Изумрудный атлас. Огненная летопись - Джон Стивенс

А затем она вдруг рассмеялась.

– Кролик, ты все-таки ужасно все усложняешь! Не будь ты таким милым, я бы, наверное, уже рассердилась. Полагаю, ты знаешь, что ворота заколдованы. Иначе я бы уже давно сломала их.

– Конечно, – пропыхтел Майкл. На самом деле он только что об этом узнал.

– Мне жаль, но хотя мой хозяин и лежит без сознания, его приказ убить тебя остается в силе. Неужели ты думаешь, что за двести лет я не нашла другого способа покидать вулкан?

Майкл мгновенно вскочил. И услышал, как дракониха тяжело топает обратно в глубину туннеля.

– Габриэль, мы…

Но Габриэль в беспамятстве лежал на полу, раны, полученные от стража, все-таки сделали свое дело. Быстро осмотрев его и убедившись, что Габриэль дышит, Майкл бросился по лестнице на башню. У него не было никакого плана. Он только знал, что должен быть с Эммой. Взбираясь, он жестоко ругал себя за то, что полез в вулкан. Глупец! Самонадеянный пузырь! Кембриджский водопад ничему его не научил! Вечно он считает себя умнее всех, но это каждый раз оказывается не так, и теперь его сестре придется заплатить за это жизнью! О том, что ему самому предстоит погибнуть, Майкл даже не думал. Главное, он опять подвел Эмму и Кейт.

Шагнув с лестницы на открытый воздух, Майкл нашел Эмму на том же месте, где он ее оставил, неподвижную, глядящую в пустоту. Затем над головой у него раздался пронзительный крик, и, обернувшись, Майкл увидел, как дракониха – лава ручьями лилась с ее крыльев – вырывается из жерла вулкана. Вот она развернулась – огненное создание, жарко пылающее на фоне иссиня-черного неба, – и с грозной, завораживающей медлительностью опустилась на склон горы. Майкл схватил Эмму и поволок ее безжизненное тело по лестнице, но сумел сделать лишь несколько шагов, прежде чем споткнулся, и они кубарем прокатились по ступенькам, неуклюже растянувшись внизу. При падении Майкл в кровь разбил нос, все тело у него было в синяках и ссадинах, он бросился к сестре, беспомощно твердя: «Прости, ой, прости пожалуйста!», но тут всю верхнюю часть башни вдруг смело прочь. Подняв глаза, Майкл увидел, как дракониха разворачивается в воздухе, готовясь к следующему заходу. Он закрыл собой сестру, но дракониха не стала таранить башню; вместо этого она зависла в воздухе и своим огромным хвостом, как палицей, принялась разбрасывать оставшиеся камни. В считаные секунды лестница оказалась под открытым небом, а дракониха опустилась на обломок стены.

Что-то упало к ногам Майкла.

– Вот, кролик. Я обещала показать тебе Летопись и сдержала свое слово.

Майкл вскочил, загораживая собой Эмму, и вытащил из-за пояса нож, который дал ему Габриэль. Очутившись лицом к лицу с чудовищем, он невольно остолбенел от того, до чего же оно огромное. Даже стоя на четырех лапах, дракониха возвышалась над ним, как гора закованных в броню мышц, клыков и зубов. По сравнению с ней Майкл был пустым местом. Даже не кроликом, а так, козявкой. Но он продолжал стоять, хотя подгибающиеся ноги отказывались его держать.

Дракониха пристально разглядывала его своими узкими глазами цвета крови.

– Поверь, мне совсем не хочется тебя есть, кролик. Возможно, в другой жизни мы могли бы стать друзьями. Но я не могу ослушаться приказа своего хозяина.

– Я не… – пролепетал Майкл. – Я тебя не боюсь!

– Боишься, и еще как. Но стараешься этого не показывать, а это самое главное. За это я позволю тебе один раз уколоть меня этой булавкой, прежде чем прикончу. Подойди ближе.

Майкл сделал дрожащий шажок вперед. Его обдало жаром, исходившим от тела чудовища. Дракониха была права – он умирал от страха. Но еще он был зол. Это было нечестно! Все не должно было закончиться вот так: они с Эммой остались без Кейт. Эмма не могла за себя постоять. А он остался совсем один.

– Ты же ничего не знаешь! – закричал Майкл, и слезы хлынули у него по щекам. – Ты ничего про нас не знаешь! Ты не знаешь, почему мы с сестрами все это делаем! Ты просто… просто глупый червяк!

– Все правильно, кролик. Не держи гнев в себе, выпусти его наружу. Ты умрешь так быстро, что даже не заметишь. Ну же, коли.

От дыхания драконихи у Майкла запотели стекла очков. Но он высоко поднял нож над головой и вдруг снова увидел золотой браслет на лапе чудовища. И это заставило его замереть. Если браслет был золотой, то почему же он не расплавился в магме? Значит, он был заколдованный! Как железные ворота, запиравшие туннель. Внезапно в памяти у него всплыла песня, которую эльфы распевали ночью на поляне.

Дракониха сказала, что эльфийская принцесса была заколдована…

Страж называл дракониху девочкой…

Возможно ли это? Могло ли это быть на самом деле?

– Коли, кролик! Давай! Коли!

Времени на раздумья больше не было. Майкл ударил изо всех сил. Он почувствовал, как нож прорезал золотой обруч и вонзился в лапу драконихи. Она завизжала от бешенства и встала на задние лапы, раздирая когтями воздух. Майкл закрыл глаза и стал ждать, когда эти когти вонзятся в него.

«Я ошибся. Я погиб. Эмма погибла. Я погубил нас обоих».

И он почувствовал невыносимую, сокрушительную печаль, оказавшуюся сильнее страха смерти, ибо теперь он знал, что окончательно подвел обеих своих сестер.

Затем послышался громкий стон и звук падения. Майкл открыл глаза. Дракон исчез. На его месте, среди руин разрушенной башни, лежала золотоволосая эльфийская девочка, ожившая копия ледяной статуи с поляны. Рядом с ней валялся разрубленный браслет. А возле него светилась красным светом книга.

«Нет, – подумал Майкл, – вы только поглядите!»

И потерял сознание.

– Разделение. Так они это называют. На самом деле это больше похоже на капитуляцию. Трусливую. Подлую. Мы львы, обращенные в бегство крысами! Все внутри переворачивается при одной мысли об этом! Сигару?

Рурк вытащил из внутреннего кармана своего мехового пальто кожаный портсигар, откинул крышечку, и Кейт увидела четыре толстые сигары, лежащие бок о бок, как снаряды. Экипаж грохотал по мощеным улицам, Рурк, сидящий напротив Кейт, вытянул вперед свои огромные ножищи, закинув башмаки на ее сиденье. Судя по всему, он чувствовал себя абсолютно непринужденно.

– Нет, благодарю вас, – ответила Кейт.

– Так вот, меня просто всего корежит от этого, честное слово.

Рурк откусил кончик сигары и выплюнул его в окно с такой силой, что тот ударился о шляпу какого-то прохожего. Издав короткий смешок, Рурк зажег большим пальцем спичку. Ароматный дымок сигары заполнил пространство кабинки.