Змеиное гнездо. Тень заговора - Злата Иволга

Сержант Мартин отдал честь и собрался убежать, но генералиссимус остановил его.

– Если вы запомните нашу договоренность, я подумаю о вашем переводе в лейб-гвардию и звании лейтенанта.

Ингрид заметила, как уши сержанта покраснели от удовольствия, он вытянулся в струнку, еще раз отсалютовал и исчез. Отто Йенс посмотрел на Ингрид.

– Нам сюда.

Он быстро прошел вперед, открыл одну из дверей и зашел в комнату. Ингрид поспешила за ним, едва не налетев на широкую спину. Главнокомандующий прищурился на нее и внезапно спросил, понизив голос:

– Удивлена? Не желаешь спросить, что ты здесь делаешь?

– Я желаю спросить, с чего вдруг вы обо мне вспомнили, – отозвалась Ингрид, которая поняла, что разговор предстоит неформальный.

– Наступило время, когда нам нужно забыть о глупостях.

– Глупостью вы называете мое замужество или то, что вы все бросили меня, – уточнила Ингрид и прибавила, – дядюшка Отто?

– Глупостью я называю память о старых разногласиях, особенно в нынешней ситуации, – отозвался генералиссимус.

– Что произошло?

– У тебя есть определенные лекарские навыки? – игнорировать чужие вопросы и задавать свои дядюшка генералиссимус любил всегда.

– Немного, – ответила Ингрид.

– Прежде, чем я позволю тебе сделать шаг вперед, я должен предупредить, что с этой секунды ты будешь связана обязательствами, размер которых с трудом можешь себе представить. И учти – я позвал тебя не только потому, что ты моя племянница, но и потому, что верю в тебя. Нам понадобятся все наши силы. – Йенс сделал паузу, во время которой изумленная Ингрид попыталась что-то сказать, но смогла только кивнуть. – Подойди, соверши чудо и скажи мне, что все не так серьезно, как кажется.

Ингрид, которая каким-то внезапно открывшимся чутьем успела понять, что происходит в этой полутемной комнате, послушно склонилась над лежащей на кровати женщиной. Мучительно медленно потянулись минуты, во время которых Ингрид слышала, как вновь обретенный дядя Отто, стуча сапогами, нервно ходит из угла в угол. Когда Ингрид выпрямилась, он остановился и вопросительно посмотрел на нее.

В эту самую минуту Ингрид поняла, что ей очень страшно. И самым ужасным в этой ситуации было то, что она с трудом могла осознать это чувство, поскольку, как оказалось, она никогда в жизни не испытывала его в полной мере. Да, она была матерью и знала, что такое постоянный страх за своего ребенка. Она знала, как выглядит страх перед неизвестностью новой жизни. Но страх за привычное устройство мира, страх перед потерей надежности существования не только собственного, но и общего бытия был ей незнаком.

Ингрид покачала головой.

– Дай Бог, чтобы она пришла в сознание. А если придет – чтобы смогла проговорить хоть слово.

– Значит, у меня в запасе несколько часов.

– Боюсь, и это слишком много. Я ничем не могу помочь. Где все придворные лекари?

– Так получилось, что ни один из них нам сейчас не поможет. – Генералиссимус рванул ворот своего колета, чтобы облегчить доступ воздуха, и материя с треском разошлась. – Но после того, что ты сказала, это даже к лучшему.

– Мне так жаль…

– Перестань, у тебя нет диплома Башни. Хотя сейчас он бы пригодился.

– Что? – не поверила Ингрид.

– Ты прекрасно слышала.

С широкой кровати послышался тихий стон и хрип. Ингрид различила только «князь Отто».

– О Хор, ваше величество! – Генералиссимус кинулся вперед и низко склонился над умирающей. – Да, это я. Я слушаю.

Ингрид слышала слабый искаженный голос и никак не могла поверить, что он принадлежал женщине, державшей страну в стальном кулаке целых пятнадцать лет.

– Вильгельмина… не пускай ее на по… похороны… увезите ее…

– Да, я понял.

– И… и… ищите за… заговор. Отто, это… важно… сон у меня…

– Я клянусь, что мы найдем их и перевешаем на главной площади! И я клянусь, что сделаю все, чтобы Вильгельмина заняла принадлежащий ей трон!

Ингрид показалось, что на почти неподвижном лице парализованной женщины появилась улыбка.

– Ускорьте свадьбу… – На губах королевы выступила пена, а по всему телу пробежали судороги. Генералиссимус с удивительной для этого человека нежностью вытер ей лицо платком.

Ингрид опустила голову и прикрыла глаза, тщетно стараясь сдержать слезы. Злясь на себя, она вытерла капли с ресниц, выпрямилась, чтобы выслушать возможные приказания, и услышала тихое и уже четкое:

– Отто… отмените этот дурацкий закон… – Глаза королевы закрылись, лицо разгладилось, и сейчас на нем не было ничего, кроме спокойной грусти и какой-то светлой безмятежности.

– Фредерика, ну почему так скоро?! – Генералиссимус коснулся руки королевы, а потом прижался к ней лбом.

– Мне сходить в придворный храм и позвать священника?

– А ты знаешь такого, который не разнесет новость по столице? – осведомился генералиссимус, с трудом поднимаясь с колен. Он словно постарел на десяток лет. – Почтенные отцы отменяются, даже придворные. Если нам что и понадобится, то это хороший бальзамировщик. И, вероятно, генерал лейб-гвардии Зольмс.

– Я вас правильно поняла? Вы собираетесь обо всем умолчать?

Видимо, жизненный опыт дяди и привычка быстро принимать решения взяли свое. Лицо Отто Йенса отвердело, из глаз исчезла грусть.

– Да, дорогая племянница. Официального объявления о смерти королевы Фредерики не будет до тех пор, пока принцесса Вильгельмина не уедет подальше отсюда, в безопасное место. Со свадьбой разберемся позже.

– Но к чему все эти сложности?

Генералиссимус задумчиво посмотрел на Ингрид и кивнул сам себе.

– У нас немного оснований подозревать заговор, но они есть. Принцесса Вильгельмина не снискала себе любви при дворе и среди высшей знати. Слово там, пара разговоров здесь – вот и почва для недовольства. А там и до мятежа недалеко. Прибавь к этому случай с отравленной собакой, странный оползень на пикнике и два покушения на меня. Еще есть непонятное исчезновение одного лейб-лекаря. Все бы ничего, но вскоре после этого королеве стало хуже, и вот… – Он не договорил и кивнул в сторону кровати.

– А если вы ошибаетесь? – осторожно спросила Ингрид. – Скрыть такое очень сложно. Как вы собираетесь заткнуть тех же фрейлин? Я уже молчу про придворных, гвардию, слуг и прочих.

– Половину придворных, в том числе фрейлин, придется отослать. Этим как раз займется генерал Зольмс. Главное, позаботиться об отъезде с праздника всех герцогов крови, и держать их подальше от столицы, но об этом позабочусь я сам. Подозревать неладное все равно все будут, но пока они окончательно забеспокоятся, мы выдадим принцессу замуж и посадим на трон.