Веер княгини Юсуповой - Наталья Александрова

– Ничем я не угрожал! – выдохнул лысый, вскочил в свою машину и крикнул шоферу: – Гони домой!

Машина возмущенно фыркнула и умчалась.

Старик повернулся к Надежде и проговорил:

– Спасибо вам! Вы меня выручили.

– Но завтра он опять вернется!

– Завтра что-нибудь придумаем. А вы на самом деле кто? Я ведь понял, что вы никакой не корреспондент…

– Да, конечно… – Надежда смутилась. – Это так, экспромт… впрочем, как видите, он сработал. На самом деле я пишу статью об очень интересном человеке, об Илье Николаевиче Сумракове. Он здесь работал сторожем еще до войны.

– Да, действительно, был такой человек. Не только до войны – он и блокаду пережил, и еще после войны здесь обитал. Мой отец хорошо его знал, да и мне в детстве приходилось с ним встречаться.

– А вы не знаете, почему он именно здесь, на этом кладбище, осел?

– Как не знать? Конечно, знаю. Он ведь был по боковой линии родственником графов Сумароковых… знаете, был такой поэт в восемнадцатом веке?

– Знаю, – кивнула Надежда. – А при чем тут Сумароковы? Какое отношение они имеют к этому кладбищу?

– Самое прямое. На этом кладбище многие члены этого семейства похоронены. Вот Илья Николаевич и хотел быть поближе к своей родне. В живых-то никого уже не осталось, так он возле мертвых поселился. Здесь его потом и похоронили.

– А вы могли бы показать мне их могилы?

– Конечно, могу! – с этими словами старик развернулся и зашагал по узкой дорожке в глубину кладбища.

Надежда устремилась за ним, как Данте шел за Вергилием в своей великой поэме.

Вдруг где-то невдалеке снова послышался тоскливый вой. Надежда вздрогнула и спросила своего провожатого, невольно понизив голос:

– Кто это воет?

– Да собаки бездомные. Их здесь много.

– Вы их не боитесь?

– А что их бояться? Они такие же, как я…

Несмотря на свой возраст, старик шел удивительно быстро, так что Надежда едва за ним поспевала. К счастью, кладбище было невелико, и скоро они пришли на место.

Старик остановился в дальнем углу кладбища, отделенном от остальной части погоста двумя дорожками.

– Вот он, сумароковский участок! – проговорил он, поведя вокруг рукой. – Здесь вся их семья похоронена. Вон там, в глубине, – еще восемнадцатого века могилы, там, видите, похоронен генерал от инфантерии Степан Иванович Сумароков с супругой. Рядом – его сыновья, Прохор Степанович, статский советник, и Аристарх Степанович, коллежский асессор…

Старик переходил от могилы к могиле, представляя Надежде покойников, как представляют гостей на званом вечере. Надежда разглядывала надгробья – кресты и стелы из черного карельского гранита с блеклыми, стертыми надписями, сообщающими имена, титулы и даты жизни.

И все время она пыталась понять, что же хотел сказать Феликс Юсупов своему дальнему родственнику в той записке, вокруг которой произошло столько непонятных событий. Эта записка привела ее на старое кладбище – а что дальше?

В самом центре сумароковского участка возвышался каменный склеп, нечто вроде небольшого античного храма на гранитном фундаменте, увенчанный ажурным кованым крестом. Подойдя к нему, старик проговорил:

– А вот тут, в этом склепе, хоронили всех Сумароковых, начиная с середины девятнадцатого века – то есть с того времени, когда генерал-адъютант Сергей Павлович Сумароков по указу императора Александра Второго получил графский титул. Здесь покоится и сам Сергей Павлович, и его дети. Внуков у него, к сожалению, не было, поэтому титул перешел к боковой ветви…

Надежда увидела над входом в склеп знакомый герб – рыцарский шлем в короне и скрещенные мечи. Над гербом были высечены слова сумароковского девиза: «Любящимъ справедливость, благочестiе и вђрность».

Ну да, тот самый девиз, что был написан на веере.

Внезапно из кармана ее провожатого донеслись начальные звуки Сороковой симфонии Моцарта. Старик вытащил телефон, поднес его к уху, недолго послушал и сказал Надежде:

– Я должен вас покинуть. Там приехал юрист, который обещал помочь с сохранением кладбища.

– Конечно, вы мне и так очень помогли! Большое спасибо! И удачи вам!..

Старик удалился, и Надежда осталась одна.

Ей стало особенно неуютно и одиноко, тем более что где-то неподалеку снова раздался глухой тоскливый вой.

Не зря ли она пришла сюда? Не зря ли ввязалась в эту авантюру с юсуповским веером?

«А я ведь тебя предупреждал!» – прозвучал внутренний голос.

И это решило все. Надежда поняла, что не отступит! Она доведет свое расследование до конца, чего бы это ни стоило.

Если на кладбище и есть какой-то тайник, то он, скорее всего, в склепе. Она подошла к нему и подергала чугунную дверь, но та была заперта. Впрочем, кто бы сомневался… Если здесь спрятано что-то важное и ценное, вряд ли вход открыт для всех желающих.

Надежда вспомнила, что обычно ключи от склепов прячут неподалеку, тут же, на кладбище, и внимательно осмотрела крыльцо склепа, перевернула каждый камень поблизости, заглянула в каждую трещину фундамента… но ничего не нашла.

Где же ключ?

Одно из двух: или он давно потерян, или спрятан в более надежном месте. Скорее всего, потерян – ведь со смерти последнего члена семьи, Ильи Сумракова, прошло больше полувека.

Конечно, можно было попытаться открыть дверь при помощи канцелярских скрепок, но это вряд ли получится. Сто пятьдесят лет назад очень хорошо умели делать вещи, и замки тоже. Снова явилась мысль, что зря она все это затеяла. Тащилась в такую даль, а что нашла? Запертый склеп, и ничего больше.

Надежда уже готова была признать поражение и покинуть кладбище, но на всякий случай оглядела замочную скважину. Скважина оказалась необычной формы – простое круглое отверстие, без прорези для бородки ключа. Это отверстие кое-что ей напомнило. В конце концов, попытка – не пытка…

Надежда достала из сумочки веер, повернула его ручкой к двери и попыталась вставить в замочную скважину…

И ручка веера вошла в скважину, как ключ. Да это, собственно, и был ключ. Надежда повернула его, замок негромко щелкнул, и дверь открылась.

Удивительно! За долгие годы замок должен был проржаветь, но он открылся так легко, как будто его только вчера смазали и закрыли. Да, умели делать вещи в позапрошлом веке…

Надежда распахнула дверь и шагнула внутрь склепа, где царила полутьма.

Внутри стояло три массивных саркофага из черного полированного гранита. Глаза Надежды адаптировались к скудному освещению, и она смогла прочесть надписи на этих саркофагах.

На первом саркофаге славянской вязью было выведено: «Вђрный слуга царя и Отечества генерал-адъютантъ графъ Сергђй Павловичъ Сумароковъ». Сверху красовалась графская корона, под ней – годы жизни генерала. Ну да, здесь покоится тот самый генерал, которого император удостоил графского титула.