Боевой 1918 год - Владислав Конюшевский

В общем, разглядев как следует амбар на колесиках, решил пока оставить железную дорогу в покое и последовать призывам Трофимова. То есть засветиться батальоном в освобождении сел и станиц. Только без всяких ночевок. А то приедет подобная хреновина на побудку, и нам будет больно об этом вспоминать. Я ведь не знаю, сколько у немцев подобных броневиков…

Поэтому, сориентировавшись по трофейной карте, решил идти в направлении северо-запад – на Дьяково. Там, правда, тоже железка, но, во-первых, мы на саму станцию не пойдем, а во-вторых, это достаточно далеко отсюда. Сорок верст по нынешним временам большое расстояние. Только мы его преодолели достаточно быстро, и к вечеру того же дня разведка ушла к довольно крупному населенному пункту. Судя по наличию виднеющейся в закатных лучах маковки церкви, это какое-то село. Меня так местные научили различать – если церковь есть, то это село. Нет церкви – деревня.

А уже через час Журбин докладывал:

– Село называется Квашнино. Я тамошних пострелят встретил, дык они гутарят, что немцы у них есть. Уже две недели как. Численностью до полувзвода. Точнее – четырнадцать человек. Охраняют амбар, в который мешки с зерном свозят. А сегодня еще фуражиры прибыли, на семи телегах, и там же встали на ночевку. У немцев за старшего – злой унтер. По его команде двоих мужиков выпороли. Еще имеется пулемет. Да, ребятишки еще сказывали, что немецкий секрет сегодня поймал офицериков.

Тут я удивленно перебил:

– Каких еще офицериков?

Ванька пожал плечами:

– Обычных золотопогонников. Они в село зашли, продуктами разжиться, и на немцев напоролись. Перестрелка была. Одного убили, а еще троих живьем взяли да в бане заперли. Говорят, их завтра вместе с фуражирами на станцию отправят.

Я почесал затылок. Интересно – когда фронт развалился, солдаты двинули по домам, а почти все царские офицеры пошли служить Раде. Какая-то часть примкнула к дроздовцам. Кто-то решил идти к Деникину или к Краснову. Вот эти пойманные ухари, наверное, и были будущими беляками. Хотя у условных белых сам черт ногу сломит. Мне пленные «дрозды» говорили, что когда шли через Малороссию, подвергались активным нападкам со стороны аборигенов и новой администрации УНР. То их разоружить хотели, то погоны снять, и если бы не сплоченность подразделения – там бы дроздовцы и остались. Помнится, тогда лишь сплюнул, поражаясь недоделанности «небратьев». Не испугайся они тогда, глядишь, и гражданская война закончилась бы раньше. С другой стороны, может, именно в этом и был хитрый план копателей морей? Чтобы москали друг друга резали как можно дольше? Но зачем тогда «дроздов» унижали и разоружить хотели? Наверное, инстинкты не смогли сдержать…

Ладно, хрен с ними. Сейчас о другом думать надо, и я продолжил задавать вопросы:

– Мальчишки сказали, где немцы квартируют?

Казак кивнул:

– Ага. Трое в доме у старосты. Еще шестеро в трактире. Там гостевые комнаты есть. Четверо у здешнего барышника. А унтера здешний священник приютил.

Тут я даже немного растерялся:

– Они что, бессмертные?

– Кто?

– Немцы! Какого черта они по всему селу расползлись? А если партизаны нагрянут?

Настал черед удивляться собеседнику:

– Какие еще партизаны? Ныне ведь не пятнадцатый год…[16]

Э-э… действительно, какие партизаны? Здесь и сейчас они отсутствуют. Это я запарился вконец. Единственно, надо для себя уточнить:

– А когда постояльцы хаты занимали, они хозяев выгоняли? Или как-то по-другому все это выглядит?

Журбин вытаращил глаза:

– Как же можно хозяев-то выгонять? Обычно на постой в тот дом становятся, где место есть. Ну и с хозяином договариваются о харче. Отдают свой паек, и баба с него еду варганит. Можно еще доплатить, чтобы приварок жирнее был. Ну так же, как мы на хуторе делали…

Я махнул рукой:

– Мы это мы. А то ж немцы!

– Ну и что, что немцы? Не люди, что ль? Квартировать хорошо все хотят. А ежели с хозяевами не поладить, то тебе или кашу недосолят, или в борщ плюнут. Кому это надо?

Посмотрев на недоумевающую физиономию командира разведки, я лишь зубом цыкнул. Понятно. С таким разлюбезным отношением со стороны оккупантов местного сопротивления можно и не ждать. Да и здешние немцы это далеко не нацисты образца сорок первого года. Поэтому немчура чувствует себя в полной безопасности. Хотя Федя мне и про совсем другие фрицевские замашки рассказывал. А он человек опытный, с четырнадцатого года воюет. Так что всякого навидался.

Выходит, с постояльцами селянам просто повезло. Но мы эту идиллию сегодня (вернее, уже завтра) порушим. Я планировал поступить строго по-немецки. То есть атаковать часов в пять утра и взять противников сонными да тепленькими. И уже собрался начать отдавать распоряжения, но как будто кто-то под руку толкнул, и я спросил у Журбина:

– Слушай, а когда с мальчишками говорил, случайно не сказал, кто ты и что ты?

Даже приготовился извиниться за столь идиотский вопрос, но тут прозвучал убивший меня ответ. Ванька гордо разгладил усы и выдал:

– А как же! Конечно, сказал! Дескать, нехай сегодня или завтра ждут в гости Советскую власть!

Причем, эпическая сила, комиссар с Гришкой даже не поняли, что произошло. Заулыбались, словно кретины. Мол, знай наших! Я же, выдохнув воздух сквозь сжатые зубы, проникновенно начал:

– Иван Федорович… Твою маман!!! Ты соображаешь, что ты сделал? Тебе башка нужна, только чтобы в нее есть?!! Или чтобы чуб с фуражкой носить?!

Взводный опешил, а Лапин не понял моей ярости:

– А что такого? Правильно Ваня сделал. Пусть крестьяне знают, что их освобождение ждет…

Тут меня понесло:

– Замолкните лучше! Жопа их ждет! Жопа! И нас тоже! А я пока объясню, что его слова означают. Пацаны придут домой и расскажут родителям, что встретили разведку красных. При этом, сука, невоздержанные на язык разведчики радостно сообщили, что собираются занять село. Родители знают, что в селе стоят немцы. Значит, будет бой. Если бой, то пострадать может вообще кто угодно! Поэтому надо о подобной напасти предупредить друзей и родственников. А это – вся деревня! Объяснить, к чему я клоню?! А к тому, что сейчас все люди суетятся и ховаются, кто где может! И вы думаете, что немцы, наблюдая за этими телодвижениями, спокойно лягут спать? Да даже если их никто напрямую не предупредит, они один черт выяснят, что за кипеж поднялся! И пошлют человека за подмогой! Поспать вы хотели в хатах да солдаток пощупать? Вот вам солдатки, – я сделал жест от локтя, – с фрицами миловаться будете! Которые свой «железный капут» с пулеметами сюда пригонят!