Карта Магеллана - Наталья Николаевна Александрова

На экране появилась достаточно отчетливая картинка — ровное дно с небольшими впадинами и выступами.

— Ничего похожего на корабль…

— Ну да, если бы все было так просто, корабль Лёвеншельда уже давно бы нашли! Но у нас теперь есть карта…

Павел достал заветный документ из футляра, разложил его на подставке перед штурвалом.

Перед нами была выцветшая, очень старая карта, но тем не менее на ней были отчетливо видны все изгибы берега, все ближние острова — и между ними был показан рельеф дна.

Дно было почти ровное, такое же, как то, что мы видели на экране планшета.

Я разочарованно вздохнула…

И тут же ахнула от удивления.

Карта на наших глазах стала меняться.

Изображенные на ней очертания берегов пришли в движение, как будто перед нами не рисунок на пергаменте, а экран еще одного планшета — гибкого, живого, подвижного.

Рисунок на карте начал уменьшаться, как будто кто-то на наших глазах изменял ее масштаб.

Теперь на карте был гораздо больший фрагмент моря.

А потом изображение стало медленно сдвигаться вправо и снова увеличиваться.

Карта возвращалась к прежнему масштабу, но теперь на ней был изображен другой участок моря — расположенный намного восточнее прежнего.

Я вгляделась в новый рисунок…

И увидела на морском дне в нижнем углу карты удивительно симметричный выступ.

Это был эллипс, заостренный с одного конца и ровно срезанный с другого…

— Корабль! — воскликнул Павел.

Да, теперь и я видела, что перед нами — корпус корабля с заостренным носом и квадратной кормой.

Старинный парусник…

«Серебряный альбатрос» Лёвеншельда!

— Курс ост-зюйд-ост! — проговорил Павел и снова запустил мотор.

«Морская красавица» развернулась и стала набирать ход, а Павел повернулся к нам с Серым и проговорил:

— Все понятно. Координаты, которые указаны в архиве, были определены при помощи секстанта. То есть широта определена достаточно точно, по высоте солнца над горизонтом, но вот с определением географической долготы были проблемы. Для этого нужно определить точное время в порту, из которого вышел корабль, и в той точке, где он находится в данный момент. Именно по разнице этих показаний определяется долгота. Однако самые точные часы в то время давали большую погрешность — до десяти-пятнадцати минут в день. А это давало и погрешность в определении координат — до 150 морских миль! Понятно поэтому, что до сих пор никому не удалось найти место, где затонул корабль Лёвеншельда!

— А мы его нашли…

— Да, благодаря удивительной карте!

Он с уважением и даже, как мне показалось, с опаской взглянул на нее.

А она перестала меняться.

Теперь на ней был изображен новый участок моря — тот, куда мы приплыли.

И на дне теперь был отчетливо виден силуэт затонувшего шведского корабля.

Прошло три дня. За это время Павел немного обучил меня плавать с аквалангом, сказал, что одному нельзя спускаться к затонувшему кораблю, а Серый ранен и никак не может.

И вот сегодня я плыла следом за Павлом, стараясь не терять его из виду.

Помня его инструкции, я дышала ровно и размеренно — вдох на три счета, выдох на четыре…

Вокруг была зеленоватая мгла, в которой время от времени проплывали крупные неторопливые рыбы.

Одна из них чуть не столкнулась со мной, но удивленно уставилась на меня круглыми выпуклыми глазами, вильнула хвостом и исчезла в зеленом тумане.

Я плыла, наслаждаясь незнакомым, ни с чем не сравнимым ощущением свободы и невесомости.

Помню, в школе героиня Островского спрашивала, отчего люди не летают, как птицы… она просто никогда не плавала с аквалангом! Это ощущение сродни птичьему полету…

И это еще в северном, холодном море!

А если представить какое-нибудь южное море с яркими тропическими рыбами, снующими среди коралловых рифов, и сами эти кораллы, яркие и причудливые, как волшебный сад… Дядя Женя обещал свозить меня на море, но так и не собрались мы с ним…

Я отвлеклась от новых ощущений и посмотрела на Павла, который плыл вперед и вниз.

Вот показалось дно в густых, медленно колышущихся зарослях водорослей…

Павел повернулся ко мне, сделал жест рукой — плыви правее…

Я повернула следом за ним и почти сразу увидела…

Сначала я подумала, что это — подводный холм. Но потом разглядела изящные обводы корпуса, деревянную фигуру на носу, обломки мачт, высокую кормовую надстройку…

Это был корабль!

Красивый парусный корабль семнадцатого века!

Мы нашли его!

Мне хотелось кричать и смеяться от радости — но я помнила, что нахожусь под водой, что на мне акваланг и нужно экономить силы и дышать размеренно, вдох — на три счета, выдох — на четыре…

Павел подплыл к кораблю, заскользил вдоль него — от кормы к носу.

Я поплыла за ним и почти сразу увидела то, что он искал.

Металлические, позеленевшие буквы на обшивке возле якорного шлюза складывались в слова:

Silver albatross.

Разумеется, я не знаю шведского языка, но это и не понадобилось, чтобы понять эту надпись.

Серебряный альбатрос.

Корабль шведского купца Лёвеншельда.

Тот самый корабль с сокровищами, который мы искали!

Павел поплыл вверх, к палубе корабля, — и я за ним.

Мы поднялись над кораблем, поплыли вдоль него — от носа к корме, точнее, от бака к юту, как говорил дядя Женя.

По пути мы проплыли мимо мостика, где находился корабельный штурвал.

И возле этого штурвала мы увидели рулевого…

Человеческий скелет стоял, вцепившись в штурвал и глядя перед собой черными провалами глазниц.

Он стоял так уже четвертый век, вглядываясь вперед, нес свою бесконечную вахту, и некому было его сменить.

Я подплыла ближе, чтобы рассмотреть его.

И испуганно шарахнулась в сторону, когда из черной глазницы выплыла маленькая рыбка.

Павел проплыл еще немного, и тут перед нами появился открытый люк, ведущий внутрь корабля.

Еще до погружения Павел строго-настрого предупредил меня, чтобы я не заплывала ни в какие пещеры, и уж тем более внутрь корабля, если мы его найдем.

— Ты еще толком не научилась дайвингу, и для тебя такие опыты слишком опасны. Для первого раза достаточно, если ты просто погрузишься и благополучно поднимешься на поверхность!

Вот и сейчас он задержался перед люком и сделал руками запрещающий жест — мол, жди меня здесь, я скоро вернусь…

Он повернулся вниз головой и скользнул внутрь.

Я плавала вокруг люка, осматривая корабль и равномерно дыша — вдох на три счета, выдох на четыре…

Павел все не возвращался и не возвращался.

Какого черта! Может, он там попал в какую-то ловушку и ему нужна помощь, а я тут впустую трачу время…

И вообще, мне тоже интересно взглянуть