Люди на войне - Олег Будницкий

Казакевичу, одному из немногих писателей-ополченцев, довелось выйти из окружения. При выходе из окружения 9 октября 1941 года он был контужен. Впоследствии его направили на краткосрочные курсы командиров пулеметных взводов. Несмотря на полную «штатскость», он был совершенно уверен в себе. Однажды политрук, в отсутствие Казакевича, заметил, что тот все схватывает на лету. И заключил: «Ему бы не взводом, а полком командовать». Когда товарищ передал эти слова Казакевичу, тот сказал: «Политрук прав». Необычного курсанта заметил и командир учебного полка подполковник Захарий Выдриган, ветеран Первой мировой и Гражданской. Когда Казакевичу присвоили звание младшего лейтенанта, он назначил его своим адъютантом. Между кадровым военным Выдриганом, окончившим, по его словам, лишь церковно-приходскую школу, и членом Союза писателей Казакевичем завязалась дружба. Выдриган, несмотря на скромное образование, был книгочеем, а Казакевич, по словам полковника, был «ходячей библиотекой». Но ценил он своего «ужасного адъютанта», как показало недалекое будущее, не только за это.

Когда в штабе запасной учебной бригады узнали, что в адъютантах у Выдригана член Союза писателей, Казакевича забрали для «использования» в многотиражной газете бригады. Это можно было бы счесть удачей: служба по специальности во Владимире, далеко от фронта, а значит — от смерти. Причем этой службы он не добивался, она сама его «нашла», и подобного рода служба (вполне полезная) стала уделом многих советских писателей. Однако военная биография Казакевича радикально отличается от обычной писательской. И «сделал» эту биографию он сам. В ночь с 25 на 26 июня 1943 года младший лейтенант Казакевич сбежал на фронт, то есть формально дезертировал, рискуя попасть под трибунал. Командиру бригады и начальнику политотдела он оставил письма, в которых объяснял свой поступок. Начальнику политотдела он, в частности, писал:

Поспособствовал «дезертирству» Казакевича на фронт Выдриган, получивший назначение на Западный фронт на должность заместителя командира 51‐й стрелковой дивизии. Выдриган прислал бывшему адъютанту, по сути, подложный вызов. И Казакевич едва избежал трибунала. Но, в общем, пронесло.

Казакевич сбежал на фронт не для того, чтобы писать. И ничего не написал до конца войны, не считая стихов «по случаю». Служил поначалу в 174‐й стрелковой дивизии, куда перевели на ту же должность Выдригана. Однако служил Казакевич теперь не адъютантом, а в разведке. Здесь он получил свою первую награду — медаль «За отвагу». Из наградного листа:

29 сентября 1943 года Казакевич писал жене:

Затем лейтенант Казакевич служил помощником начальника оперативного отделения штаба 76‐й Ельнинской стрелковой дивизии Западного фронта, командиром которой был назначен Выдриган. Дружба с комдивом и служба в штабе совсем не гарантировали жизни и даже относительной безопасности. Свой первый орден Красной Звезды Казакевич получил за то, что, будучи послан в войска, «находясь на переднем крае, личным примером и храбростью воодушевлял бойцов и офицеров на выполнение поставленных задач, чем способствовал овладению сильно укрепленным пунктом противника в деревне Боброво». Бои происходили в период с 15 ноября по 3 декабря 1943 года.

Этот эпизод требует пояснения. Чем примечательна белорусская деревня Боброво и почему бои за нее велись почти три недели? Боброво была частью сильно укрепленной обороны противника на подступах к Орше. Взятие Орши открывало Красной армии путь в Польшу. Командующий армией генерал-полковник Василий Гордов не слишком считался с потерями и каждый день требовал во что бы то ни стало прорвать оборону противника и взять Боброво.

Немцы занимали очень выгодные для обороны позиции за ручьем, на его высоком западном берегу. Там были и леса, и неразрушенные деревни. Семьдесят шестая дивизия занимала изрезанную оврагами равнину, от края до края просматривавшуюся и простреливавшуюся немцами. Единственным спасением были залитые водой овраги. Там прятались, как писал впоследствии в повести «Сердце друга» Казакевич, «люди, окопавшиеся в глинистой хляби огромных, тянувшихся на десятки километров оврагов, простуженные, охрипшие, покрытые фурункулами». Кроме свинцового, шел и обычный дождь. Он шел целый месяц. А потом ударили морозы. Немцы не жалели снарядов и мин. Дивизия несла огромные потери, но приказ был прежним — наступать. Тогда командир дивизии Захар Выдриган решил создать штурмовой отряд, в котором собрать бойцов из фактически уже не существующих полков. Командиром был назначен командир одного из полков подполковник Голубев. Ему было предоставлено право выбрать себе из остатков офицерского состава замполита и начальника штаба. Начальником штаба Голубев выбрал старшего лейтенанта Казакевича.

Казакевич тихо спросил назначенного комиссаром старшего лейтенанта Виктора Шикова: