Царственная блудница - Елена Арсеньева

Тут он спохватился, что люди, за которыми оннаблюдал, могли услышать приближение Прохвоста. Диву оставалось даваться, какпсина умудрилась подобраться столь бесшумно. Пожалуй, несмотря на свойредкостно дурацкий вид, каким-никаким умишком Прохвост все же обладал.

Шубин отвернулся от пса – и как раз вовремя,чтобы увидеть: разнаряженный незнакомец подхватил с земли здоровенный сук и своейбесшумной танцующей походкой почти вплотную приблизился к «чухонке», котораяприпала к оконцу, находившемуся чуть ли не вровень с землей. Занес этот сук сявным намерением опустить его на голову «чухонке»...

Пальцы Шубина на миг впились в загривок Прохвостаи разжались.

– Взять! – прошипел он, и пес понятливометнулся вперед.

Теперь он не скрывался, и земля сотрясаласьпод его мощными прыжками. На шум обернулись двое – и «чухонка», и разряженныйтолстяк. Шубин успел увидеть два лица, застывшие в одинаковом выраженииужаса... в следующую минуту Прохвост прыгнул толстяку на грудь, свалил егоназемь и угрожающе щелкнул челюстями у самого горла.

Теперь бледное лицо «чухонки» выражало такоеизумление, что Шубину стало смешно. Он решил больше не таиться и вышел из-закуста, предоставившего ему укрытие.

«Чухонка» еще более изумилась.

– Девку-молочницу зачем раздели? –спросил Шубин по-французски – и расхохотался-таки. Было чему! Лицо «чухонки»являло собой картину самую прекомичную.

– Вы кто? – пролепетала «чухонка».

– Шубин Алексей Яковлевич, нижегородскийпомещик, – отрекомендовался бывший преображенец и по вспышке в голубыхглазах «чухонки» понял, что имя сие известно.

– А вы кавалер д’Эон, – я такпонимаю? – спросил Шубин, и «чухонка» кивнула:

– Откуда вы меня знаете?

– Наслышан об этой истории от молодой девицыпо имени Атенаис Сторман, она же – Афоня.

– Девушка нашлась! – обрадовалсяд’Эон. – Слава богу! Бекетов чуть с ума не сошел. Надо егообрадовать... – Он снова склонился было в подвальному оконцу, но тутпослышался стон.

Шубин и д’Эон обернулись. Прохвост аккуратнопридерживал зубами кружевное жабо разодетого незнакомца, а лапами придавливалего грудь.

– Уберите собаку! – чуть слышно простоналтот.

– Прохвост, иси [16] , – скомандовалАлексей Яковлевич, и выяснилось, что пес так же хорошо понимает по-французски,как и по-русски. Он выпустил жабо и прилег к ногам Шубина.

– Это немыслимо, – пробормотала бывшая«чухонка». – Как вам удалось?!

– Я колдун, – пояснил Шубин.

– Похоже на то! – покачал головой д’Эон ивзглянул на незнакомца. Лицо его похолодело, и с презрительно искривившихся губсорвалось: – Предатель!

Человек отшатнулся, передернувшись:

– Да вы что?! Вы меня оскорбляете! Я простоприменил обходной маневр! Вы же и сами удрали через окно! Можно сказать, так жепоступил и я. И мы с вами правильно сделали! Кому было бы выгодно, если бысхватили всех троих? Я прикинулся вашей жертвой, Гембори мне поверил... Затотеперь у меня развязаны руки, я могу помочь и вам, и Бекетову. Я, собственно,шел сюда именно для того, чтобы выручить его, помочь ему бежать. Потом увиделвас, догадался, что вы его ищете, – и со всех ног ринулся оказать вампомощь, да тут этот бешеный пес...

– Оказать помощь? – ехидно повторилШубин. – А дубинку над головой господина д’Эона вы занесли для того, чтобыэта помощь была наиболее действенной?

Благообразное лицо так и перекосилось.

– Стойте смирно и не вздумайте орать, –приказал Шубин, кладя руку на голову Прохвоста. – Не то...

– Черт, – растерянно пробормотал д’Эон,глядя на очень внушительную дубинку, которая должна была если не размозжить, токрепко разбить ему голову. – Да ведь он убить меня мог!

– И собирался, – кивнул Шубин.

– Предатель! – возмущенно повторилд’Эон. – Видите ли, сударь, – обратился он к Шубину, – сегогосподина мы поймали за подслушиванием, когда обсуждали свою тайную дуэль сгосподином Бекетовым... мы, видите ли, разом впали в немилость у императрицыиз-за гнусной интриги Гембори...

– Ага! – глубокомысленно сказалШубин. – Стало быть, сей и есть тот, кто Колумбусом называется?

Разноцветный господин дернулся, но Прохвостиздал негромкий, едва слышный звучок своими мощными челюстями, и Колумбус вновьзамер.

– Вы его знаете? – изумился д’Эон.

– Да как вам сказать, – уклончивопроизнес Шубин, решив, что еще не время открывать карты и срывать маски.Спасти-то жизнь д’Эону он спас, однако из чистого человеколюбия, иоткровенничать с ним покуда не собирался, ибо еще не знал, что за намерения уэтого странного господина. Прежде нужно было Бекетова выручить. Шубин ужедогадался, что тот сидит в подвале посольства, возможно, связанный, а то ираненный. Ладно, любые веревки развязываются и любые раны обрастают шрамами –это Шубин по себе знал, главное, чтобы Никита Афанасьевич был жив! – Афонямне кое-что рассказала. Я только не пойму... он же, Колумбус этот, с вами вродебы в альянс вошел. Начал предлагать какие-то средства, могущие заставитьимператрицу на вашу с Бекетовым проделку снисходительней посмотреть. Ну а потомдевушка сбежала, и что дальше было, я не знаю.

– Дальше, минуту спустя, появился племянничекпосольский, – презрительно проговорил д’Эон. – С этой самой жуткойсобаченцией, которую вы, совершенно непостижимым для меня образом, умудрилисьне просто заколдовать, но даже переколдовать. Вслед за ним притащились ещенесколько до зубов вооруженных посольских бодигардов. Колумбус немедля началорать, что мы его схватили, угрожали смертью...

– А что, разве вы меня не схватили? –обидчиво прохрипел Колумбус, опасливо поглядывая на Прохвоста и стараясь нешевелить никакой иной частью тела, кроме губ, да и теми не особоусердствовать. – Разве не угрожали смер?..

Прохвост, видимо, счел, что он все же чересчурвольничает, оттого тихонько взрыкнул. Этого было довольно, чтобы Колумбусподавился неоконченным словом.