Миссис Макгинти с жизнью рассталась - Агата Кристи

– Очень любезно с его стороны. А племянница с мужем – онитоже знали?

– Да, конечно.

– Теперь возвращаемся к моему первому вопросу. Как миссисМакгинти рассталась с жизнью?

– Это случилось вечером двадцать второго ноября. Полицейскийврач определил, что смерть наступила между семью и десятью вечера. Онапоужинала – копченая селедка, хлеб и маргарин. Обычно, как я выяснил, ужинатьона садилась в половине седьмого. Если в тот вечер она не нарушила своегораспорядка, состояние органов пищеварения позволяет считать, что смертьнаступила между половиной девятого и девятью. Джеймс Бентли, по собственномупризнанию, в тот вечер гулял от семи пятнадцати до девяти. Почти каждый вечерон с наступлением темноты выходил на прогулку. Из его рассказа следует, что онвернулся с прогулки в девять часов (у него был свой ключ) и сразу поднялся всвою комнату. Для летних жильцов миссис Макгинти поставила во всех комнатахумывальные раковины, так что умылся он у себя. Почитал минут тридцать, потомлег спать. Ничего необычного не видел и не слышал. Утром спустился в кухню, ноникого там не застал, не было и признаков того, что готовился завтрак. Дальшеон, немного поколебавшись (так он говорит), постучал в дверь миссис Макгинти,но ответа не получил.

Он решил, что она проспала, но будить ее стуком в дверь емуне хотелось. Вскоре пришел булочник, тогда Джеймс Бентли поднялся наверх ипостучал в дверь хозяйкиной спальни снова, а потом булочник пошел к соседке,некой миссис Эллиот, и привел ее с собой, она в конце концов наткнулась на телои подняла крик на всю округу. Миссис Макгинти лежала на полу в гостиной. Ееударили по голове чем-то вроде секача с очень острой кромкой. Она скончаласьмгновенно. Ящики были выдвинуты, вещи раскиданы по полу, а в тайнике поднезакрепленной половицей в спальне – кто-то ее поднял – было пусто. Все окназакрыты, ставни заперты изнутри. Никаких следов вторжения извне.

– Выходит, – подытожил Пуаро, – либо ее убил Джеймс Бентли,либо она впустила убийцу сама, пока Бентли гулял?

– Именно так. Это не был какой-то налетчик или грабитель.Кого же она могла впустить? Кого-то из соседей, племянницу либо ее мужа. Вотвесь ее круг. Соседи явно ни при чем. Племянница с мужем в тот вечер были вкино. Есть вероятность – крошечная, – что один из них вышел из кинонезамеченным, проехал на велосипеде три мили, порешил старушку, спрятал задомом деньги и опять-таки незаметно вернулся в кино. Мы проверили и эту версию,но она никак не подтвердилась. И потом – зачем прятать деньги за домом миссисМакгинти? Забрать их оттуда не так просто. Уж лучше где-нибудь на обратнойдороге – целых три мили. Нет, спрятать их за домом можно было только в одномслучае…

Пуаро докончил за него:

– …если вы живете в этом доме, но не хотите прятать деньги усебя в комнате или где-то внутри. Другими словами, положить деньги туда, гдеони лежали, было с руки Джеймсу Бентли.

– Все так. Куда ни кинь, откуда ни погляди, натыкаешься наБентли. А кровь на рукаве – это что?

– Как он это объяснил?

– Сказал, что, кажется, за день до этого он зацепился затушу в лавке мясника. Вранье! На рукаве была кровь человека.

– И что, он так и твердил свое?

– Если бы. На суде он запел совсем другую песню. Ведь нарукаве оказался еще и волос, на котором была кровь, волос с головы миссисМакгинти. Это уже надо было как-то объяснять. Он признался, что вечером,вернувшись с прогулки, зашел в гостиную. Вошел, по его словам, сначалапостучавшись, и увидел ее на полу, мертвую. Он наклонился и тронул ее, чтобыудостовериться, так он сказал. И тогда совсем потерял голову. При виде кровиего будто бы всегда начинает мутить. Он ушел к себе в комнату в состоянии шокаи там рухнул без чувств. А наутро у него не хватило смелости признаться, чтоему уже все известно.

– Звучит сомнительно, – заметил Пуаро.

– Да, согласен. И все же, – задумчиво произнес Спенс, –возможно, так оно и было. Простому человеку, даже присяжным в это поверитьдовольно трудно. Но такие люди мне попадались. Я не о том, что он рухнул безчувств. Я о другом: некоторые просто не способны принять ответственное решение.Это люди застенчивые, робкого десятка. Вот, скажем, он входит и видит – онамертвая лежит на полу. Он знает: надо что-то сделать, вызвать полицию, кликнутьсоседей – в общем, поступить как положено. А он празднует труса. Ход мыслипримерно такой: я мог про это ничего не знать. Мог сюда и не заходить. Вот и пойдуспать, будто и не был здесь вовсе… Ну а за всем этим, понятное дело, стоитстрах – вдруг заподозрят, что это его рук дело? Э-э, нет, уж лучше помалкивать,держаться от этой истории подальше – и наш простофиля увязает по самую шейку.

Спенс выдержал паузу.

– Могло быть и так.

– Могло, – задумчиво согласился Пуаро.

– А там кто знает, может, эту байку придумал для негоадвокат. Всякое возможно. Официантка из кафе в Килчестере, где он обычнообедал, сказала: он всегда выбирал столик, чтобы смотреть либо в стену, либо вугол, лишь бы не видеть людей. Знаете, бывают такие чокнутые. Чокнутый – но ненастолько, чтобы убить человека. Мании преследования или чего-то в этом роде унего не было.

Спенс искательно, с надеждой посмотрел на Пуаро, но отклика вовзгляде великого сыщика не нашел – тот только хмурился.

Минуту-другую они сидели молча.

Наконец Пуаро со вздохом поднялся.

– Итак, – сказал он, – мотив денег мы исчерпали. Перейдем кдругим теориям. Был ли у миссис Макгинти враг? Она кого-нибудь боялась?

– Таких сведений нет.

– Соседям нашлось что сказать?

– Не особенно. Может, они, конечно, не захотелиоткровенничать с полицией, но вроде ничего не утаили. Жила в своей скорлупе,так они сказали. Это считается нормальным. В наших деревеньках, месье Пуаро,люди, знаете ли, не очень тянутся друг к другу, каждый сам по себе. Во времявойны с этим столкнулись эвакуированные. К соседям миссис Макгинти ходила наработу, но близких отношений не было.

– Долго она там прожила?

– Лет восемнадцать, а то и все двадцать.

– А сорок лет до этого?

– Ее жизнь вся как на ладони. Отец – фермер из СеверногоДевона. С мужем они какое-то время жили возле Илфракума, потом перебрались вКилчестер. Поселились в коттедже на другой стороне городка, но решили, что тамсыровато, и переехали в Бродхинни. Муж, как я понимаю, был человеком спокойным,порядочным, воспитанным – по барам да пивным не пропадал. В общем, жилиблагопристойно и открыто. Никаких тайн, скрывать от общества нечего.