Скандальные наслаждения - Элизабет Хойт

Гриффин неожиданно резко отстранил ее от себя, будто не доверял своим рукам, сжимавшим ее плечи.

— А вы подумали о том, что, живя в браке с Томасом, мы с вами будем связаны этим до конца наших дней?

— Я знаю, — воскликнула она. — Господи, неужели вы думаете, что я не знала этого с того самого момента, когда поднялась с вашей постели?

Гриффин отшатнулся от нее, пораженный услышанным, а она… она сделала то, чего никогда не делала за всю свою жизнь.

Она развернулась и убежала.

Королева Черновласка внимательно рассмотрела жеребца, воина и быка, но потом лишь кивнула и поблагодарила женихов. Она устроила торжественный обед, и хотя им было о чем поговорить — и поспорить, — королева почти все время молчала. Она вздохнула с облегчением, только удалившись наконец в свои покои. Там королева Черновласка поспешила на балкон.

Ее уже ждала маленькая коричневая птичка.

А на шее у нее висел на шнурке желудь…

Из сказки «Королева с черными как вороново крыло волосами».

Гриффин вернулся в бальный зал, стараясь сохранить учтивое и любезное выражение лица. Словно он не преследовал только что леди Геро. А ведь на самом деле он ее преследовал. Он остановился около высоких дверей на балкон и обвел взглядом залу. Наконец он заметил справа знакомые рыжие локоны. Улыбнувшись проходившей мимо матроне — чем удивил ее, — он направился туда.

Гриффин всегда любил женщин. Начиная с самой первой в его жизни — дочери трактирщика по имени Белл, или Бетти, а может, Бесси. У нее были круглые голубые глаза и грудь в веснушках, и она познакомила его — в возрасте неполных шестнадцати лет — с незабываемыми удовольствиями. Он всегда привлекал к себе женщин — и из низов, и из верхов, — не прилагая к этому особых усилий. Казалось, что их тянет к нему его улыбка и легкость в общении. Одна из любовниц называла его очаровательным, и, возможно, он таким и был. Гриффин заботился о них то недолгое время, что они были вместе, а когда они неизбежно уходили из его жизни — со смехом или уронив слезу, — он с улыбкой целовал их на прощание. Он никогда не скучал по ним, не лежал без сна, думая о них, и никогда, никогда не бегал за ними, как какой-то простофиля.

И вот здесь, сейчас, он проталкивался сквозь толпу в бальном зале, забыв, что рядом с Геро могут быть его брат и ее кузина. Прекрасно. От этого охота становилась еще интереснее.

Она оглянулась через плечо и почти скрылась в толпе. Он остановился и поздоровался с пожилым джентльменом, с которым никогда не был знаком. Тот с удивлением поднял брови, но тем не менее тоже поздоровался.

Она хочет его обхитрить, глупая, глупая девочка, и поэтому кинулась в коридор. Гриффин выпрямился, отошел от старого джентльмена и двинулся в ту сторону, куда скрылась Геро. Окинув взглядом залу, он увидел, что Томас занят беседой, кажется, с членом палаты лордов. Убедившись, что никто не обращает на него внимания, Гриффин вышел в коридор.

Коридор был освещен, но канделябры располагались на большом расстоянии один от другого. Сюда дамы удаляются, чтобы поправить платья. Геро не могла найти лучшего места для его целей, даже если бы следовала его указаниям.

Вдоль стен стояли скульптуры — в отблесках свечей они выглядели жутковато. В первой комнате слева дверь была приоткрыта, и в темноте комнаты он разглядел две фигуры. Гриффин усмехнулся — здесь Геро явно не пряталась. Вторая комната оказалась пуста. Он внимательно все оглядел, не спуская глаз с двери на случай, чтобы Геро не проскользнула мимо него.

Едва войдя в третью комнату, он понял — она здесь. Узнал, возможно, по слабому, чисто женскому запаху, или услыхал еле слышный вздох. А может, просто сердце подсказало ему: она здесь. Гриффин закрыл за собой дверь, и комната погрузилась почти в полную темноту, лишь на столе мерцала забытая свеча.

Гриффин огляделся. Похоже, это либо библиотека, либо маленькая гостиная, предназначенная для отдыха. В дальнем конце у камина стояло три кресла, ближе к нему вокруг низкого столика в середине комнаты — две кушетки. Однако Гриффин перевел взгляд к креслам — скорее всего она устроилась там.

Гриффин улыбнулся, сердце забилось чаще. Он медленно приблизился к камину.

Когда он нагнулся к ближайшему креслу, послышался шорох, стук каблучков, но он был начеку.

Гриффин оказался у двери раньше ее.

Геро, задыхаясь, остановилась, почти задев его.

— Куда-то спешите, миледи Совершенство? — с улыбкой спросил он.

— Выпустите меня, — потребовала она. Любая другая женщина стала бы умолять.

Он сделал к ней шаг, заставив отступить обратно.

— Нет.

Она откинула голову величественным и неподражаемым жестом. Бриллиантовые булавки в рыжих волосах заблестели.

— Я же сказала вам, что не выйду за вас.

— Да, сказали, — согласился он. — Но в настоящий момент мне нужна не женитьба.

Губы у нее приоткрылись, тонкая кожа на шее завибрировала от частых ударов сердца. Сегодня утром она лежала в его постели. Он лишил ее девственности, наверняка боль у нее еще не прошла. Господи, вразуми его — ведь они на светском приеме, в конце концов.

Но все это ему не важно.

Он хочет ее, и это выше его сил.

— Идите сюда, — прошептал он.

— Гриффин…

Он прикрыл глаза от звука ее голоса.

— Вы произнесли мое имя так тепло и нежно, как произносят имя возлюбленного. Я хочу слизать это слово с ваших губ, втянуть в себя дыхание из вашего рта. Я хочу вас. Сейчас. Сейчас и здесь.

Она кинулась в сторону подобно лани, выбежавшей из укрытия. Но он поймал ее за талию и прижал к закрытой двери.

Потом наклонил голову и заглянул в ее блестящие, словно бриллианты, серые глаза.

— Что это будет, миледи?

А Геро смотрела в его демонические зеленые глаза. Ее охватило отчаяние, смешанное с ощущением свободы. Она не сможет ему противостоять. Любому другому — да. Но не Гриффину.

Никогда.

Все ее дурные устремления вырвались наружу. Подняв руки, она заключила в ладони его щеки и притянула его голову к своему лицу.

О да, ей необходимо это. Ей необходим он.

Его рот был теплым и сладким, и она лакомилась им, как ребенок. Она и не представляла, что ей настолько не хватало вкуса его губ. Вкуса свободы.

Он застонал и, запутавшись рукой в ее юбках, все же сумел задрать их наверх. Геро почувствовала холодный воздух на своих голых бедрах, а его большие горячие ладони обхватили ей ягодицы. Потом рука проскользнула вниз, и пальцы оказались внутри ее влажного лона, рот прижался к ее рту.

Тяжело дыша, он произнес:

— Обхватите меня за плечи.