День другой – кошмар все тот же - Евгений Меньшенин

Этот костюм ей сделала мама. Но мама при этом никогда-никогда-никогда не называла ее звездочкой, Катюшкой или Котенком – да, но не звездочкой. Папа так называл в минуты особой нежности. Значит, настоящий Адам знал про это. Скорее всего, ему рассказал папа, чтобы он всегда знал, как подобрать ключик к ней, как сказать, что она в безопасности только на ее языке.

– Слышь, але? – крикнул Лже-Адам. – Ты знаешь пароль?

– Да, – сухо ответила Катя и сильнее сжала предмет в кулаке.

– Прекрасно, – сказал Лже-Адам. – Тогда в путь.

Катин муж в углу прошептал:

– Не надо…

– Простите, – прошептала Катя.

Лже-Адам подошел к ней и присел. Он наклонился так близко, что Катя могла бы почувствовать его дыхание, если бы не сломанный нос. Она видела его сквозь замыленную пленку на правом глазу. Но все равно рассмотрела на шее напряженную вену. Она собрала всю силу в кулак.

– Ну, сама скажешь, или… – начал Лже-Адам, но тут что-то в его горле порвалось. Что-то острое ткнулось в трахею. Горло быстро наполнялось кровью. Сначала боли не было, а потом шея вспыхнула. Лже-Адам подскочил и попытался закричать, но голову прострелила жуткая боль. На глазах выступили слезы. Он схватился за горло и наткнулся на тонкий и плоский предмет, по нему стекали теплые струйки. Лже-Адам попытался вытащить это из шеи, но руки скользили. Когда предмет немного вышел, в голове потемнело. Ноги подкосились. Он упал на колени. Прямо лицом к лицу с проклятой сукой, которая смотрела на него одним глазом и улыбалась кровавыми зубами.

– Тебя проткнули, гондон, – сказала она и ударила его по торчащей из шеи пилочке для ногтей. Та вошла еще глубже и порвала яремную вену. Фонтан крови ударил Кате в лицо. Она закрылась одной рукой, но успела попробовать кровь этой мрази на вкус.

Он хрипел и тянулся к ней. Но руки быстро теряли силу. Он схватил ее за плечо и тут же отпустил.

Он что-то шептал, мычал, но Катя не понимала ни слова. Пол заливала кровь. Кровь была везде. Катя сидела в луже крови. В луже крови лежал ее муж. В луже крови сидел Лже-Адам. Его клетчатая рубашка была в крови. А из его шеи торчала пилочка для ногтей, которую Катя взяла в туалете, когда нашла потерянный утром дневник и поняла, кем на самом деле был Лже-Адам.

Катя толкнула рукой Лже-Адама, он булькнул и завалился на пол. Его руки легли на шею, но так и застыли.

Катя подумала, если она отвернется, Лже-Адам, как в фильмах ужасов, бросится на нее из последних сил. Она ждала, готовясь вырвать пилочку из шеи и воткнуть прямо в глаз.

Но Лже-Адам не поднимался. Его нога слегка подрагивала, и Катя подумала, что это предсмертная судорога. А вообще, ей очень повезло, что она проткнула ему шею с первого раза, повезло, что пилочка была не керамическая, а металлическая и довольно острая. И Катя специально экономила силы, чтобы всадить ее как следует и поглубже.

Катя поползла к настоящему Адаму. Она едва продиралась сквозь ужасную слабость. И ползти, подтягиваясь одной рукой, было очень тяжело. Каждое движение отдавалось болью. Пот попал в глаз. Глаз защипало.

– Адам, Адам, – звала она. – Адам, не сдавайтесь. Постарайтесь не заснуть. Вы слышите?

Он еще дышал.

– Не… трать… силы… – выговорил он очень медленно. – Позво… в скорую…

Катя замерла на половине пути, как раз преодолев тело Лже-Адама, который больше не двигался.

– Скорую… – снова прошептал Адам.

Катя кивнула. Он был прав. Как она сейчас могла ему помочь? Никак. Только если вызовет врачей.

Она перевернулась на бок, потянулась к ноге, где был закреплен медрегистратор, нажала на кнопку. На экране высветилась какая-то надпись, но Катя не могла различить буквы, они срослись в один сплошной ком. Она нажимала кнопки раз за разом, но кроме этого бесформенного кома ничего на экране не появлялось. Что-то было не так.

– Тут… нет… связи… – выдохнул Адам. – Сигнализация на первом… этаже…

Катя медленно развернулась, отталкиваясь одной рукой. Все это напоминало какой-то безумный конкурс в «Форт Боярде», где тебя связывали и оставляли только одну руку и глаз и надо было ползать по комнате, искать сокровища. И это отнимало много сил. Катя то и дело ложилась на пол, лицом в лужу крови, пытаясь отдышаться, набиралась сил, снова отталкивалась одной рукой и ползла, ползла, ползла… Дверь была близко.

Сзади донесся голос Адама.

– Нам было хорошо… – сказал он, сделал паузу и через несколько секунд добавил: – Мы женились не по большой любви… Мы понимали… Что ты забудешь меня… Просто мы были… хорошими… друзьями… Ты чувствовала себя… спокойной…

После этого он замолчал.

Катя наконец подползла к двери, села, дернула ручку, но дверь не открылась. Она вспомнила про кодовый замок. Но она понятия не имела, какой пароль, даже не догадалась посмотреть, какие цифры нажимал Лже-Адам.

– Адам, – позвала Катя. – Адам. Какой пароль от двери?

Сначала она думала, что он не ответит. Но потом он начал медленно произносить цифры.

– Девять…

Пауза.

– Семь.

Пауза.

– Д…

Пауза.

Адам молчал. Голова его опустилась и повисла у правого плеча.

– Адам?

Он не отвечал.

– Девять, семь, два? Или снова девять? Адам?

Он не отвечал.

Ужасная мысль посетила Катю, и от этой мысли ей захотелось выть. Она почувствовала, как тело ее начала сотрясать дрожь. Она едва сдерживалась, чтобы не разрыдаться. Но получалось недолго. Все же она