Колдун и кристалл - Стивен Кинг

Ален кивнул, слова Роланда вселили в него малую толикууверенности.

– Насчет социального статуса, – вставил Катберт. – У них-тоего нет никакого, то есть мы выше их как минимум на голову.

Роланд кивнул, потом заметил, что на седельной луке Катбертавновь появился грачиный череп.

– А вот это убери!

С обидой на лице Катберт засунул «дозорного» в переметнуюсуму. Двое мужчин в белых куртках, белых штанах и сандалиях выступили вперед,кланяясь и улыбаясь.

– Выше головы, – негромко бросил Роланд своим друзьям. –Помните, кто вы. И помните лица ваших отцов. – Он хлопнул Алена, на лицекоторого еще отражалась тревога, по плечу. Потом повернулся к грумам: – Добрыйвечер, джентльмены. Пусть будут долгими ваши дни на земле.

Оба заулыбались, сверкнув зубами в разноцветном светефакелов. Старший поклонился…

– И ваши тоже, молодые господа. Добро пожаловать во дворецмэра.

Главный шериф встретил их днем раньше, с такой же радостью,как и грумы.

Пока все приветствовали их от всей души, даже возничиеповозок, которые встречались им по пути в город, и одного этого вполне хватило,чтобы Роланд насторожился. Он убеждал себя, что скорее всего его подозрениянапрасны, местные жители и должны питать к ним самые теплые чувства, иначе ихбы сюда не послали. Во-первых, Меджис находится далеко от эпицентра событий,во-вторых, он верен Альянсу. Роланд понимал, что перегибает палку, нопредпочитал не терять бдительности. Быть начеку. В конце концов, они ещенедавно были детьми, и, если попадут в беду, то лишь потому, что принималижелаемое за действительное.

Служебные апартаменты шерифа и тюрьма феода занимали одноздание, расположенное на Холмовой улице, откуда открывался прекрасный вид набухту. Роланд не мог знать этого наверняка, но догадывался, что ни в одномдругом феоде пьяницы и драчуны не просыпались утром, чтобы увидеть стольживописную картину: к югу тянулся ряд разноцветных эллингов, доки располагалисьвнизу, там старики и мальчишки ловили удочками рыбу, а женщины чинили сети ипаруса. А чуть дальше по сверкающей голубизне бухты сновали туда-сюда рыбацкиебаркасы: утром ставили сети, во второй половине дня вытаскивали их.

Большинство зданий на Главной улице были выстроены изсаманного кирпича, здесь же, на улице, проходящей над деловым центром Хэмбри,предпочтение отдавалось красному кирпичу, как и в Старом квартале Гилеада.Ухоженные дома, кованые решетки ворот, чисто выметенные дорожки, оранжеваячерепица крыш, ставни, защищающие от солнца. На этой тихой улочке просто неверилось, что северо-западная часть Альянса, древняя земля Эльда, Артуровакоролевства, пылает в огне и вот-вот рухнет.

Тюрьма в большей степени напоминало почтовое отделение, вменьшей – городской Зал собраний. Разумеется, при отсутствии решеток на окнах,выходящих на бухту

Шериф Херк Эвери в одежде отдавал предпочтение хаки. Должнобыть, он наблюдал за их приближением через глазок, потому что парадная, сковаными железными пластинами дверь тюрьмы распахнулась, прежде чем Роландуспел потянуться к колотушке-звонку. Шериф Эвери появился на крыльце. Впрочем,первым появился его живот, точно так же, как в зал суда сначала входит бейлиф,а уж потом сам судья. Эвери широко раскинул руки, всем своим видом выказываяпереполняющую его радость.

Он низко поклонился (как сказал потом Катберт, ему сталострашно при мысли, что живот может перевесить и свалить шерифа с крыльца, атам, глядишь, тот мог укатиться и в море), несколько раз пожелал им доброгоутра, как сумасшедший, молотил по ключице. Широкая улыбка едва не разорвалалицо пополам. Три помощника, по виду в недалеком прошлом фермеры, как и шериф,одетые в хаки, толпились в дверях за спиной Эвери и таращились нановоприбывших. Именно таращились: в глазах стояло неприкрытое любопытство.

Эвери пожал руку каждому юноше, продолжая кланяться, иробкие попытки Роланда остановить его успехом не увенчались. Наконецугомонившись, он пригласил гостей в дом. В кабинете царила прохлада, хотясолнце уже пекло немилосердно. Разумеется, потому-то дома и строили из красногокирпича. Такого просторного и светлого кабинета главного шерифа Роланду видетьне доводилось, а он за последние три года побывал в пяти или шести, сопровождаяотца в нескольких коротких и одной достаточно продолжительной инспекционныхпоездках.

В центре стояло бюро с убирающейся крышкой, у двери виселадоска с объявлениями (на листках писали, зачеркивали, снова писали: бумага вСрединном мире была в дефиците), дальний угол занимала подставка с двумявинтовками. Такими древними, что Роланд засомневался, а есть ли к ним патроны.Слева от подставки открытая дверь вела непосредственно в тюрьму, с тремякамерами по каждую сторону короткого коридора и идущим из двери сильным запахомщелочного мыла.

Они все почистили к нашему приезду, подумал Роланд. Его этоудивило, тронуло… и насторожило. Почистили, словно готовились к встречеконников одного из Внутренних феодов – солдат-профессионалов, присланных сзаданием провести серьезную проверку, а не трех подростков, наказанных запрегрешения.

Но должно ли это восприниматься как странноегипертрофированное стремление местного руководства встретить гостей на высшемуровне? В конце концов, прибыли они из Нью-Канаана, и вполне возможно, чтожители этого медвежьего угла смотрят на них как на особ королевской крови.

Шериф Эвери представил своих помощников. Роланд пожал рукивсем, даже не пытаясь запомнить имена. Обязанность запоминать их лежала наКатберте, и забывал он хоть какое-то крайне редко. Третий помощник, с обширнойлысиной и болтающимся на ленте моноклем, опустился перед ними на одно колено.

– Вот это ни к чему, идиот! – воскликнул Эвери, схватилпомощника за шкирку, рывком поднял на ноги. – Они же подумают, что мы задеревенщины. Кроме того, ты их смущаешь, неужели тебе это не понятно?

– Все нормально. – (Роланд действительно смутился, ностарался не подать виду.) – Не такие уж мы особенные, знаете ли…

– Не такие уж особенные! – Эвери расхохотался. А вот егоживот, как отметил Роланд, трясся совсем не так, как мог бы: жира в нем быломеньше, чем казалось на первый взгляд. Возможно, подумал юноша, и шериф не такуж прост. – Он говорит, не такие особенные! Вы проскакали пятьсот миль, прибылииз Привходящего мира, наши первые официальные представители Альянса, с тех поркак четыре года назад по Великому Тракту проехал стрелок, а он говорит, что нетакие они особенные! Не присесть ли вам, дорогие мои? У меня есть грэф, но часеще ранний, да, может, вы вообще не захотите его пить, учитывая ваш возраст. Ужизвините меня, но ваша юность бросается в глаза, тем более что стыдиться юностинечего, мы все были молодыми. Еще у меня есть белый ледяной чай, который я вамочень рекомендую. Жена Дейва готовит его просто бесподобно.