Иномирянка (не) хочет домой - Лариса Петровичева

class="p1">- Но невеста красивая! – заметил какой-то молодой человек, и над церковью полетели крики зевак: - Счастья молодым! Детишек побольше! Змей вас благослови!

Джейми улыбнулся, помогая нам с Кирой спуститься из экипажа, а затем хлопнул в ладоши, и над людьми полетели бабочки, рассыпая золотую пыльцу с тонким ароматом меда. Послышались восторженные возгласы дам, и Джейми добавил:

- В погребке Альбрехта уже накрыто угощение. Выпейте за наше здоровье!

Теперь крики и пожелания счастья сделались громоподобными. Когда мы пошли к церкви, то Джейми негромко сообщил:

- Кажется, я нашел способ снять то заклинание. Мы не будем жить невидимками.

Гостей было немного, всего трое, но это были самые главные гости. Турген стоял с важным видом, наряженный в орочий халат с вышитыми журавлями и мягкие сапожки с загнутыми носами. Он еще хотел взять отцовскую саблю, которую хранил как величайшую святыню, но Джейми напомнил, что в храм нельзя входить с оружием.

- А как же я тогда буду рыцарем? – возмутился Турген.

- Рыцарство не в мече, а в сердце, - ответил Джейми, и мальчик с ним согласился.

Арден и Азаэль провели минувшую ночь в тесном общении, и сейчас смеллист выглядел так, словно угодил под поезд, и это обрадовало его до глубины души. Я сначала даже подумала, что это кто-то другой – у того Ардена, наглого и прилипчивого, которого я успела узнать, просто не могло быть такого блаженного выражения лица. Азаэль стояла рядом, держа в руках букет лилий, и мне невольно подумалось, что она сумеет окончательно изменить Ардена к лучшему. Я уловила запах подаренных духов, и мы улыбнулись друг другу.

- Все в порядке? – негромко спросил Джейми.

- В полном, - ответила я. – Просто в очередной раз подумала о том, что счастье можно найти в другом мире. А друга – под землей.

Вышли священник и его помощник, который нес наши обручальные кольца на маленьком подносе. Когда я показала Джейми эти кольца, то на какое-то мгновение он будто бы сделался моложе – словно не было у него ни боли, ни потерь.

- Никогда не думал, что… - начал было он и не договорил. А я не стала спрашивать. Все было ясно и без слов.

Мы были из разных миров – и встретились.

Дети, которые всегда умудрялись издавать какой-то шум и возиться, даже когда стояли спокойно, застыли и кажется перестали дышать. Далеко-далеко, в темной глубине храма, там, где поднимался громадный бронзовый змей с красными мазками на чешуе, что-то издало торжественный мелодичный звон.

- Протяните руки, дети мои, - произнес священник. Мы подчинились – он оплел наши запястья длинным лоскутом прохладной змеиной кожи, и я почувствовала, как что-то дрогнуло в душе, наполняя ее восторгом и спокойствием. Джейми посмотрел меня с той нежностью и любовью, которой я никогда не видела в своем первом муже, и я окончательно поняла, что прошлое осталось в прошлом.

Я вернулась домой.

- Пусть Змей соединит мужчину и женщину, - монотонно проговорил священник. – Пусть его кольца оплетут вас и сделают единым. Ты – это он, а он – это ты. Во тьме и в свете, в счастье и горе, в здравии и болезни, до самого конца.

- Во тьме и в свете, в счастье и горе, - повторили мы с Джейми хором, и от змеиной чешуи потек тихий свет. На мгновение руку обожгло, и от статуи Змея снова поплыл звон. Священник улыбнулся, словно церемония прошла правильно, и наш союз одобрили не люди, а что-то выше – то, что создало все миры и всех людей.

Я представила Аришу, которая бежит в детский сад, готовясь брать штурмом новые вершины и забыв о болезнях и безнадежности. Я вдруг увидела, как жив-трава прорастает в горшке на пластиковом подоконнике, чтобы ни один ребенок в мире больше не испытывал ни страданий, ни боли. Я увидела картину на стене – бежали лошади, женщина выходила из юрты, протягивая ребенка вернувшемуся отцу.

Это было счастьем.

И мы были счастливы – теперь и навсегда.

Эпилог

Джейми

- Вот так, молодец. Давай-ка, парень, еще шажок!

- Ага! – согласился Алекс и послушно потопал дальше по траве, стискивая мои пальцы. – Па!

- Да, мой хороший. Папа здесь.

Я улыбнулся. Спина болела – а как ей не болеть, когда целый день, согнувшись, учишь ходить сына, он держит твои пальцы, крепко вцепившись в них пухлыми кулачками, и топает под деревьями с таким серьезным и солидным видом, что сразу ясно: мужчина занят важным делом, и лучше бы вам не становиться у него на пути.

Мужчине было десять месяцев. Перед ним лежали тропинки сада – и они сливались в широкую дорогу через огромный мир. Через все миры, и они принадлежали Алексу, рыжему круглощекому мальчишке с моими глазами.

- Па!

- Что, сынок? – спросил я. Алекс остановился и, посмотрев в сторону кустов шиповника, ответил:

- Ген!

Я присмотрелся: в шиповнике была явная орочья засада – растрепанная макушка Тургена мелькнула среди зелени. Я перевел взгляд на дерево – там орков поддерживал летучий отряд человеческих лучников: Кира осторожно перебиралась на другую ветку.

- Вижу обоих, - негромко сказал я. Турген разочарованно поднялся из шиповника и заныл:

- Ну дядя Джейми! Тебе подсказали!

Алекс улыбнулся, важно продемонстрировал два зуба снизу – он очень ими гордился. Я подхватил его на руки и произнес:

- А вы как думали? Он будет знатный следопыт. Ладно, смелые воины, идите мыть руки. Скоро обед.

- Дядя Арден и Азаэль уже приехали, - сообщила Кира из ветвей. – Я их вижу, по дорожке идут. У них торт!

Я запрокинул голову и, прищурившись, спросил:

- Ты точно не хочешь стать разведчиком? Могу устроить. У тебя большое будущее, я отсюда вижу.

- Девчонок не берут в разведчики! – возмутился Турген, и Кира показала ему язык. По деревьям она лазала намного лучше, чем он, и Турген смирился с этим, сказав, что у орков в степях нет деревьев, и научиться негде.

Я по-прежнему работал в академии магии – после того, как мы с Арденом и Азаэль смогли отменить заклинание, жить и работать стало намного легче. Нас узнавали и вспоминали. Новый ректор, госпожа Фарелли, увеличила мне количество рабочих часов, и я читал лекции студентам, проводил практические занятия, уча их швырять заклинания по противнику, и теперь