Охотники за пламенем - Хафса Файзал

– Нам не нужен компас, – заявила она. – Я знаю, куда иду. Я всегда знала.

Она просто не знала как. Когда-то она приписывала это знание опыту. Как пекарю, который ежедневно выпекал харши[37], не требовалось взвешивать манную крупу, так и ей никогда не требовался компас. Но если бы пекарь столкнулся с неизведанным ингредиентом, разве не стал бы он колебаться? Разве в этом случае ему не понадобилась бы помощь?

Зафира не думала дважды, какой путь избрать в руинах Шарра. Странное возбуждение в её крови успокаивалось только тогда, когда она сворачивала в правильном направлении.

– Ну да. Да, мы, конечно же, пойдём за девушкой, которая выбирает дорогу, основываясь на предчувствиях, – проворчал Альтаир, отвлекая её от мыслей.

Зафира в ответ закатила глаза и оставила спутников за спиной. Но разве Дин не говорил подобного?

Дорога, которую она выбрала, убила его.

Она остановилась и вдруг услышала звон скимитаров, упавших в ножны. За ним последовал топот сапог по песку и камням. Привести гиганта и его ворчливого товарища к смерти – не такая уж плохая идея.

– Я знаю, о чём ты думаешь, – как всегда учтиво заметил Альтаир.

– Нет, не знаешь, – отозвался другой.

Зафира даже не стала спрашивать его имя.

– Почему ты всегда думаешь, что я говорю с тобой?

– А разве похоже, что она тебя слушает?

– Почему мужчины думают, что женщины не слышат их, если на них не смотрят? – возмутилась Зафира.

Спустя некоторое время она обернулась. Парочка шла по пятам. Молча. Значит, предыдущая перепалка оказалась уловкой. Причина, по которой они нуждались в союзе с ней, приводила Зафиру в ужас.

Охотница прикоснулась к джамбии Бабы на своём бедре.

– Ну? Рассказывай.

– О чём? Хочешь, спою песню, чтобы скоротать время? – предложил Альтаир.

– О результатах твоего чтения мыслей, – невозмутимо пояснила Охотница.

– О, дело в том, что я за несколько лиг вижу, как ты замышляешь убийство, – протянул Альтаир. А затем добавил с резкостью в голосе: – Тебе следует знать, Охотница: твоё лицо выдаёт все твои тайны.

– Зато мой мозг, в отличие от твоего, действует раньше лица, – парировала Зафира. Она знала, что лицо выдавало её. Все знали. И Дин знал лучше всех.

Альтаир засмеялся:

– Для меня было бы нехарактерно не согласиться.

По мере того как они удалялись от каменных укрытий, Зафира обращала всё больше внимания на многозначительные взгляды, которыми обменивались двое молодых людей, когда думали, что она не заметит. Больше всего её пугал взгляд темноволосого мужчины.

Чем дольше Зафира шла по песку и неустойчивым камням, тем труднее становилось дышать. Капюшон превратился в клетку; глаза горели, когда между веками просачивался пот. Мир качался, горизонт дрожал.

Зафира облизала потрескавшиеся губы.

Вода. Куда бы она ни посмотрела, везде мерещилась вода.

«Мираж, Зафира. Это мираж».

– Охотница? – Альтаир остановился рядом, когда она ухватилась за решётку, чтобы удержаться в вертикальном положении. Она нетерпеливо махнула рукой, и он, пожав плечами, продолжил путь, шаркая по песку.

«Дыши. Сними свой жалкий плащ».

Какой в нём теперь толк? Сарасинцы знают, что она девушка.

Зафира подняла пальцы к прохладной застёжке плаща и… нет. Плащ не сумеет её одолеть. Она выдержит. Выдержит жару.

Упавшая на неё тень вынудила Зафиру поднять глаза на темноволосого хашашина. Что-то в его чертах изменилось, когда она встретилась с ним взглядом. В них появилась смесь удивления и гнева. Была какая-то уязвимость в том, как его тёмные ресницы касались кожи, когда он моргал.

– Сними плащ, – велел он.

Горло перехватило; закружилась голова. Брызги песка бились о кожу.

– Чего ты от меня хочешь? – прошептала Зафира, когда дыхание стало поверхностным.

Он что-то пробормотал в ответ, но Охотница услышала лишь серебряный перелив, прежде чем солнце подмигнуло и она погрузилась во тьму.

* * *

Зафира наконец поняла, почему аравийцы превозносили луну. Почему её вид заставлял людей плакать.

Это была пустыня. Изнуряющий жар, который иссушал до глубины души, пока солнце не заходило за горизонт и ему на смену не поднималась луна. Восходя на тёмные просторы неба, она дарила земле прохладную благодать. Застенчивое солнце Деменхура не позволяло оценить эту красоту.

Никогда в жизни Зафира не была так счастлива видеть величественную белую сферу.

Мох под спиной дарил прохладу.

Над Зафирой склонилась фигура – чёткий силуэт на фоне луны. Он провёл влажной тканью по её лбу и поджал губы, заметив, что Зафира очнулась. Темноволосый хашашин. Альтаира поблизости видно не было.

«Святые небеса».

Зафира рухнула в обморок. Потеряла сознание посреди неизведанного острова, на глазах у двух сарасинцев. В душе вскипела паника. Зафира поползла назад, упираясь пятками в грязь, а руками – в прилипающий к ладоням мох.

Водоём. Она увидела водоём, мрачно сверкающий в свете луны и окружённый пышной растительностью. За небольшим оазисом тянулись песчаные дюны. Сложенный плащ лежал на земле рядом с Зафирой. Сумки, очевидно, никто не трогал.

Лунный свет отбрасывал тени, заостряя впадины на лице хашашина.

– Ты потеряла сознание из-за жары. Не успей я поймать – ты бы расколола себе череп. Альтаир принёс тебя сюда. А я снял плащ. – Повернув голову, он коснулся рукой шеи. – Ничего более. – В темноте голос сарасинца звучал почти неслышно. Как будто его позорила сама идея разговора.

– Кто ты? – спросила Зафира, скрестив на груди руки и не обращая внимания на ткань, что он протягивал ей.

– Зависит от угла падения света. – Хашашин отбросил мокрую тряпку.

В его словах звучало отчаяние.

– Чего ты от меня хочешь? – вновь спросила она шёпотом.

«Зачем ты пытался меня убить? Зачем заботишься обо мне?»

Губы темноволосого сарасинца слегка приоткрылись.

– Ах, sayyida благословила нас своим присутствием, бледная, как сама луна! – пропел Альтаир, выйдя из тени. Голубой свет озарял его тело.

Зафира чуть не поперхнулась при виде обнажённой груди генерала. Загорелой, рельефной – о небеса.

Альтаир, бесстыдный мужчина, лишь усмехнулся.

– Пора собираться в путь.

– Мы заночуем здесь. Ей нужен отдых, – отчеканил хашашин.