Эдвард Сноуден. Личное дело - Эдвард Сноуден

О нормальной жизни мы с Линдси мечтали давно. Хотели перейти на новый этап отношений и решили обосноваться всерьез. У нас был красивый задний двор с вишневым деревом, которое мне напоминало лучшее, что я видел Японии: уголок у реки Тама, в Токио, где мы смеялись и валялись на ароматном ковре из лепестков, наблюдая как цветет сакура.

Линдси получила сертификат инструктора по йоге, я тем временем привыкал к своей новой должности – в торговле.

Один внешний поставщик, с которым я работал над EPICSHELTER, в конечном итоге стал работать в Dell и убедил меня, что я зря трачу время, получая плату за рабочие часы. Мне следовало, по его мнению, перейти в отдел продаж, где, продвигая подобные идеи, я заработаю состояние. Я сделаю астрономический прыжок вверх по корпоративной лестнице, а он получит ощутимое вознаграждение за наводку. Я готов был согласиться, в частности, потому, что это могло меня отвлечь от растущего чувства недовольства. Официальное название должности звучало так: консультант по принятию решений. По сути, это значило, что мне придется решать проблемы, которые создает мой новый партнер (назовем его Клифф). Клифф был менеджером по работе с клиентами.

Предполагалось, что Клифф – «лицо» предприятия, а мне предстояло стать его «мозгом». Когда мы сидели среди технической аристократии ЦРУ и агентов по закупкам, его делом было продать им оборудование Dell и все его новые «примочки» любыми средствами. Как это выглядело: роясь в задних карманах брюк, Клифф вытаскивал на свет божий прорву глянцевых буклетов, обещающих сделать для агентства то и это, что точно не смогли бы сделать наши конкуренты (а на деле, и мы сами). Моей задачей было изобрести такое инженерное решение, которое приуменьшило бы масштабы его лжи до приемлемого уровня, чтобы человек, подписавший чек, в итоге не заявил бы на нас в полицию – и чтобы нас не посадили.

Просто и без нажима.

Наш главный проект заключался в том, как помочь ЦРУ достичь самого передового технического уровня – или хотя бы соответствовать техническим стандартам АНБ – посредством нашумевшей новой технологии под названием «частное облако». Наша цель была объединить в агентстве обработку и хранение, распределяя пути, по которым к данным осуществлялся доступ. Проще говоря, мы хотели сделать так, чтобы кто-то, сидя в шатре в Афганистане, смог работать так же, как и в штаб-квартире ЦРУ. Агентство (вернее, все разведсообщество) постоянно жаловалось на «разобщенность» разведданных – по всему миру были рассредоточены миллиарды сегментов информации, недоступные для отслеживания и закрытые для доступа. Я руководил группой нескольких довольно неглупых людей из компании Dell, и вместе мы искали способ, как кто-нибудь, где-нибудь мог достичь чего-нибудь.

В период утверждения концептуального этапа рабочим названием нашего проекта стало «Фрэнки». Не осуждайте меня: занимаясь техническими разработками, лично мы называли его просто «частное облако». Задористое название придумал Клифф в разгар презентации в ЦРУ: заверил присутствующих, что они полюбят нашего маленького Франкенштейна, «потому что это реальный монстр».

Чем больше обещаний давал Клифф, тем больше я был загружен, поэтому видеться с Линдси мы могли в основном на уик-эндах, проводя время с родителями и старыми друзьями. Мы пытались обставить и оборудовать наш новый дом. Трехэтажное жилище досталось нам пустым, и все, что не отдали нам родители, нам пришлось купить самим. Все было очень по-взрослому, но в то же время выразительно говорило о наших предпочтениях. Мы купили посуду, кухонные ножи, рабочие столы и стулья, но сами продолжали спать на полу на матрасе. Из-за мыслей о слежке у меня появилась аллергия на кредитки, поэтому мы купили все за наличные деньги. Когда нам понадобился автомобиль, я купил Acura Integra 1998 года – по объявлению, за $3000 наличными. Зарабатывать деньги – это одно, но тратить их ни Линдси, ни я не любили, разве что покупали компьютерное оборудование или подарки на «особый случай». На День святого Валентина я купил Линдси револьвер, который она давно хотела.

Наш новый кондоминиум находился в двадцати минутах езды от дюжины торговых центров, включая самый крупный – Коламбия Молл, который занимал чуть ли не полтора миллиона квадратных футов торговых площадей – включая двести магазинов, кинотеатр кинокомпании AMC, ресторан китайской кухни P. F. Chang’s и фабрику по производству чизкейков. Когда мы колесили по знакомым дорогам на подержанной «Интегре», я был впечатлен, но и немного растерян от изменений, которые произошли в мое отсутствие. Политика государства после 11 сентября определенно переправила кучу денег в кучу карманов на местах. Это не могло не вызывать беспокойство: вернуться в Америку после продолжительной отлучки и заново осознать, насколько же богата эта часть страны и сколько возможностей для потребления она предлагает! Сколько сетевой розничной торговли и высококлассных шоу-румов с авторским дизайном. Все постоянно что-то продавали. На Президентский день, на Мемориальный день, на День независимости, День труда, День Колумба, День ветеранов… Объявления о последних скидках развевались вместе с праздничными флагами.

В тот день мы решили купить бытовую технику и, как помню, после обеда зашли в магазин Best Buy – «Лучшая покупка». Облюбовали микроволновку и, поскольку Линдси настаивала на здоровом существовании, осмотрели целый прилавок блендеров. Она достала свой телефон и выясняла, который из десятка или около того кухонных приборов был самым лучшим по характеристикам, а я, сам того не замечая, побрел к секции компьютеров, расположенной в дальнем конце магазина.

Но остановился на полпути. Там, на краю отдела кухонной техники, на ярко разукрашенном и подсвеченном возвышении стоял сверкающий новенький холодильник, или, скорее, «смартфридж». Реклама гласила, что это холодильник, оборудованный выходом в Интернет.

Такая простая и понятная, эта идея потрясла меня до глубины души.

Подошел продавец, истолковав мое остолбенение как признак проявленного интереса: «Поразительно, не так ли?» – и принялся демонстрировать его работу. В дверь холодильника был встроен экран, рядом с ним имелся держатель с крошечным стилусом, позволявшим нацарапать записку. Не нравятся каракули – можно записать даже аудио– или видеообращение. А еще можно использовать экран как обычный компьютер, так как холодильник подключен к Интернету через вайфай. Так что заодно можно проверить почту или вести ежедневник. Можно посмотреть клипы на YouTube или послушать музыку в MP3. С холодильника можно даже позвонить. Я еле удержался, чтобы не набрать номер Линдси, мол, звоню тебе с холодильника.

Помимо этого, продолжал продавец, компьютер холодильника следит за температурой внутри и, сканируя штрихкоды магазинов, проверяет свежесть ваших продуктов. Он сообщает об их пищевой ценности, а также предлагает рецепты блюд. Стоил холодильник, по-моему, девять тысяч долларов. «Доставка включена», – добавил продавец.

Обратно домой я вел машину со сконфуженной путаницей в голове. Не уверен, что это был тот самый резкий скачок технологий, технология будущего, которую нам так обещали. Не сомневался я лишь в одном: эта штука имела выход в Интернет, а значит, могла доложить производителю обо всем, чем пользуется владелец, включая все данные о домашнем хозяйстве. Производитель, в свою очередь, продаст эти данные на сторону и получит прибыль. А мы, как предполагается, еще и заплатим за такую честь.