Госпожа адмирал - Макс Мах

Следующие полчаса АУГ-3 двигалась в пасть зверя, хотя, возможно, дела обстояли куда лучше, чем думалось Лизе. У нее двенадцать вымпелов и восемьдесят девять исправных штурмовиков, и, если франки не встрянут – а вероятность такого исхода достаточно высока, – мексиканцев Лиза раскатает в блин. Однако оптимистический сценарий, как вскоре выяснилось, страдал именно что излишним оптимизмом. Дело шло к развязке, поскольку эскадры выходили на дистанцию огневого контакта, когда, минуя все промежуточные инстанции, на прямую связь с Лизой вышел небезызвестный первый лейтенант Джос Данэм.

– Срочное донесение, мэм! – доложил юный разведчик. – Центр радиоперехвата в разведотделе Центрального командования сообщает, что король Болдуин час назад сделал официальное заявление об объявлении войны Республике Техас!

«Ох ты ж!»

– Уверен? – спросила вслух, стремительно проигрывая в уме варианты неизбежного боя теперь уже не с одними мексиканцами, но заодно и с франками, у которых, к слову, и свой авианосец тоже есть. Не такой большой, как «Рио-Гранде», но и не конвойник какой-нибудь захудалый. Машин с полста наверняка есть!

– Так точно, мэм!

– Ну, раз уверен, передай тестю своим шифром, что мы влипли по самое не могу и вынуждены принять бой с двумя эскадрами сразу. Ты меня понял, лейтенант?

– Так точно, мэм! Сейчас же передам, что ситуация критическая!

– Дерзай!

«Может быть… Хотя вряд ли…»

Надежда на то, что Центральное командование пришлет помощь, стремилась к нулю.

«И резервов нет, и лететь далеко: пока доберутся, здесь уже все закончится, а жаль!»

Но жаль или нет, все уже было решено, и единственное, что ей оставалось, это отыграть свой номер так, чтобы у франков при ее имени начиналась нервная икота.

«Будете моим именем детей пугать, суки!»

– Маша! – позвала она подругу.

– Здесь, мой адмирал!

– Не выпендривайся! Не до шуток. Сейчас будет бой, и, судя по всему, «наш последний и решительный», – Лиза говорила по-русски, причем не на себерском русском, а на том, на котором говорили в ее Ленинграде и в Машином Петербурге. Говорила быстро, но тихо, так, чтобы их никто не услышал. – Когда наступит момент, я толкну тебя в плечо. Тогда срывайся без разговоров и беги к своему Устари, хватай в охапку и прыгай куда сможешь. Куда-нибудь же ты сможешь его унести?

Любимый мужчина Марии был ранен, но уходить с «Рио-Гранде» отказался и теперь являлся чистой воды заложником. Как от пилота пользы от него сейчас нет, и значит, сложит голову за просто так. Если конечно же его не «унесет» куда-нибудь Мария.

– А ты?

– А что я? – пожала плечами Лиза. – Я командир, мне идти некуда.

– Постарайся все-таки уцелеть! – попросила Мария.

– Сделаю все что смогу! Всё, Маша! Закончили! Времени на сантименты нет!

И в самом деле, время, отпущенное на раздумье, истекло. Лиза глубоко вдохнула, выдохнула и начала отдавать приказы.

– Господа, – сказала она по громкой связи, – мы попали в засаду. Франки больше не нейтральны, но думают, что мы этого не знаем. Поэтому первый выстрел за нами, и получиться он должен у нас так, как в жизни не бывает! Но это единственный шанс, и упустить его было бы жаль! Верю, что справимся! За работу!

– Стилетам взлет! – приказала она. – Группе Карамзина, приказываю подняться на шесть километров и через двадцать минут, в десять ровно атаковать авианосец франков. Убивать не обязательно. Разбейте им палубу! Вторая штурмовая! Ваша цель – отметка V-5, это франкский тяжелый крейсер типа «шевалье». Долбить сколько получится. Не дать вести прицельный огонь. Атака ровно в 10:00. Навахи одним эскадроном прикрывают ядро построения. Два других – в резерве. «Мендикант», на вас второй «шевалье» – отметка V-11. «Капано Бэй», вы ударите по фрегатам – отметки 6, 8, 12. Вы должны разрушить построение франкской эскадры и впустить в курятник «Колорадо»…

Из книги Колокольникова В. Н. (1961) «Воздушный флот и его боевое применение». Шлиссельбург: Адмиралтейство, издание второе, дополненное:

«Воздушный бой, состоявшийся 27 июля 1933 года над акваторией Мексиканского залива, вошел в историю как несомненный образец мужества и героизма, проявленного техасскими авиаторами, необузданного мачоизма мексиканцев, стоившего им потери семи наиболее современных кораблей, и характерного для франков сочетания вероломства, ничем не отличимого от подлости, высокомерия, выражающегося в ни на чем не основанной самонадеянности и рассудочности, граничащей с трусостью. Оперативные планы, сверстанные штабом командующего франкским экспедиционным корпусом адмирала Ла Рюше, были идеальны. Во всяком случае, так полагали франки и их мексиканские клиенты. Однако в эти планы вмешалось провидение. В качестве жертвы была намечена АУГ-3 Сил Самообороны Республики Техас, и, как показали дальнейшие события, это был ошибочный выбор. После двух месяцев интенсивных боев с мексиканской армией личный состав техасской эскадры находился в отличной форме, как с точки зрения профессионального мастерства и слаженности, так и по моральному состоянию и уровню воодушевления, характерного для победителей. Даже учитывая потери, понесенные АУГ-3 в предыдущих боях, эскадра оставалась в высшей степени боеспособной, имея в виду тактико-технические характеристики входивших в нее кораблей. И наконец, во главе АУГ-3 стояла, вероятно, самая способная из техасских командиров – контр-адмирал Елизавета фон дер Браге. Эта выдающаяся женщина продемонстрировала в сражении над Мексиканским заливом не только блестящий талант командующего, но и невероятное хладнокровие и образец вполне эпического по своему характеру мужества.

Другим фактором, наложившим печать на все последующие события, было то, что буквально за полчаса до начала сражения техасцы – следует заметить, совершенно случайно – узнали о вступлении Франкского королевства в войну и тем свели на нет фактор внезапности, на который рассчитывал адмирал Ла Рюше. Напротив, теперь уже адмирал фон дер Браге смогла в полной мере использовать этот фактор против самих франков. Ее внезапная атака на эскадру адмирала Ла Рюше оказала на франков деморализующее действие, лишив их в первые же минуты боя авианосца, взлетная палуба которого была разбита ударом техасских штурмовиков, и трех линейных кораблей, вынужденных выйти из боя в связи с тяжелыми повреждениями, причиненными им артиллерийским огнем техасских крейсеров и смертоносными атаками штурмовиков. После этого и до конца боя франки не рисковали вступать в огневой контакт на коротких дистанциях, однако огонь их артиллерии с больших дистанций оказался малоэффективен, тогда как отличная работа техасских канониров и успешное применение ими современных приборов наведения и управления артиллерийским огнем привели к великолепным результатам. Так, например, поражение главной машины крейсера „Иль де Франс“ было вызвано серией точных попаданий на предельной дистанции для стрельбы из 180-миллиметровых орудий».