Ветер подскажет имя - Юлия Климова

Садясь в машину, Федор поймал себя на том, что мысленно обращается к ней уже ласково: «Катюшка ты моя», и эти слова звучали одновременно непривычно и правильно. На полпути он начал улыбаться, вдруг поверив, что Катя именно в Бронницах. Корабли, шкатулки, картины, монеты, мечи, вазы – это, наверное, навсегда останется у него за спиной, что поделать, он коллекционер, но перед ним – лицом к лицу – всегда должна быть она… Катя. И очень важно и нужно найти сейчас те самые слова, которые и ее заставят улыбнуться.

* * *

Статья дописана, интервью в самом разгаре. Погрузившись в работу, Катя не замечала, как быстро летит время. Чувства, сжимавшие душу, стали немного другими, теперь они не мешали, а помогали в работе.

Она перебирала ответы Федора на ее вопросы и мысленно разговаривала с ним. Интересно, она смогла бы сделать его лучше? Хотя бы на пару дней?

Сварив овсяную кашу на воде, она долго сидела на веранде и перебирала воспоминания. Встреча с Андреем немного успокоила ее, но дружеские чувства не могут заменить… любовь? Испугавшись этого слова, Катя поднялась и вернулась в кухню. Может, затеять уборку? Пора уже начинать новую жизнь этого дома. Или сначала составить план, что и как здесь нужно исправить?

Катя заглянула в комнату и вынула из сумки телефон. На этот раз были и сообщения, и не отвеченные звонки. От Федора.

«Может, проблема с переводом денег», – не желая сбиваться с рабочего настроя, подумала она и убрала телефон обратно в сумку. Рука коснулась пухлого конверта. Что это?

В конверте лежал диктофон, и это вызвало любопытство и удивление. Вернувшись в кухню, задаваясь вопросом, как он мог к ней попасть, Катя приготовила чай и лишь затем села на диван и нажала кнопку. Она не ожидала услышать разговор Ольги и Андрея, слова вырвались, закружили над столом и полетели обратно, больно жаля. Не в силах слушать дальше, Катя выключила диктофон, встала и выбросила его в мусорное ведро. Руки задрожали, и пришлось обнять себя за плечи, чтобы хоть немного прийти в себя. Нет, она не хотела бы знать, кто и за сколько готов ее продать, но иногда полезно познакомиться с правдой.

Переодевшись в старенькую футболку и джинсы, собрав часть волос на затылке, Катя сгребла на участке мусор в кучу и сложила его в металлическую бочку. Вернувшись в дом, она еще несколько раз перечитала сообщение Федора и поняла, что не может не ответить.

«Добрый день. Я работаю за городом, позвоню немного позже». Это же легкий и непринужденный ответ, он никогда не расскажет о том, как тяжело находиться столь далеко от отеля «Тасман» и Федора Дмитриевича Мелихова.

Но связь опять барахлила, взяв телефон, Катя тяжело вздохнула, открыла дверь и направилась к яблоне.

– Катя!

Обернувшись, она увидела Федора и замерла. Он не мог знать, где ее искать…

– А я как раз отвечала на ваше сообщение.

– И что отвечали?

– Я обещала позвонить немного позже.

– Мне подождать?

– Не надо.

Катя улыбнулась, и Федор закрыл за собой калитку и уверенным шагом пошел по дорожке.

Очень хотелось сделать шаг навстречу, но нахлынувшие чувства остановили. Как же она соскучилась и по этому спокойному выражению лица, и по открытому лбу, и по внимательному взгляду карих глаз…

Что ж, мобильник в ближайшее время не понадобится, и Катя убрала его в задний карман джинсов.

– Далеко же вы уехали от меня, – тихо сказал Федор, когда между ними практически не осталось расстояния. – Это ваш дом?

– Да, я собираюсь привести в порядок участок, давно об этом мечтала. – Катя поняла, что ее голос дрогнул, но исправить это уже было нельзя. – А о чем вы хотели со мной поговорить?

– Наверное, о главном. Ничего не могу с собой поделать, несколько дней назад вы сделали меня лучше. И это лучшее теперь не дает мне спокойно жить. – Федор протянул руку, коснулся плеча Кати, ее шеи, щеки. Из наспех сделанной прически выпала прядь, и ветер тихонько приподнял ее и опустил. – Не могу без тебя, – устало сказал Федор, осторожно убирая прядь за ухо. – Не могу. Пусто и плохо без тебя.

– А окимоно? Не пробовали с ними разговаривать?

– Пробовал, не помогает. И с вазами тоже пробовал, и тоже мимо.

Катя улыбнулась еще раз и наклонила голову, так, чтобы щека оказалась в его ладони.

– Я тут тоже немного разговаривала с теплицей и яблоней. И тоже мимо.

Федор притянул Катю к себе, его руки скользнули на талию, поднялись выше и опустились. Ему нравилось ловить в ее глазах радость, угадывать в них те чувства, в которых он так нуждался. Она доверчиво смотрела на него, проводя пальцем по пуговицам его рубашки. Губы то сжимались, то разжимались, и уже не было сил терпеть, но Матвей Глинников просил закончить историю, и Федор привез в Бронницы то, что должно было поставить последнюю точку.

Александра Образцова так и не пришла за бриллиантом, а она наверняка знала, что хранится на дне корабля. Драгоценный камень не должен был пропасть в таком случае, он должен был достаться Щербакову Сергею Кузьмичу.

А значит, он теперь принадлежит Кате. Федор сунул руку в карман пиджака и улыбнулся, он искал корабль, и он его нашел, он мечтал разгадать тайну шкатулки, и он ее разгадал, но бриллиант перейдет к тому, кому он был предназначен. Матвей Глинников оставил на этот счет четкое распоряжение.

– Я должен отдать то, что принадлежит тебе. – Федор вынул из кармана завернутую в пожелтевшую бумагу коробочку и положил ее на стол.

– А можно я потом посмотрю? – спросила Катя, не желая выбираться из объятий.

– Конечно, можно. Это совершенно неспешное дело, вполне подождет тебя еще пару сотен лет.

Наклонив голову, Федор поцеловал Катю один раз, второй, третий… Она обвила его шею руками и сильнее прижалась, не желая расставаться ни на минуту.

– Катюшка ты моя, – прошептал он.

* * *

Глеб развалился на стойке ресепшена и подпер щеку кулаком, глядя на блондинку. «Теперь, когда моя волшебная сила на нуле, я уже не могу быть плохим, может, прогуляемся сегодня вечером туда, где потемнее…» – мысленно протянул он.

– Вы что-то хотели? – спросила девушка, подходя ближе.