Мэтт Грэнвилл, Везучий Неудачник - Лилия Ильюшина

– Подумал, что чудесам не хватало перцу, – довольно осклабился иносущность. – Дарю: специальное заклятие специй. Ну очень редкое. Каждый день – новое сочетание. И аппетит повышает.

И правда, в нос лезли запахи кардамона, имбиря, ванили, мяты, чеснока. Даже воздух был в цветных шафранно-папричных пятнах. Натакар бросился заедать перцовое чудо-заклятие пирожком с капустой. Так что про аппетит старик не соврал. Только магистр хотел встать, как откуда-то из пустоты на стойку шмякнулась костлявая рука.

Натакар осторожно потыкал в нее пальцем. Его коллеги проделали то же самое. Рука не шевелилась. На вопросы не отвечала, на попытки испепеления не реагировала.

– Иносущность последней категории, неразумная, – объявил один из магов, ставя печать.

Тут прямо из стены Магистрата выскочил высокий скелет и схватил руку. Рука тут же потянулась к его шее и вцепилась в нее намертво.

– Извините, потерял.

– Она с вами?

– Случайно вместе умерли. Смерть соединила, так сказать.

Маг почесал бровь и заговорил:

– Так, с ней понятно: сначала сама появилась, потом уже сущность показала. А у вас что сначала, сущность или существование?

– Ну конечно сущность! – возмутился скелет. – Разве ж это существование? Ни упырем уже не станешь, ни хотя бы привидением. Все строго в соответствии с посмертными документами, никаких творческих экспериментов!

От волнения скелет выронил карточку, которую крутил в пальцах. Натакар шустро нагнулся и успел ее перехватить. Я удивился: так у меня была такая же! Человечек заглядывает под одеяло, не помню, откуда взялась, кажется, из «Справочника ботанических редкостей» Визла.

– Подобрал по дороге. Это она уронила, – быстро сориентировался скелет, помахав не своей рукой.

Натакар поморщился, но цепляться не стал. Он сунул карточку в карман и подозвал меня.

– Мистер Грэнвилл, извините, что беспокою, но до меня дошли кое-какие слухи. О вашем пустом прорицании. Я думаю, это вполне можно трактовать как серьезное пророчество, не находите?

Я не находил. Мне вообще как-то разонравились пророчества. И мыши тоже.

Магистр Натакар начал расспрашивать, какие у меня планы на будущее и все такое прочее, и, чтобы от него избавиться, пришлось применить самый беспощадный метод: сделать умный и задумчивый вид. Магистр сразу же скривился и пожелал мне удачи. И добавил, что насчет пророчества он со мной, пожалуй, согласен.

Когда я влетел наконец в «Сироту», то на какое-то время утратил дар речи. Дело не в том, что папа в обнимку с Бобом сидел возле ледяного дракона и горланил какую-то песню. И не в том, что Визл все-таки решился на кардинальное обновление интерьера: повсюду, где только возможно, были понатыканы фрезии, а на стойке грудой лежали рамки с дипломами. Только сейчас я сообразил: я же не могу назвать отца отцом!

– Мэтт! А мы тут как раз отмечаем твою победу! – радостно прогудел Визл, выныривая из-под стойки. – Здорово, что ты прошел в следующий тур, может, выигрыша хватит, чтобы покрыть долг.

Вовремя нечаянно уроненные рамочки помогают спрятаться от неприятной темы. Я ползал, собирая с пола осколки стекла. Надо как-то вытащить отсюда папу и уходить. Как бы привлечь его внимание?

– Вот, Мэтью, познакомься с Виллгрэном, твоим большим поклонником! – бодро представил меня Визл довольному жизнью отцу. – Мэтт хоть и влипает тут во всякие истории, но вообще-то парень что надо! К тому же сирота.

– Очень, очень приятно, мистер Виллгрэн, – прошипел я сквозь зубы. – Время бежит так быстро, наверняка семья уже заждалась вас к обеду.

– Ну что вы, мистер Грэнвилл, ради возможности пообщаться с вами я с удовольствием задержусь. С интересом послушаю, как вы стали сиротой.

– Это ужасно печальная история. Каждый раз рыдаю, когда вспоминаю. Мой несчастный отец неудачно сходил в трактир.

– Какая трагедия! В этих трактирах Закружья чего только не случается, не то что в «Сироте», правда, Визл?

Они заспорили, есть ли в Закружье достойные заведения, а я перебирал в руках стопку дипломов, которой с удовольствием заехал бы папе по голове. Среди них оказался один, который меня заинтересовал.

– Визл, и у тебя есть Особые права? Что это вообще такое?

Трактирщик на секунду перестал возиться с цветами и мельком взглянул на меня:

– Особые права – это Особые права, Мэтью. Если тот, у кого они есть, объявляет общий сход, от этого нельзя уклониться. Только обладатель Особых прав может потребовать засчитать услугу городу. Или отдать их за кого-то другого. Они сильнее даже решения Ордена или Магистрата.

– Ого. Понятно, почему все так с ними носятся. А ты ими когда-нибудь пользовался?

– Ими никто не пользуется, Мэтт. Потому что это можно сделать ровно один раз. И все. Поэтому все предпочитают держать этот козырь в рукаве.

– А представляете, мистер Грэнвилл, ведь он мог спасти Чарли Пранка, – подмигнул мне папа. – Отдай он за него свои Права.

– Чарли Пранку ничего не угрожало, он сам решил исчезнуть, – нахмурился Визл.

– Зачем ему исчезать? – удивился я. – В Карпетауне он стал настоящей легендой! Он такие чудеса творил!

В подтверждение моих слов ледяной дракон полыхнул огнем на порцию снегоягоды. В дверях показался патруль, Визл отвлекся на посетителей, и папа громко сказал:

– Мистер Грэнвилл, я, пожалуй, пойду. Рад был познакомиться.

Я рванул за ним, надеясь на то, что патруль застрянет тут надолго, но меня подозвал Визл и тихонько прошептал:

– Финнр клянется, что у него нет никаких дел с Забеин. Ты не ошибся, это точно был он?

Я-то был уверен, но, увы, уверенность не передается воздушно-капельным путем. А у Визла есть привычка доверять старым друзьям. Так что я переориентировался на другую интересную тему:

– Слушай, Визл, а ты не знаешь, что означает картинка, на которой человечек заглядывает под одеяло?

Человек пять сразу же обернулись к нам. Парочка иносущностей пересела поближе. Даже дракон бочком придвинулся к стойке. Трактирщик широко улыбнулся патрулю и объявил:

– За счет заведения! Налетай!

Под звон бокалов и шум пены, в которой купались иносущности, Визл прошептал:

– Ну ты даешь, Мэтт! Кто ж говорит вслух о том, что все знают, но делают вид, что не знают! Такая картинка – пропуск в Подполье, где живут нелегалы. Те, у кого нет права на жительство, а остаться в Карпетауне очень нужно. У меня как-то была одна, но куда-то запропастилась. Магистрат уже давно ведет борьбу с нелегалами, так что ты осторожней с расспросами.

Он снова занялся цветами и одновременным выслушиванием трех горестных историй о тяготах работы привидением, фамильным проклятием и хомячком в детском саду, поэтому я оставил его в покое и побежал догонять отца.