Целитель #10 - Валерий Петрович Большаков

Сразу две системы испытать за один день — это круто, конечно, но столь насыщенная программа вымотала всех. Я тоже выдохся. Хорошо еще, «Волга» под рукой — сел, да поехал. А то прорастало во мне ленивое желание сесть — и тупо глядеть перед собой.

Пока доехал до дому, угомонил мысли — карусель в голове сбавляла обороты, возвращая способность думать. А до чего ж приятно оттягивала карман циркониевая пластина!

В моем взбудораженном мозгу лепились и тут же рассыпались причудливые схемы «тахионника» следующего — третьего — поколения. Я почти видел секцию, выложенную такими, вот, модифицированными плашками. Цвиркнешь на них зыбким пучком сверхсветовых частиц — и хлынет из ниоткуда тугой напор тахионов! Настоящий тахионный вихрь!

А если закрутить его в хронокамере? Обрушить на образец мощный поток вместо слабенькой струйки! И какова тогда окажется дистанция заброса? А вдруг, да смогём⁈ Ушлем человека на десять, на тридцать, на сто лет назад! Вчуже страшно…

Машину я оставил у калитки — ни сил, ни желания загонять «дублерку» в гараж не было от слова совсем. Да и что мне, полениться нельзя, что ли? Заслужил, между прочим…

Щурясь, я прошел к дому — стильному коттеджу, выложенному из красного и желтого кирпича. Цокольный этаж как бы приподнимал здание, и окна открывались выше человеческого роста — в комнату не заглянешь, даже подпрыгнув.

«Вот и хорошо, а то взяли моду…»

Терпеть не могу все эти прозрачные двери в сад! Красиво, да, но дом — это убежище! А какая из него крепость, если любая шпана запросто вломится, выставив стекла?

Зато лестница к входным дверям грела душу — приятней и спокойней глядеть на газон сверху. И двор мне нравился — я сам выбрал именно этот, где сосен побольше. Шесть или семь деревьев росло вразброс, навевая тень. Засыпать, чуя запах хвои…

Спальню мы устроили в мансарде, куда уводила деревянная лестница — верхушки сосен шептались как раз напротив, а в сильный ветер дотягивались до окна лохматыми лапами.

Сначала я хотел перевезти сюда мебель из «красного дома», но Рита меня отговорила. И вправду, зачем? Пусть будет и квартира, и загородная «вилла»! Мои валютные запасы хоть и иссякли, но степень доктора наук умножала зарплату вдвое. Нам хватало, а заставлять всю жилплощадь мебелью — чего для? Мы с Ритой рассудили, что покупать всякие комоды надо не для того, «шоб було», а по случаю. По желанию.

Кровать есть, гардероб, трюмо… Книжные шкафы в кабинете — и стол, который все чаще называют так, как я привык в будущем — компьютерный… Диван и телевизор в гостиной… Кухонный гарнитур… Чего тебе надобно, старче?

«Детскую кроватку!»

Я покрутился по терраске, вовсю отбрыкиваясь от назойливых мыслей и загодя хмурясь грядущим безобразиям.

Велик будет год и страшен будет год по рождестве Христовом 1981-й, от начала же революции шестьдесят четвертый — в этом доме поселится и начнет мучительно расти мое чадо…

Вызвонил радиофон, сбивая весь пафос.

— Алло?

Я поневоле заулыбался, едва не умиляясь.

— Привет, Ритуля! Ты где?

— Еду! — отозвался приятный голосок. — Ты дома уже или еще на работе?

— Дома! Пришел только что, и рыщу в поисках съестного!

Девичий смех заколыхался, лаская ухо.

— Холодильник открой, обжора! Там заливное должно быть. Я приеду… где-то через полчасика. Пока-пока!

— Пока!

Плотоядно уркнув, я отворил дверцу урчавшего «Форона». Вот оно, заливное!

«Отлично… Никакой готовки, главное… Даже греть не надо!»

Отрезав изрядный шмат «Орловского», я присел за стол и воздал почести трясущемуся холодцу, взбадривая организм щедрыми порциями хрена.

У-ух, шибает как… До слез прямо! М-м…

Умолачивая мясцо со студнем, я приподнялся, и включая телик. Надо бы ему место найти, хотя бы на кронштейне подвесить… Потом, потом! Завтра. Или послезавтра…

С экрана одышливо заговорил Бовин:

— …Хуа Гофэн прибыл в Хабаровск в хорошем, приподнятом настроении. Не похоже было, что его хоть как-то тревожат пограничные конфликты с СССР и Вьетнамом. Товарищ Хуа смиренно отнесся к тому, что земли в верховьях Иртыша и в низовьях Керулена отойдут Монголии, а территориальные потери КНР будут компенсированы за счет пустыни Гоби… В чем же секрет хорошего настроения председателя?

Пошла хроника. На экране мелькали китайцы, они кричали и бесновались, а в фокусе брел испуганный и жалкий человечек, вжимая голову в плечи.

— Дэн Сяопин едва не стал новым «великим кормчим», — выдавал жирный голос за кадром. — Еще немного, и он бы повел Китай проамериканским курсом — ударными темпами строить капитализм, но… потерпел сокрушительное поражение. Дэн развязал войну с Вьетнамом — и проиграл. Он разорвал договоренности с Советским Союзом, угождая Америке — и потерял всё.

Хуа Гофэн лишил Дэн Сяопина всех чинов, исключил из партии, публично водил по улицам под оскорбления толпы, и всё это транслировалось в прямом эфире. После такой потери лица о власти в Китае можно забыть, тем более что Дэн отправлен за решетку, где его, вполне возможно, постигнет участь Лю Шаоци…

«Туда ему и дорога, — усмехнулся я. — Не хватало еще под боком жирного китайского дракона!»

— А вот на Ближнем Востоке растет напряженность, — посетовал ведущий «Международной панорамы». — Американцы, лишившись поддержки Саудовской Аравии, вынуждены сами выкручиваться в той борьбе, приз в которой — нефть. В Аравийском море крейсируют уже две ударные группировки во главе с авианосцами «Энтерпрайз» и «Констеллейшен»; с авиабазы на Диего-Гарсии готовы ко взлету бомбардировщики «Б-52». Однако, не все так просто. Ведь большую часть нефтепромыслов контролируют Иран и Ирак, а нападать на них… Чревато большими потерями. У Соединенных Штатов была возможность ослабить обе страны в пограничном конфликте, после серии территориальных споров, когда Ирак испытывал стойкое желание отторгнуть у Ирана богатую нефтью провинцию Хузестан и восточный берег реки Шатт-эль-Араб. Но ситуация изменилась. Нынче Багдад контролирует большую часть нефтяных месторождений в регионе, а неурядицы с арабским населением были решены на переговорах Масуда Раджави с Ахмедом Хасаном аль-Бакром. И тогда в Белом доме решили ударить в спину, разыграв курдскую карту. Американцы хорошо простимулировали «Демпартию Курдистана» под водительством Мустафы Барзани, и «Патриотический Союз» Джелаля Талабани. Через Турцию эти курдские группировки, кстати, ожесточенно конкурирующие друг с другом, получали и оружие, и финансы. И они тут же подняли восстание, мотивируя свою нелояльность тем, что Аль-Бакр якобы обманул их, пообещав автономию. Замечу, что курдская автономия была-таки создана, но иракский лидер схитрил, «отпилив» нефтеносные Мосул и Киркук. Сейчас же президент Объединенной Республики Ирака и Аравии предлагает новую, вполне рабочую версию — выделить полуавтономные кантоны в Сулеймании (вотчина Талабани) и в районе Эрбиля (вотчина Барзани). Более того, ведутся переговоры с Хафезом Асадом на ту же тему — предоставить столь желанную автономию и сирийским курдам, от Эль-Камышлы до Алеппо, где проживают кланы, связанные с Абдуллой Оджаланом, второй год подряд успешно