У березки я заплакал - Леонид Красников

он никогда не допускал ни тени осуждения. Считал, что осуждение хуже пьянства. А если ему все же когда-нибудь приходилось категорично высказываться, то делал он это бесстрастно.

О духовной жизни старец Иоанн сказал: «Это – самоотверженная борьба с собой. А победа над собой – самая трудная из всех побед по причине силы врага, потому что человек и есть себе враг. И борьба эта очень длительная, ибо оканчивается она только с окончанием жизни. Кроме того, борьбу с собой можно сравнить с подвигом, а значит, она всегда сопряжена со страданием».

Не знаю, может батюшка прозревал будущее, но на проповеди, мною услышанной, предупреждающе заметил:

«Приближается время, когда повсюду будет слышно христианское имя, откроется множество храмов, даже больше, чем можно найти молящихся. Но и тогда не надо спешить радоваться. Вслед за подъемом православия в стране наступит время отступления от веры. Человек, отвергая добро и избирая зло, станет соучастником темной силы против дела Божия – созидания жизни на земле. И духи-обольстители, и учение бесовское даже проникнут в церковную среду».

– Возможно, до подъема православия я не доживу, а вот за последующим упадком придется страдать более отдаленному поколению. Считаю, что не могут быть пустыми слова, сказанные таким праведником, как Иоанн. Впрочем, вас, неверующих, это тревожить не должно. Хотя, о том, что всем правит Бог и существует такое понятие, как вечность, не мешало бы знать и не забывать каждому человеку.

Слушать Геннадия Александровича мне было интересно. Священники, встреченные им в Псково-Печерском монастыре, действительно вызывали уважение. Но восхищаться ими я бы не стал. На мой взгляд, они просто делились с людьми богатым жизненным опытом и обладали даром внушения, воздействия на окружающих. И тем более не могли предсказывать будущее, что скорее походило на цыганское гадание, чем на исторические реалии.

… Время общения с Геннадием Александровичем пролетело быстро. При расставании он, как бы размышляя, произнес: «Не понимаю, почему я с вами был откровенным? С журналистом городской партийной газеты! Ведь вы признались, что даже в церковь ни разу не заглядывали. Возможно, когда-нибудь вы повернетесь лицом к вере в Бога. Кстати, Библия, которая у вас есть, поможет вам по-иному посмотреть на окружающую жизнь. Читайте ее, не пожалеете…»

Мы обменялись рукопожатием и разошлись в разные стороны. Из всей встречи с необычным путником мне запомнились только его рассказ о войне и глубокомысленные слова услышанной во время разговора песни:

«В жизни встретились два одиночества, развели на дороге костер. А костру разгораться не хочется. Вот и весь разговор».

Все время, пока в печке был виден огонек, я, лежа на кровати, ностальгически вспоминал свою остановку в Гороховце. Это ведь здорово, что участник войны путешествует по стране! В электричках люди часто знакомились, делились интересными наблюдениями, в дальнейшем, продолжали переписываться. Да, в каких-то ста километрах от столицы было голодно, но все равно народ не был таким отчужденным, как ныне. Люди сели в машины, и кроме себя да рядом сидящего пассажира ничего в поездке не видят. Тут уже не до любования красотами природы – будь бдителен, смотри на дорогу. А в мегаполисах жильцы часто даже не знают соседей по площадке. Компьютер лишил очень многих желания сходить в кино, в театр или на концерт. Цивилизация породила одиночество.

Геннадий Александрович, насколько я помню, говорил мне что-то о схиигумене Савве и Иоанне Крестьянкине. Какой я был тогда отстраненный, глухой! Мне бы внять словам моего собеседника, и, возможно, я бы на десяток лет ранее пришел к Богу и покрестился.

Сегодня я знаю, какими яркими личностями были насельники Псково-Печерского монастыря! Схиигумен Савва стал заочно моим духовным учителем – я прочитал, наверно, все его книги, изданные уже после смерти старца. А Крестьянкина знала вся страна. Получилось, что я прошел, еще при их жизни, мимо таких мудрых православных людей.

Не так ли происходит и сегодня? Люди готовы послушать, почитать о Боге, о вечности. Что значит наша беспечность в отношении к вечности, нас ожидающей? Об этом хорошо сказал святитель Иннокентий Херсонский:

«Мы, подобно малым детям, заглядевшись на игрушки, забываем даже самих себя. Мы мертвы, что уклонились от истинной жизни и избрали временную; тем мы и прогневляем Бога, что не хотим отстать от земных благ, тогда, как нам уготовано небесное блаженство. Мы вообще нисколько не хотим опомниться и отстать от дел человеческих, но, словно погрузившись в глубокий сон и одурев от опьянения, увлекаемся мечтами. Пройдет немного времени, и нас не будет на земле! Пройдет немного времени, и мир настоящий со всеми благами, со всеми горестями перестанет для нас существовать! Где же мы будем тогда? Может, стоит заранее задать себе этот вопрос?»

… В последнее время я все чаще задумываюсь о том, какая участь ожидает меня после ухода в иную жизнь? Именно в жизнь, потому что мы не исчезнем после смерти, а только перейдем в иную форму существования. Ведь сказал же кто-то из святых, что люди, которые сейчас не захотели прийти к Христу, погибают навсегда. В другом мире каждый ответит сам за себя. И тем более тот, кто уже сегодня постепенно приближает свой бесславный конец.

ТАИНСТВЕННАЯ ПОДСКАЗКА

…Проснулся я после ночного сна неожиданно. Протер глаза, стал озираться по сторонам. Никакого Андрея Петровича нет, хотя я только что видел его рядом. Мой добрый старший друг, улыбаясь, смотрел на меня и, качая головой, говорил: «Что-то ты, Леня, к нам давно не заглядывал? Лариса Николаевна умерла, но это не значит, что квартира совсем пустует. Там часто бывают Алеша и Гена. Не следует совсем забывать своих знакомых…»

После этих слов сон меня покинул. Мне стало не по себе: действительно, уже несколько лет, после ухода из жизни жены Андрея Петровича, я забыл дорогу к квартире на улице Строителей. Дети с семьями жили в других городах: Алексей – в Москве, Геннадий – в Серпухове. Номера их телефонов я не знал, а «вслепую» ехать на квартиру не видел смысла. Но почему Андрей Петрович именно сегодня напомнил мне об этом? С некоторых пор я считал, что и многие сны могут носить не случайный характер. Поэтому, долго не раздумывая, решил посетить знакомую квартиру. Спустя несколько часов набирал номер на домофоне. Когда мне ответили, назвал себя. И тут же услышал: «Открываю дверь, поднимайтесь, Леонид Владимирович!»

В этот день во Владимир из Москвы с женой Натальей приехал на своей машине старший сын Андрея Петровича – Алексей.

– Вот, решили навести порядок. Собираемся сдавать квартиру