Мигрант - Павел Алексеевич Астахов

Али и демонстративно плюнул на пол, выложенный декоративной плиткой. – И все твои цепные псы! Мы не сдадимся!

Он посмотрел на Умида, который начал медленно пятиться. Лицо боевика было бледным и измученным.

– Извини, Али, – пробормотал он. – Но я пока не готов отправиться к Аллаху. Постараюсь выйти через главный выход. Если что, мою долю забирай себе… И…

Не договорив, Умид развернулся и бросился бежать. Али действовал машинально, не раздумывая: вскинув автомат, он нажал на спусковой крючок. Кинжальная очередь мгновенно срезала наемника, будто лезвие косы – тонкий стебель. Словно споткнувшись о невидимое препятствие, Умид взмахнул руками и повалился вниз.

Эти выстрелы послужили негласной командой на штурм, и вскоре Али увидел впереди серые тени. Он быстро повернулся, глянув на улицу, и глаза его сузились: бойцы спецназа, пригнувшись, бежали к входу. Его окружали со всех сторон.

– Ну нет… – прохрипел он, выхватывая гранату.

Он метнулся влево, туда, где все еще без сознания лежал охранник. Выдернув чеку, Али швырнул гранату в сторону приближающихся фигур. Те, будто предчувствуя тактику боя наемника, тут же рассыпались в стороны, укрывшись за толстыми колоннами. Граната взорвалась на полу, и воздух содрогнулся от оглушительной вспышки, которая на несколько секунд скрыла весь обзор. Когда дым рассеялся, бойцы продолжили движение. На месте взрыва осталась развороченная дыра, многочисленными осколками посекло лестницу и колонны.

С улицы, опрокинув стол, уже ворвалась группа захвата, сухо и хлестко застрекотали автоматы. Одна из пуль прошила ногу Али, и тот, скрипя зубами от боли, отполз за колонну. Помедлив, он высунулся из укрытия и открыл встречный огонь. Пули летели яростными шершнями, но лишь одна зацепила руку спецназовца, слегка ранив его. Когда рожок автомата опустел, Али вынул новый, но, пока он его перезаряжал, еще две пули пронзили его плечо. Ударная сила отбросила боевика на пол, и он выронил автомат. Его мутнеющий взгляд выхватил силуэты в касках, они приближались, как безмолвные призраки.

Здоровой рукой Али вытащил еще одну гранату и сорвал с нее чеку.

– Трусливые псы! – взвыл он и судорожно вытянул руку вперед. – Аллаху акбар!

Его глаза заволокло ослепительно-белой пеленой, а потом вдруг все потемнело, словно он провалился в самое глубокое ущелье…

Виновник всех бед

Новость о том, что в торговом центре засели террористы и в настоящее время силами спецназа идет их ликвидация, мгновенно облетела столицу. К «Афимолл-Сити» в предвкушении острого сюжета уже вовсю спешили корреспонденты.

Выходящие из здания ТЦ люди не скрывали своего негодования и не торопились расходиться: вероятно, они еще надеялись, что после пожарной тревоги концерт возобновится. Толпа любопытствующих росла с каждой секундой, несмотря на оцепление и непрекращающиеся призывы полицейских покинуть опасную территорию.

Среди прочих, для кого личная безопасность отошла на второй план, был и Фархад. Он даже встал на скамейку, чтобы было лучше видно происходящее. С замиранием сердца он ждал главного взрыва, но его все не было. Вскоре по рядам собравшихся пробежал слух, что концерт отменен, затем объявили пожарную тревогу. Надежды Фархада таяли с каждой минутой. Вскоре он увидел, как к запасному входу торгового центра подъехал автобус спецназа, после чего вооруженные бойцы ринулись на штурм. Послышались выстрелы, затем два громких хлопка, после чего из разбитых окон заструился дым. Потом все стихло.

«Слишком слабо для главного удара», – подумал Фархад. Прикинув, он решил, что прозвучавшие хлопки больше смахивали на взрывы гранат.

Завыла очередная сирена, и к торговому центру, сверкая мигалками, подъехал пожарный автомобиль. Следом за ним – служебный автобус с эмблемой «Росгвардия».

«Все, – скользнула у Фархада мысль. – Больше ничего не будет. Курьера с сумкой, скорее всего, задержали… Он даже не успел сделать звонок».

Но как такое могло случиться?! Ведь в здании ТЦ не планировалось серьезной охраны! По крайней мере, так уверял Шеврон! Что могло произойти, раз самый главный груз не был доставлен до сцены?!

Впрочем, что толку задавать самому себе бестолковые вопросы? Скоро все выяснится, достаточно посмотреть телевизор…

Фархад слез с лавки и вынул из кармана телефон, набрал Умарова.

– Пулат, у меня неважные новости, – сказал он. – План сорвался, ничего не было. О людях Шеврона ничего не слышно. Было немного шумно, но сейчас все тихо. Думаю, их уже нет, в здание пустили собаку с кинологом. Концерт отменили, и тут полно ментов. Я думаю, произошла утечка информации. Насчет курьера тоже никакой информации. Похоже, его взяли. Или он сам сдался.

Долгое время в трубке молчали, было слышно лишь натужное дыхание. Затем Пулат холодно произнес:

– Что ж, тебе там больше нечего делать. Приезжай ко мне, а я постараюсь связаться с Шевроном.

– Еду.

Пробираясь сквозь живую стену, Фархад активно работал локтями и бесцеремонно пихнул стоящего на своем пути крепкого парня в кожаной куртке, держащего в руках шлем.

– Аккуратней, уважаемый, – сказал молодой человек. – Толкаться совсем необязательно.

– Да пошел ты! – огрызнулся Фархад, оглянувшись. Байкер уже повернулся спиной, и в глаза начальнику охраны бросилась крупная нашивка на его куртке – острый угол, вписанный в мотоциклетное колесо, под которым значилось: «СПАРТА». Продолжая продираться к машине, Фархад случайно уронил ключи. Он наклонился, чтобы их поднять, а когда выпрямился, застыл на месте.

Буквально в двух шагах от него стоял Павлов. Адвокат разговаривал с невысоким, но кряжистым седовласым мужчиной лет шестидесяти и не видел Фархада.

«Павлов, ублюдок…»

Фархад стоял как каменное изваяние, слушая стук собственного сердца, и не мог отвести от адвоката взгляда, преисполненного бешеной ярости. Его глаза медленно наливались кровью. Весь мир начальника охраны сузился до этой высокой фигуры в бежевом пиджаке.

Это Павлов влез в их жизнь, нарушив четко налаженный бизнес. Разрушил все планы и смешал карты. Разве кто-то из них влезал в дела Павлова? Нет. Ему никто не мешал, это он всегда и всем мешает!

Это Павлов развалил семью Мансура, отец которого приходился Фархаду двоюродным братом. Теперь из-за этой адвокатской проныры и Мансур, и его отец Нарбек за решеткой.

Это из-за Павлова закрылся миграционный центр, их друг Темир под следствием, а диаспора терпит колоссальные убытки.

И теперь… Самое главное дело, за которым следили важные люди из Саудовской Аравии, обернулось провалом! Все пошло прахом, и теперь у Фархада не было сомнений в причастности адвоката к срыву операции. Ведь ясно, что Павлов здесь оказался неслучайно!

Ненависть к адвокату настолько захлестнула Фархада, что, упади сейчас на улицу метеорит, он непременно обвинил бы в этом Павлова.

Его рука непроизвольно потянулась к кобуре, спрятанной за полой пиджака, но Фархад спохватился и вовремя взял себя в руки.

Не сейчас.

Чуть позже. Но Павлов свое получит, не будь он Фархадом.

Друг

Пока ослепленной злобной желчью Фархад спешил к своему автомобилю, не подозревающий о нависшей беде Павлов разговаривал с Абдуллаевым, который тоже приехал к торговому центру.

– …Соломин пояснил, что их было трое, по крайней мере, так зафиксировала камера, – рассказывал Артем. – Их высадила «Гранта», сейчас машину ищут. Значит, где-то был и четвертый сообщник. Возможно, координатор, потому что взрывное устройство, которое нашли в сумке у Сайдара, должно было сработать в результате телефонного звонка. Сейчас с бомбой работают саперы. И хотя основная опасность позади, Соломин сказал, что все здание проверят кинологи…

– Обычная практика, – согласился Дамир. – Проверить нужно в любом случае. Жаль, из боевиков никого в живых не осталось. Может, этот Сайдар даст полезную информацию?

– Его уже допрашивают.

Павлов хлопнул старого друга по плечу:

– Ты не представляешь, сколько людей ты спас, Дамир. Если бы не ты… я даже боюсь представить, какие могли бы быть жертвы.

– На все воля Всевышнего, Тёма. Раз я оказался в эту минуту в той самой больнице, чтобы Карим мне сообщил о теракте, значит, такова воля Всевышнего. Ничего не бывает просто так в нашей жизни, в этом я давно убедился. Ты куда