули Стаса из-под белесых бровей. Знакомое скуластое лицо. Тонкие, бескровные губы растянуты и слегка приоткрыты – не то в злорадной усмешке, не то в хищном оскале.

Игнорируя стрелявшего, Пырёв склонился над Косолаповым. Тот был ещё жив. Кровь заполнила простреленное лёгкое и стекала по щеке с уголка рта. Смертельно раненый генерал силился что-то сказать, но только пускал кровавые пузыри. Приподняв голову умирающего, Пырёв явственно услышал чётко сформулированную мысль берендея:

«Упырь! Они идут к Трепутивлю!»

Сразу проснулся, рывком сев в кровати. С облегчением понял, что это лишь сон. Опять привиделся тот бандит из гостиницы. Дался он ему. Как будто других жуликов на свете нет, которых знал не в пример лучше. Рожи куда противнее были. А с этим встретился всего раз, и то мельком. Нет же, именно его бледная физиономия кошмары навевает.

«Упырь! Они идут к Трепутивлю!» – снова прозвучало в отходящей от сна голове. Живой и здоровый Косолапов пытался достучаться через ментальную связь.

«Понял!» – откликнулся Пырёв, сообразив, что ему толкуют о скитах, и стал быстро собираться, как по тревоге.

Впрочем, это и была тревога. Враг наступал!

Неряшливо измятая кровать соседа уже пустовала, наглядно демонстрируя, что Башка недавно встал, плюс наплевательски относится к порядку. Стас нашёл его в общем зале. Аркаша одиноко сидел за столом, заставленным тарелками со всякой снедью. Уже успел, как видно, подзаправиться. По залу витал приятный аромат чего-то чертовски вкусного, заставив желудок печально заурчать.

Башка кивнул на стол:

– Сядь, поешь. Полдня дрыхнешь. Думал, остынет всё, пока проспишься.

Увидев жареную на сале яичницу, варёное мясо, хлеб и молоко, Стас понял, как сильно проголодался. Война войной, а организм требует своё. Да и перед боем не мешало бы чего-нибудь съесть. Неизвестно когда ещё случай подвернётся.

– Сам-то поел? – спросил Стас, придвигая к себе тарелки.

– Только что.

– Вот и хорошо. Найди Тихомира и Кардаша. Пусть усилят наблюдение на Северных Вратах. И отряд ополченцев туда подтянут. Скиты двинулись на город. Я быстро перекушу и тоже подскочу.

– Ты же спал. Откуда про скитов знаешь? Чуйка сработала?

– Мои берендеи сообщили, потому и проснулся. – Пырёв уже вовсю жевал, сгребая в тарелку всего понемногу. – Не рассиживайся, время не ждёт.

На ходу одеваясь, Аркаша выскочил за дверь. Стас принялся торопливо закидывать еду в рот. Грубо поправ наставления диетологов о тщательном пережёвывании пищи, глотал кусками, запивая всё молоком. Наслаждаться вкусом было некогда. Проблема грязной посуды удачно разрешилась появлением Домового. Правильно поняв жесты землянина, показавшего на пустые тарелки, тот позвал Жировика, который сразу принялся тыкать в них свой мясистый нос.

– Умгу-умгу, – с набитым ртом одобрительно закивал Стас.

Помахав рукой обоим духам, заспешил к выходу, дожёвывая на ходу.

…У ворот неровным прямоугольником выстроилась готовая к бою когорта закованных в латы мечников. Обогнув строй, Пырёв остановился у надвратной башни, спрыгнул с коня и, бросив повод подбежавшему стражнику, поднялся на смотровую площадку. Вдоль стен бегал Михайлик, расставляя стрельцов. Тихомир, Кардаш и Аркаша стояли на башне, прильнув к бойницам. Все смотрели за реку, где на безопасном удалении суетились кочевники, видимые по расползающимся вдоль берега факельным огням. Там, где свет был более плотным, уже разводили костры и устанавливали палатки. Враг демонстрировал силу и уверенность, откровенно бряцая оружием. Попросту давал понять, что пришёл всерьёз и надолго. И уходить, не взяв своё, совершенно не собирается.