Рассказы о Привидениях Антиквария – Собирателя Древних Книг. Бледный Призрак и Прочая Нежить - Монтегю Родс Джеймс

заставить действовать силы сильно отличающиеся от тех, которые порождает воображение. Я хорошо осведомлен о том, что мое понимание замысла подобного рода рассказов принадлежит девятнадцатому, а не двенадцатому столетию, но скажите мне, пожалуйста, почему же тогда их прототипами не могут служить самые лучшие из лучших рассказов о привидениях, написанных в шестнадцатом или семнадцатом столетиях?

Впрочем, я не утверждаю, что создавая свои произведения я руководствовался какими-то жесткими правилами. Мои рассказы были написаны (все без исключения) в канун Рождества. Если они смогут доставить хоть какое-то удовольствие моему читателю на это Рождество, которое вот-вот наступит, или может быть в канун какого-нибудь другого праздника – они послужат той цели, ради которой я их опубликовал.

Выражаю особую благодарность редактору журнала “The Contemporary Rewiew[162]”, на страницах которого один из моих рассказов («Призрак Барчестерского Собора») был опубликован, и который позволил мне опубликовать его здесь.

Монтегю Родс Джеймс

Школьная История

Два человека в комнате для курильщиков вспоминали дни своего детства, проведенные в частной школе. – В нашей школе, – сказал А., – на лестнице был след, который оставило привидение. – А на что он был похож? – Если мне не изменяет память, это был очень нечёткий отпечаток, чем то напоминающий оттиск подошвы туфли с квадратным носком, причем та лестница была каменная. – Никогда не слышал об этом. Если взглянуть на это серьезно, то звучит совсем неправдоподобно. – Интересно, а никто не мог выдумать эту историю?

– С мальчишками говорить бесполезно. У них свое понимание мира. Вот вам и тема для научной работы. – «Устные предания частных школ».

– Да, как тут не старайся, а урожай будет довольно скудный. Думаю, что если бы вам пришлось исследовать весь цикл историй о привидениях, например те, которые мальчишки в частных школах рассказывают друг другу, то они оказались бы не чем иным, как основательно переработанными версиями рассказов взятых из книг.

– Сегодня Strand[163] и Pearson[164], и подобные им издательства, наверное, отдыха не знают.

– Вне всякого сомнения, все эти истории выдуманы еще задолго до того как я появился на свет. Подождите, попытаюсь вспомнить какую-нибудь пострашней из тех, которые мне рассказывали. Вот одна из них: в одном доме была комната, в которой многие люди хотели остановиться на ночь, а потом каждый из них утром был найден стоящим на коленях в углу и причитающим: – «Я видел его». – Затем все они умирали.

– Это Вы случайно не про тот дом, что на Беркли Сквер[165]?

Да, похоже, это про него. Она начиналась так. Однажды, хозяин того дома услышал шум в коридоре, открывает дверь и видит, как кто-то ползет к нему на карачках, а у него глаз вывалился и свисает до щеки. Там была еще такая история, дайте-ка, вспомню… – а, вот! Однажды в одной комнате нашли покойника в постели, а на его лбу была печать от копыта, и пол вокруг его кровати тоже был покрыт следами копыт. А вот еще одна, не помню, кто мне это рассказывал. Легенда про леди, которая, закрывая дверь в спальную в доме с привидениями, услышала тихий голос из-за занавески, – «Теперь мы с тобой остались вдвоем на всю ночь». Происхождение всех этих сказок не имеет никакого объяснения, к тому же у них нет продолжения. Поэтому я сильно удивлюсь, если подобные выдумки перестанут появляться.

– Да, это точно, как я уже раньше говорил, все эти журналы, они постоянно что-нибудь новое печатают. Вы никогда не слышали историю о привидении, которая действительно произошла, и произошла в частной школе? Я никому еще не рассказывал о том, с чем мне пришлось столкнуться самому.

– Судя по вашему тону, Вы собираетесь рассказать о том, что было на самом деле. – Говоря по правде, я не знаю, с чего начать. Всё у меня стоит точно перед глазами. Этот случай произошел, когда я еще учился в школе, – тридцать с лишним лет назад, при этом я до сих пор не могу найти никаких объяснений произошедшему.

Школа, о которой я говорю, находилась возле Лондона[166]. Она была в большом и довольно старом здании, а здание это было, не помню, говорил я об этом или нет, большим и белым, а природа вокруг была просто изумительная. Там, в школьном саду, росли огромные кедры, такие часто встречаются в старых садах возле Темзы, были там и древние вязы, они росли на трех или четырех полях из тех, на которых мы обычно играли. Как я сейчас вспоминаю – это было очень красивое место, но мальчишки редко считают, что их школы отличаются чем-то особенным.

Я пошел в эту школу в сентябре, сразу после 1870. Не знаю почему, но среди всех мальчишек, которые также как и я пришли учиться со мной в один и тот же день, я приметил одного, он был из Шотландии, звали его Мак Леод. Нет нужды говорить о нем более подробно, главное то, что я с ним очень быстро подружился. Среди других мальчишек он ничем особенным не отличался. Нельзя сказать, чтобы он особенно успевал по предметам или был успешным в играх, тем не менее, как друг он меня вполне устраивал.

Наша школа была довольно большая. В ней училось около 120–130 мальчишек, так что для неё требовался значительный состав учителей, только они почему-то довольно часто менялись.

В один прекрасный день, по-моему, я был уже в третьем или четвертом классе, у нас появился новый учитель. Его фамилия была Сэмпсон. Это был довольно высокий, крупный мужчина, белолицый, с черной бородой. Думаю, всем нам он понравился. В свое время ему приходилось много путешествовать, по этой причине он знал много историй, которые рассказывал во время прогулок, так что между нами учениками даже было нечто вроде соревнования за право находиться ближе к нему, чтобы лучше слышать. А! Вот вспомнил – что за память у меня стала. Сколько времени уже прошло с той поры! У него на шее был талисман на цепочке от часов, который однажды привлек мое внимание, потом как-то он дал мне его лучше рассмотреть. Это была, сейчас я так думаю, золотая Византийская монетка. На одной её стороне было изображение какого-то доисторического императора, а другая была отполирована, почти гладкая. Наш учитель на ней сам выгравировал, правда, довольно грубо, свои собственные инициалы – G. W. S., а под ними дату 24 июля 1865. Да, теперь вспомнил, кажется, он мне сказал, что привез её