Слезы русалки - Надежда Виданова

любимого брата, единственного человека, которого Вадим любил безоговорочной преданной любовью. На похоронах он думал только о том, отчего Богу было угодно забрать Павла, а не Сашу. На взгляд Вадима, Саша с Лидией это заслужили. Он стоял и воображал их поочередно лежавшими в гробу. И вскоре картинка в голове материализовалась.

Сказать по правде, Вадим уже не надеялся когда-либо в своей жизни увидеть Лидию, вход которой в их дом теперь был заказан. Ходили сплетни, что она путается с его тестем Игорем Левиным, но Вадим знал, что Саша так просто ее не отдаст. Он ведь не погнушался извести родного брата.

Каково же было его удивление, когда он получил сообщение от этой женщины.

"Я навсегда покидаю эти места, дорогой. Приходи на дикий пляж, я хочу посмотреть на тебя в последний раз. Мне нужна твоя помощь. Я буду ждать тебя хоть всю ночь. Но ведь ты же придёшь? Ты ведь не сможешь мне оказать? Моя жизнь зависит только от тебя."

Уже тогда Вадиму показалось, что это послание содержит в себе зловещее пророчество. "Приходи на дикий пляж, я хочу посмотреть на тебя в последний раз". Да нет же, не могла она знать тогда.

Поначалу Вадим идти не хотел. Он ведь ненавидел эту женщину. А как иначе, если она виновата в смерти Павла? Ещё и прийти к ней на этот дикий пляж. Нет, спасибо, он уже раз встречался с ней там в вечер своей свадьбы. Ведьма, ей-Богу ведьма. Она околдовала его тогда. Безумцем нужно быть, чтоб позволить ей сделать это ещё раз.

Вадим сидел и лихорадочно выискивал причины пойти туда. Мотылёк всегда летит к огню. Правда заключалась в том, что он тоже хотел увидеть ее. В последний раз. И бесполезно спрашивать себя зачем.

Она, действительно, его ждала. На Лидии было белое платье с тонкими бретельками, чем-то напоминающими ночную сорочку. Саша рисовал ее именно в этом платье, вспомнил Вадим.

Завидев его, Лидия улыбнулась.

– Все-таки пришёл…

– Пришёл, – хмуро отозвался Вадим. – Пришёл посмотреть в твои бесстыжие глаза. Чего ты хочешь?

– Я люблю тебя, Вадим.

Разумеется, он ей не поверил. Вадим смотрел на сидящую Лидию с высоты своего роста, заставляя себя ненавидеть ее и презирать. Лидия подманила его рукой.

– Что ты еще хотела мне сказать? – Вадим не двинулся с места.

– Я все сказала.

– Прекрати ломать комедию.

– Ты не веришь, что я могу полюбить тебя?

– Я не желаю твоей лживой любви.

– Врешь, – она тихо засмеялась. Море, что было свидетелем страсти Вадима, подхватило её смех журчанием волн. – Я ведь помню, как ты целовал меня тогда.

Дядя Гера с изумлением смотрел на Вадима. Тот совсем притих, не позволяя себе даже дышать.

– И впрямь что ль привидение увидел? – Мощная ладонь дяди Геры легла на голову Вадима.

– А? – Вадим испуганно дёрнулся и пришёл в себя.

– Я думал, ты помереть собрался при мне сейчас. Но нет, это не так просто. Дядя Гера этого не любит. Оживаем, Вадик. Христос Воскресе!

Вадим закивал головой. Он снял руку дяди Геры со своей головы и покорно пожал.

Снова сжимаю руку в руке,

Гляжу я в твои глаза…

Мерцает багряный закат вдалеке,

Лечу я с тобой в небеса.

И пусть говорят мне, что я здесь один,

И нет здесь тебя со мной.

Я знаю, пришла ты из самих глубин,

Минуя и ветер, и зной.

Твердят мне, что я обезумел давно,

И вижу я то, чего нет.

Смотрю в голове дурное кино.

Безумен я – вот их ответ.

Мне реальность моя без тебя не нужна,

Безумие ж дарит тебя.

Ведь ты мне как воздух, как сила важна.

Могу я быть жив, лишь любя.

Пускай одержим, но я буду с тобой

В плену своих собственных снов.

Вот руки мои – веди за собой,

Давай же – без лишних слов.

И вот я сжимаю руку в руке,

Как чудны твои глаза.

Ведёшь меня твёрдо и налегке

Туда, к себе в небеса

Глава 21

В эту ночь Саше опять снилась Лидия.

Он сидел на диком пляже и вглядывался в море. Он рисовал. Море было вязким и темно-зелёным, практически чёрным, а небо – надрывно оранжевым, ближе к алому.

Море бушевало и штормило, но в один момент успокоилось и затихло. Море представляло собой теперь ровную гладь, казалось, по нему можно ходить ногами, и оно удержит человеческий вес, как асфальт. Саша поддался искушению и вошёл в воду.

Ноги потонули по колено, но он шёл, как заворожённый. Он шёл к ней.

Саша зашёл далеко за буйки, но море так и осталось ему по колено. Осознание этого ударило ему в кровь. Он сумел покорить море, оно подчиняется ему.

Наконец он дошёл до того места, куда опустил мертвую Лидию. Наяву, конечно, он бы в жизни не вспомнил это место точно, но во сне это было именно оно, он точно знал.

Саша остановился. Он не хотел идти дальше, он дошёл до конечной цели.

Саша опустился спиной на море, которое услужливо его поддержало и стал смотреть на оранжево-алое пылающее небо. Откуда к нему должна прийти Лидия? Восстать из чёрного морского дна или спуститься с небес? Она демон или ангел? Саша почему-то был уверен, что падшие ангелы были сброшены с небес именно на морское дно, где образовали свой ад. Как иначе объяснить зов неба и моря для человека, которым он не может противиться? Когда смотришь на небо, наполняешься блаженством и умиротворением. Своего рода мантра. Когда смотришь на море, начинаешь возбуждаться и сходить с ума. Море манит, манит слишком сладко и тягуче, чтобы считать такое заманивание безвредным. Море обещает вечное блаженство, но легко может погубить. Любое решение зависит от настроения. Море как женщина. Море как Лидия.

Саша лежал так целую вечность, его веки начали тяжело опускаться. Он почувствовал легкость, будто его тело оставили все бренные мысли, словно душа отлетала в небеса, бросая тело в зябкой воде. И ему было вовсе не страшно расстаться с жизнью, он испытал облегчение, намереваясь сделать глубокий последний вдох-выдох.

Но гладь воды затрещала, белая полоска света ослепила и силой разжала Сашины тяжёлые веки. Что это за свет? Луна?

Саша