Звезды – холодные игрушки - Сергей Лукьяненко

– Когда-нибудь, – прошептал Данилов, – мы станем умными исильными… мы придумаем что-то помедленнее джампа, но пригодное для полетовмежду звездами. И тогда мы соберем все челноки в одну большую эскадру и зашлемих к ядрене фене… чтобы никогда больше… никогда…

Я его понимал. Это удовольствие губит нас, выжимает все, чтоесть в душе, что можно было бы приберечь для настоящих дел. Сильные расы безтруда превратят нас в извозчиков, ведь труд этот так невыносимо, так чудовищноприятен! Лучше бы мы корчились от боли и ужаса, как счетчики…

– Замолкни, Карел… – слабым голосом попросил дед. – Замолчи!Твое поведение… оно недостойно такого развитого существа…

Как ни странно, это помогло. Чувство гордости –универсальный порок. Счетчик притих.

– Давайте считать курс, – сказал Данилов. – Я устал. Давайтекончать все это.

Если даже он, с его огромным налетом, не выдерживает чередыпрыжков, то что говорить о деде и Маше? Не зря ведь между первымитренировочными джампами и началом регулярных полетов курсантам дают полностьюоплаченный отпуск на лучших курортах Земли. Хоть чем-то оттенить эйфорию, датьзацепку, психологический якорь, вдолбить в голову, что, кроме джампа, есть идругие радости жизни. Наверное, и те девчонки, что так вешались нам,растерянным курсантам, на шею в Греции, не случайно нам встретились. КОСКОМ,космическая комиссия ООН, обеспечивала нам райские удовольствия. Игрушечныймышонок, верный талисман, подаренный мне девчонкой на яхте посреди Эгейскогоморя, – это тоже была деталь хитрого плана…

Это я по жизни такой умный или после джампа?

Достав фонарик, я осветил кабину. Сказал:

– Ребята, подъем. Нельзя же так.

И тринадцатый прыжок вывел нас к цели.

На экране радара поблескивали точки – корабликрасно-фиолетовой эскадры Алари. Пожалуй, их было около сотни – с учетомпотерь, вся группировка. Значит, истребители не висят в гнездах на корпусахкрейсеров, а ведут патрулирование.

Отважные мышки напуганы.

– Начнем маневрировать? – предложил Данилов. У него,наверное, руки чесались совершить маневр сближения.

– У нас скорость расхождения – более ста километров всекунду, – остановил я его. – Саша, с нашими движками догнать их – нереально.

– Они приблизятся сами, – прервал нас счетчик. – Они ужеостанавливаются.

Да, похоже, алари начали маневрировать, едва мы появились впространстве, еще четверть часа назад. Пока мы приводили в порядок корабль, ониуравняли наши относительные скорости и начали сближение. Первыми подошлиистребители.

Наверное, потому, что их система счисления – четверичная,Алари обычно используют «четверки» кораблей. Нас окружили четыре таких звена –то ли почетный эскорт, то ли стража.

– Мне нужна связь… – Счетчик вцепился в пульт. Даниловбыстро подстроил приемник на стандартную волну Конклава, используемую кораблямиразных рас для ближней связи. Но это было нужно скорее нам, чем рептилоиду. Тотмикрофоном пренебрег. Из динамиков послышалась шелестящая, плавная речь Алари.В тихую осеннюю погоду так шепчутся листья, опадая на землю. Ответный шелест –и голоса пилотов затихли. Это уже явно говорил рептилоид.

– Тебе проще установить электронную связь? – спросил дед.

– Я не смогу произнести эти звуки сам, – ответил Счетчик, непрекращая «разговор» с алари. – Мое горло было модифицировано, чтобы общаться слюдьми. Для голосовой коммуникации с алари я использую их устройства перевода.

Истребители кружили вокруг нас. Я бросил пялиться на экранрадара и подлетел к иллюминатору. Дед и Маша давно уже сделали это.

Один из корабликов скользнул метрах в двадцати от нас.Матово-серая обшивка казалась чем-то мягким и живым, словно шкура невиданногокосмического зверя. Несколько прозрачных амбразур и плоская пластина двигателяскользили по обшивке, все время меняя свое положение. В тот миг, когдаистребитель проходил совсем рядом, мне показалось, что шар слегка сплюснулся,на мгновение обретая форму боба.

– Карел! Их корабли способны трансформироваться? –воскликнул я.

– Как мало вы знаете… – вздохнул счетчик. – Да, конечно. КораблиАлари используют технологию «живого металла», предоставленную им Даэнло. Оченьудобно для боя. Но крайне энергоемко.

Истребители танцевали вокруг челнока до тех пор, пока неподошли крейсера. Временами в нашу сторону устремлялись конусы белого света,заставляя жмуриться. Потом из пустоты надвинулись три диска – сориентированныеребром в нашу сторону. А вот флагман, идущий следом, наоборот, двигалсяплоскостью, как исполинское блюдо. Продырявленное, правда… но ремонтные работывелись, и флагман выглядел уже не столь удручающе, как в показанном счетчикомролике.

Размеры флагмана были достаточно большими, чтобы утомленныйневесомостью мозг этим воспользовался. Что-то сместилось в восприятии – и ужене флагман подлетал к нам, а мы падали на металлическую равнину, залитуюразноцветными огнями, ощетиненную башенками и антеннами. Падали все быстрее…

Я вцепился в обшивку, отчаянно стараясь не паниковать. Нестанут же алари проводить такую грубую «стыковку»!

Они не стали. Поверхность диска заколебалась «под нами»,открывая шлюз, челнок дернулся – нас подхватывали гравитационным лучом.

– Пол! – крикнул я. – Ориентируйтесь ногами к полу!

Но дед с Машей слишком расслабились от первой в их жизниневесомости. Когда в челноке возникла гравитация, они еще висели у иллюминаторов.Я успел лишь подхватить падающего деда и принять толчок на себя. Блин, одни кстарости худеют, а другие – наоборот!

Слегка похрустывала обшивка челнока, мгновенно перешедшегоиз вакуума в атмосферу. Маша потирала ушибленный локоть, присев на полу. Дед скряхтеньем слез с меня, замер на четвереньках. Удивленно произнес:

– Однако… Спасибо, Петенька. Для моего возраста… этослишком.

Я виновато посмотрел на Машу. Был бы чуть расторопнее –подстраховал бы обоих.

– Спасибо, Петя, – без всякой иронии сказала она. – А ярастерялась, дура… Андрей Валентинович, как вы?

– Ничего, – задумчиво сказал дед. – Вот только зачем нашипредки поднялись с четверенек? Так гораздо удобнее.

Маша, несмотря на протесты, усадила его в кресло. Двадцатьчасов в невесомости не много, но с непривычки ноги начинают подкашиваться.

А я подошел к иллюминатору и впервые в жизни посмотрел накорабль Чужих изнутри.

Это был тот самый зал, в котором пилот чужой расы дрался салари. Я его сразу узнал, хоть кораблика-линзы уже не было. Шершавая плиткапола, неровный, словно своды пещеры, потолок. В стенах – какие-то глыбы мутногостекла, испускающие неяркий оранжевый свет. И повсюду – алари. Видимо, шлюз неразгерметизировался, когда нас затянуло внутрь, силовое поле удерживало воздух.У Чужих немало таких хороших штучек.