Стать смыслом его жизни - Ирина Грин

— Может, я просто хочу помочь? Почему Билл Гейтс может помогать миллионам детей в Африке, а я не могу хотеть помочь двум детям, судьба которых неожиданно пересеклась с моей?

— Но он же не селит их в своем доме!

— Он строит им дома в Африке! В конце концов, я могу построить себе новый дом, а этот отдать тебе, чтобы ты жила в нем с Лизой, Вовкой и другими детьми, которых сочтешь нужным в нем поселить. Главное — чтобы они жили здесь. Можешь считать это памятником моей жене, которая очень хотела иметь много детей.

— Может, лучше об этом спросить у Лизы? — уклончиво ответила Вера.

— Вер, пожалуйста, не зли меня! Я так и знал, что ты будешь против. Ведь она поступит так, как скажешь ты!

— Давайте не будем принимать решение за нее. Пока она останется в вашем доме, а через два месяца узнаем.

— Ты ставишь мне условия?! Назначаешь испытательный срок?! Ты?! Мне?! — он вскочил со стула, потом успокоился, обмяк, сел. — Похоже, у меня нет выбора.

— Понимаете, как это ни парадоксально, Лиза очень любит свою мать и надеется, что та когда-нибудь за ней придет. Если вдруг женщина захочет забрать ребенка, вам придется ее отдать — вы же не будете удерживать девочку насильно?

Они еще долго сидели в тишине, каждый думал о своем.

Первой нарушил молчание Олег.

— Адвокат написал ходатайство, завтра Петрову отпустят под подписку о невыезде. Я тебе позвоню — поедешь, отвезешь ее к сыну.

— Спасибо, это действительно отличная новость, — обрадовалась Вера.

— Почему? Что для тебя эта женщина?

— Если честно, я считаю себя виноватой во всем, что произошло.

— Как это?

— Давайте как-нибудь в другой раз, — Вере совсем не хотелось обсуждать с Олегом пусть бывших, но все-таки пациентов.

— Это из-за нее ты ушла с работы?

— И из-за нее тоже. Олег Васильевич! Не надо меня ни о чем расспрашивать! Я сама обо всем расскажу!

— Обещаешь?

— Зуб даю, — и Вера продемонстрировала процесс передачи зуба.

Олег на мгновенье потерял дар речи — он не ожидал от Веры такой экстравагантной клятвы. «Очевидно, сказывается влияние Аиды Степановны», — подумал он, а вслух сказал:

— Мне просто очень хочется помочь тебе. Что ты теперь собираешься делать?

— Я хочу попробовать поступить в университет на психологический факультет. В кадрах мне сказали, что у них есть заочное отделение. Попробую куда-нибудь устроиться на работу.

— Постой, мы же уже договорились по поводу работы! Ты будешь работать у меня! Сколько ты получала у себя в больнице? Я гарантирую такую же зарплату.

— Олег Васильевич! Я врач, мне нужна практика. Если я буду заниматься только одним ребенком, то потеряю квалификацию.

— А с двумя? Даже с тремя — Петрова не забывай! Потом — ты же будешь учиться!

— Я подумаю, хорошо?

— До утра, после этого жду твой положительный ответ.

Вера улыбнулась.

— Вы, случайно, не знаете, как можно найти адрес человека, который живет в Германии? — спросила она, чтобы переменить тему.

— А что за человек?

— Наш с Катей друг, художник. Давно уехал, а на днях я получила от него целую пачку писем. Оказывается, он писал, а письма не доходили. В последнем он сообщил, что переезжает и позже пришлет новый адрес, но не написал.

— Дай мне старый адрес, я постараюсь узнать. А в Интернете ты не пробовала его искать?

— Нет, а как?

— Пойдем ко мне в кабинет, посмотрим, может, найдем вашего друга. Все-таки художник…

Они поднялись на второй этаж, прошли по коридору и оказались в просторной комнате с окном от пола до потолка.

На стенах висели фотографии домов, помещений, каминов, лестниц, колонн, причудливых фасадов.

— Ваши? — спросила Вера.

— Мои, — в голосе Васильченко звучала гордость.

Он подошел к столу, включил компьютер.

— Итак, кого мы ищем?

— Васильковский Арсений.

— Надо же, фамилия почти как у меня, — сказал Олег и вбил в поисковую строку: «Арсений Васильковский, художник».

Система выдала целую кучу ссылок.

— Сергей Васильковский… Арсений Мещерский… Епископ Васильковский… Не то… — бормотал Олег.

— Знаешь, что-то я не вижу твоего художника, — наконец, сказал он. — Но ты не расстраивайся, у меня есть друзья в Германии, давай сюда письмо, я напишу им старый адрес.

Вера сбегала за оставленной на кухне сумкой, достала пачку конвертов.

— Слушай, а чего ты говоришь, что он Васильковский? Тут написано Лемман.

— Лемман? — Вера рассеянно посмотрела на конверт. — И правда Лемман.

— Фрау Лемман! Его мать случайно не Натальей звали?

— Да!

— Я помню ее — красивая такая женщина, бухгалтером работала в РСУ, а потом вышла замуж за немца и укатила в Германию. Это ее сын?

— Да.

Олег вписал в поисковую строку: «Арсений Лемман художник». Среди множества выданных системой ссылок оказалась ссылка на сайт художника Арсена Леммана. Клик мышкой — и Вера внимательно рассматривала фотографию.

— Ну что, он?

— Я не знаю, — растерялась она — лицо хозяина сайта почти полностью закрывал козырек бейсболки, а маленькая аккуратная бородка никак не вязалась с мальчиком, которого Вера знала много лет назад.

— Смотри, тут есть номер его аськи! Давай напишем!

— Неудобно как-то… Вдруг это не он?

— Где не надо, ты смелая и упрямая, давай, диктуй, я сам напишу.

Но Вера уже справилась со смущением. Она села за стол и написала в окошке программы ICQ: «Здравствуйте, меня зовут Вера. Я разыскиваю своего друга — Арсения Васильковского. Он тоже художник. Вы случайно не можете мне помочь?»

— Так? — она посмотрела на Олега.

— Отлично! Я бы так не написал, — он улыбнулся, вспомнив свою, сугубо мужскую переписку с друзьями.

Вера отправила сообщение и замерла в ожидании. Но ответа не было, таинственный Арсен Лемман молчал.

— Ну и ладно, не переживай, — подбодрил Веру Олег. — Попытка не пытка. Ты пока расскажи мне про своего Арсения, а я черкну другу в Германию, может, он что узнает.

Вера углубилась в воспоминания, с надеждой глядя на пальцы Васильченко, отбивающие на клавиатуре текст письма.

— Ну вот, — сказал Олег, нажав на кнопку «отправить», — будем ждать результата.

Экран компьютера погас, в комнате, освещавшейся только настольной лампой с зеленым абажуром, стало темно и уютно. Вера сидела в кресле напротив Олега и рассказывала, рассказывала, рассказывала. О Сене, Кате, загаданных желаниях, о своих взглядах на воспитание детей, о любви, которой обязательно надо делиться с окружающим миром, и тогда весь мир будет делиться с тобой самым лучшим, что у него есть.