Персональные демоны - Лиза Десроушерс

— Да.

— И я сказал тебе, что верю.

— Да.

— Тогда все и началось. Любой опытный ангел мог услышатьтвои мысли. Но обычно я не могу читать мысли демона.

Люк сужает глаза.

— Ты лазил в моей голове? — рычит он.

Гейб фыркает.

— Да. Очень хотелось тебе сообщить, что твой план — отстой.Ты влюбился, и это основная причина, почему он полетел ко всем чертям.

Я встречаюсь с Люком глазами.

Он тоже меня любит?

Люк впивается взглядом в Гейба, а затем поворачивается кокну.

В голове у меня все перемешалось. Мысли, эмоции, образы, — вселетает в случайном порядке.

Я понимаю, что все это невозможно, но тут же вижу — этоправда.

И маленькая часть меня испытывает облегчение, словно язнала, что так и будет.

Люк-Люцифер-Жар-Рога-Демон.

Как-то это все кажется более реально здесь, в доме Гейба, чемв квартире Люка.

Гейб.

Я слышу свой вздох, когда кусочки мозаики складываются вмоей голове.

Гейб-Габриэль-Светящаяся-улыбка-Его-предупреждения. И то,что он только что сказал... Любой опытный ангел мог услышать...

Нет.

Я смотрю на Гейба, не в силах скрыть ошеломление на своемлице.

Ангел?

Он смотрит на меня настороженными глазами, и отвечает на мойнепроизнесенный вслух вопрос:

— Да.

— Нет!

Почему это гораздо труднее принять, чем то, что Люк — демон?

Потому что ангелов не существует... как и Рая... как и Бога.

Комната начинает вращаться, и я наклоняюсь, кладя руки наколени, пытаясь втянуть воздух в опустевшие легкие. Но мое горло перехватывает,полностью перекрывая поток воздуха, когда я думаю о Мэтте.

Если Бог существует, почему он забрал моего брата?

Мои колени подкашиваются, и последнее, что я чувствую,прежде чем потерять сознание, — руки Гейба, ловящие меня.

_________________

Когда я открываю глаза, взволнованное лицо Люка — первое,что я вижу. Он сидит на краю дивана и держит меня за руку. За его спиной маячитГейб.

Я глубоко вдыхаю и пытаюсь сесть, но Люк мягко опускает меняобратно на диван, поправляя мою подушку.

— Я ничего не понимаю. — Мой голос еле слышен.

Люк пристально глядит на меня своими неповторимыми глазами.

— Спрашивай меня, что хочешь.

В моих мыслях абсолютный бардак.

— Вы здесь... вы оба... что... почему? — Я, наконец,справляюсь с сухим ртом и дрожащим голосом.

Его голос мягок, будто он говорит с испуганным ребенком.

— Потому что ты здесь.

— Я... вы здесь из-за меня?.. — Я чувствую, как кровьотливает от головы, и я вновь вижу танец звезд перед глазами.

— Да.

— Зачем? — шепчу я.

Губы Гейба расплываются в ироничной улыбке.

— Ну, я должен защитить тебя от него. — Он кивает на Люка.

Все мое тело трясет, и мне кажется, что меня сейчас стошнит.

— Защитить меня от... Люка?

Гейб поворачивается к Люку, презрение ясно написано на еголице.

— Так ты ей не сказал? Ты настоящий козел, знаешь об этом?

Люк выглядит измученным, когда резко встает и идет к окну.Он хватается за подоконник так крепко, что я поражаюсь, как дерево еще не разлетелосьв щепки. Его взгляд прикован к полу.

Гейб садится рядом со мной на диван. Он обнимает меня, и яприжимаюсь к нему.

— Он здесь, чтобы отметить твою душу для Ада.

— Отметить мою душу... — Я чувствую, как снова плыветголова, яркие вспышки звезд возникают перед глазами. Затем мое дыханиеперехватывает, когда я начинаю размышлять, почему принадлежу Аду.

— Из-за... того, что случилось?

Гейб крепче прижимает меня к себе.

— Нет. Это никак не связано…

Люк отрывается от окна и вопросительно смотрит на нас сГейбом. Я отвожу глаза и крепче прижимаюсь к Гейбу.

— Тогда почему я?

Гейб пронзает Люка острым взглядом, и внезапно Люк выглядитрастерянным.

— Я никогда не знал наверняка, — говорит он, наконец. — Единственное,что было мне известно, — мне необходимо срочно тебя отметить.

—  Хм, похоже, Бехерит очень тебе доверяет, — говорит Гейб ссарказмом.

— Закрой рот, я не обязан был это знать.

Но затем он смотрит на меня в объятиях Гейба и опускаетвзгляд на руки.

— Успокойся, — говорит Гейб примирительно. — В любом случае,ты не плохо осведомлен.

Люк кивает, но ничего не говорит.

Гейб притягивает меня ближе.

— Ты особенная, Фрэнни. У тебя есть особенные...способности. Некий дар, за который обе стороны, в буквальном смысле, убили бы.

— Обе стороны? Типа Рай и Ад?

Он кивает.

— У меня нет никакого дара.

— Нет, есть. — Он смотрит на Люка. — Так ведь?

Глаза Люка отрываются от пола и смотрят в мои.

— Ты видишь определенные вещи, Фрэнни.

— Понятия не имею, о чем ты.

— Ты обладаешь Видением... Видения... Галиб, папа Тейлор. Тызнала.

Горло сжимается, когда я думаю о тех ужасных кошмарах,которые я вижу, прежде чем они произойдут в реальности. Лица, вспышкамипоявившиеся в моей голове: Мэтт, бабушка, Галиб, мистер Стивенс, многие другие.

Гейб тянет меня назад и смотрит в глаза.

— Но это еще не все. Есть нечто гораздо большее.

Я оглядываюсь на Люка, его лицо становится абсолютно белым.Он медленно качает головой. Гейб смотрит на него и кивает.

— Внушение... — шепчет Люк, он морщится, как будто его атаковалавнезапная мигрень... Он опускает голову и трет переносицу. — Нечестивый Ад...

— Что? — спрашиваю я. Все тело у меня дрожит, и Гейб вновьобнимает меня.

— Гитлер, Моисей... Что у них общего?

Я не в настроении разгадывать его загадки.

— Просто скажи мне, что происходит. — Ненавижу себя за то,что мой голос так тих и слаб.

— Ты знаешь историю Моисея? Он умел заставлять людейслушать, чтобы они изменили свое мнение, свои мысли. Когда Люцифер увидел, что можетделать Моисей, через него уже действовал Бог, и он понял, что облажался. Вследующий раз, когда появился некто с такими способностями, Люцифер боролся,грязно боролся, и, в итоге, победил. Все мы знаем, что происходило в нацистскойГермании, никогда не было ничего подобного ни до, ни после войны. До сих пор...— Он обменивается многозначительными взглядами с Люком, а затем смотрит наменя. — До тебя. — Я смотрю на Люка, стоящего с широко раскрытыми глазами иртом, он явно в ужасе. — Слушай. В этом все и дело. Если они доберутся дотебя... — Гейб указывает подбородком в сторону Люка. — Ты станешь новымГитлером, только еще хуже. Если останешься с нами, будешь Моисеем, и силы твоиувеличатся. — Он сжимает челюсть и качает головой. — И ты не наивна в том, чтодумаешь, что люди изначально рождаются хорошими, Фрэнни.